Семь цитаделей (СИ) - Удовиченко Диана Донатовна (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Всего этого он рассказывать Сергею Ивановичу не стал, решив, что профессор, помешанный на своей серпентологии, за эволюциями Миланы не наблюдал, а расстраивать его пока рано. Вместо этого Макс попытался настроиться на Анину волну. Он прикрыл глаза, мысленно рисуя серебряные волосы, ярко-синие глаза, милую улыбку… Ему так захотелось увидеть Аню, взять в ладони ее тонкие пальчики, обнять хрупкие плечи, поделиться тем, что произошло с ним за этот год, узнать, как живет она, услышать задорный смех… Надо же, а ведь он не так уж часто о ней вспоминал, в последнее время даже почти забыл. Аня уже как будто стояла перед ним, и Макс сделал широкий шаг ей навстречу, снова ощутив вокруг себя колыхание пространства и времени.
На этот раз путешествие из грани в грань не показалось ему таким уж обременительным. Когда мельтешение прекратилось, Макс увидел, что стоит во дворе многоэтажного дома, прямо напротив одного из подъездов. Погода в Новосибирске стояла теплая, осень еще не вступила в свои права, солнце припекало совсем по-летнему. "Что же дальше?" - растерянно подумал Макс, затем, решив, что не зря приземлился именно здесь, сел на лавочку возле подъезда и погрузился в ожидание. Если предположить, что Аня живет в этом доме, рано или поздно она пройдет мимо. Первый час Макс провел, разглядывая окна дома и гадая, за каким из них находится Анина квартира. Второй час он маршировал вокруг лавочки, разминая затекшие от сидения ноги. Весь третий час он беседовал с какой-то бабушкой, которая вышла на улицу, чтобы прогулять своего старого жирного пуделя. Когда бабушка ушла, еще час Макс посвятил размышлениям о том, почему у всех бабушек и дедушек собаки обязательно тоже старые.
Когда он уже начал потихоньку изнывать от безделья и подумывал о том, чтобы начать звонить во все квартиры подряд и спрашивать Аню, она, наконец, прошла мимо него к подъезду. Видимо, девушка не узнала его в городской одежде и человеческом облике. Макс тоже узнал ее лишь тогда, когда Аня уже почти скрылась за металлической дверью, снабженной домофоном. Ее волосы, убранные на затылке в высокий хвост, теперь были пепельно-русыми, такими же, как у Макса. На девушке была узкая модная юбка-карандаш и коротенький блестящий пиджачок. Стройные ножки были обуты в туфельки на высоком толстом каблуке.
- Аня, - отчаянно заорал Макс, очнувшись.
Девушка обернулась, и он с облегчением понял, что самое главное в ней осталось прежним - ласковый взгляд ярко-синих глаз. Сейчас Аня смотрела на него, и в ее глазах светилась радость узнавания. Она подбежала к Максу, крепко обняла его за шею и расцеловала в обе щеки, потом потянула за руку:
- Пойдем, я познакомлю тебя с моими родителями.
Не расцепляя рук, они поднялись на второй этаж, и подошли к обшитой деревянными планками двери. Аня нажала кнопку звонка, дверь открыла высокая стройная женщина. Она посторонилась, пропуская их в небольшую прихожую, некоторое время рассматривала Макса с доброжелательным любопытством, потом всплеснула руками:
- Вы - Макс! Аня нам так много о вас рассказывала!
Несмотря на протесты, его тут же усадили обедать. Максу очень понравился Анин дом и гостеприимство ее родителей. Мама, Мария Сергеевна, такая же изящная и синеглазая, как и ее дочь, суетилась вокруг стола, то и дело предлагая всем добавки. Между делом она успела сообщить, что Аня поступила в Новосибирский университет на факультет психологии, рассказать, какими сложными были экзамены, и как она волновалась. Папа, Андрей Владимирович, полноватый и добродушный, расспрашивал Макса о Владивостоке, где он когда-то в молодости служил на флоте. Подав чай с конфетами, Мария Сергеевна уселась напротив Макса и серьезно спросила:
- Что случилось? Ей опять надо… туда?
- Только если вы ее отпустите, - ответил Макс.
