Избранные (СИ) - Жадан Анна Сергеевна (книги полностью txt) 📗
С тяжелым вздохом он тянется к внутреннему карману своего плаща и вынимает оттуда изысканную на вид бумагу:
- Ознакомьтесь. Тут говорится, что отныне вы - собственность королевского двора.
С трудом удерживая в руках документ, я мутным взглядом пробегаю по строчкам, где мои родители отказываются от всех прав на меня и передают мои способности в полное и безграничное пользование короля. Взамен их жизнь объявляется неприкосновенной, и им выплачивают три тысячи весенцев. Внизу стоит подпись моего отца, моей матери и королевская печать.
- Неправда...я никогда...
Главный понимает, что еще секунда и меня стошнит ему под ноги. Подхватив меня под руку, он выводит меня следом за остальными на улицу. Я жадно хватаю ртом холодный воздух и бреду, спотыкаясь на ходу. Анита отчаянно брыкается и пытается встать на дыбы, стараясь привлечь мое внимание, но мои глаза застилает пелена.
Мои родители никогда бы так не поступили. Мой отец меня любит, он с детства учил меня чести и справедливости, а моя мама - самая добрая и лучшая женщина из всех, кого я знаю.
Мне стыдно за малейшие зерна сомнений, зарождающиеся в моей голове. Но действительно, почему родители не объяснили причин, по которым мне надо было уехать? Почему выглядели такими виноватыми? Да, мы небогаты, но деньги никогда не толкнули бы их на продажу любимой дочери. Они просто побоялись за свою жизнь? Нет никого более самоотверженного, чем мой отец, и более храброго, чем моя мама.
Но все же, как члены Элитного отряда нашли меня? Откуда на документе подписи моих родителей? Я отказываюсь во все это верить. И пока я не найду достоверных доказательств...пока я не увижу их глаза и не прочту в них, что они действительно меня продали, я не поверю в это.
Я позволяю главному подвести меня к Аните и покорно усаживаюсь сверху. Нет смысла сопротивляться - они в пять раз сильнее меня, а моя попытка к бегству только уведет меня дальше от правды. Я больше никому не поверю, и если мне действительно хочется узнать, что случилось с моими родителями, о каком даре шла речь, и обрести свободу, то мне придется выполнять то, что мне не нравится.
- Куда мы едем? - спрашиваю я, поворачивая коня в обратную сторону.
Главный, ехавший спереди, оборачивается, и издает настолько тихий, умиротворенный вздох, что он почти кажется мне шепотом утреннего ветра:
- Мы едем в Лакнес. Во дворец Спасителей.
Глава четвертая
Адриан
Мне нужно больше душевного тепла, чем я заслуживаю.
Франц Кафка. Письма к Фелиции
Давина склоняется предо мной в низком реверансе, открывая взгляду глубокий вырез платья, украшенный драгоценными камнями. Я пристально смотрю на то, как она старательно прячет улыбку и отводит разноцветные глаза, а затем бегло кидает на меня взгляд - и снова опускает. В эти кошки-мышки она играла со мной вот уже неделю, ошибочно полагая, что дразнит меня.
- Ваше высочество, должно быть, страшно занят, - проговорила она заигрывающим голоском, и оба ее глаза - карий и зеленый - маняще сверкнули.
Я вздохнул, откинувшись на спинку стула. Мы находились в одном из роскошно обустроенных залов королевских катакомб - он практически с точностью воссоздавал официальный королевский зал. Здесь были огромные люстры, золотистые ковры, два огромных трона, имитированные окна и длинные красные занавеси, служащие декорациями. Несмотря на все это изобилие, от которого у меня обычно рябило в глазах, здесь было мрачно и темно, что не могло компенсировать даже большое количество люстр.
Как