- Да она нас и слушать-то не станет! Вы не думайте, я все понимаю, хотя и не обладаю такими способностями. В нашей семье это передается через поколение. Но мне так страшно! После того, как мама…
Женщина не договорила, ее голос прервался, на глазах выступили слезы. Аня подошла к матери и обняла ее. Макс чувствовал себя не в своей тарелке, он тоже вспомнил, как погибла Анина бабушка. Самое ужасное, что он не мог пообещать этим славным людям, что с их дочерью все будет в порядке. Разве можно что-то загадывать, отправляясь во Мрак?
- Ну, перестань, перестань, Машенька, - ласково проговорил Анин папа, - Мы с самого начала знали, что так будет. Придется привыкать.
Макс почувствовал уважение к этому спокойному сильному человеку. Наверное, ему непросто жить, зная, что его дочь - не такая как все, что она в любую минуту может уйти в никуда, подвергаться неведомой опасности. Вот его отец ничего о способностях сына и жены не знал. Не то, чтобы мама не доверяла ему, скорее, просто щадила, берегла от лишних стрессов. Макс и представить себе не мог, что сказал бы его папа, узнай он обо всем, что пришлось им пережить. Скорее всего, попытался бы его сейчас остановить, руководствуясь страхом за своего ребенка. И был бы прав, с точки зрения большинства. А вот Аниному отцу хватает мужества отпустить ее и еще успокаивать жену.
- Ну, мы пойдем? - спросила Аня.
- Да-да, конечно, - торопливо вытирая слезы, отозвалась Мария Сергеевна.
Макс, не зная, куда девать глаза, чувствуя себя чуть ли не преступником, вышел в прихожую и остановился у двери, желая дать Ане время попрощаться с родителями. Через некоторое время Аня, одетая в джинсы и тонкий свитерок, вышла к нему и стала обувать кроссовки. Девушка была расстроена. Вслед за ней вышли ее родители и остановились, глядя на дочь.
- Макс, пообещайте мне одну вещь, - сквозь слезы сказала Мария Сергеевна, - Я не прошу вас обещать, что Аня вернется целой и невредимой. Я понимаю, что это не всегда будет зависеть от вас. Просто пообещайте защищать ее.
- Ну, мама! - укоризненно воскликнула Аня.
- Обещаю, - твердо сказал Макс.
В этом Анины родители могли не сомневаться: если нужно будет, он готов отдать за нее жизнь. Если бы это могло быть гарантией того, что с Аней ничего не случится!
Выйдя из подъезда, Аня снова взяла Макса за руку.
- Нам нужно за город, - произнесла она, - Портал находится у нас на даче.
Макс ни в какую не захотел ехать общественным транспортом, просто не видел смысла давиться в автобусе, экономя деньги, которые завтра могут уже не понадобиться. Он поймал такси, и через час они были на месте. Макс ожидал увидеть дачный поселок с домами-скворечниками, но дача оказалась добротным деревенским домом, который прятался между высокими старыми березами. Следующий дом находился на расстоянии не меньше полукилометра.
- Здесь раньше была деревня, - сказала Аня, - В этом доме жила бабушка. Потом она переехала к нам, а дом мы использовали как дачу.
- Красота какая, - побормотал Макс, оглядывая большой участок без всякого признака огорода.
Просторный двор, огороженный стареньким забором, весь порос густой травой, которую, видимо, никто и никогда не стриг и не скашивал. Сквозь эти заросли к деревянному крыльцу вела вымощенная серым камнем дорожка. Тут и там виднелись кусты сирени и акации, а между двумя толстыми березами, росшими прямо под окнами и своими ветвями касавшимися крыши, был натянут уютный гамак.
- Пойдем за дом, - сказала Аня.
За домом обнаружилась резная беседка из некрашеного обожженного дерева. Время и дожди и отполировали ее решетчатые стены до белизны. Столбики, поддерживающие крышу, были увиты стеблями вьюнка, на которых красовались синие и лиловые цветы-граммофончики. Макс сразу догадался, что это и есть портал. Взявшись за руки, они вошли в беседку, и тут же зелень вьюнка закружилась вокруг них, и исчезла в белом тумане.
Они стояли на берегу Быстрицы, совсем рядом с ее стремительной водой. Светило яркое солнце, золотыми бликами отражаясь в реке, свежий ветер доносил откуда-то аромат цветов. На противоположном берегу располагался рыбацкий поселок: около маленьких хижин на ветру трепетали сети, развешенные для просушивания, у воды сидели женщины, занятые чисткой рыбы, мимо них то и дело пробегали босоногие ребятишки. "Значит, нежить больше не угрожает людям", - подумал Макс. На берега Быстрицы вернулась жизнь.
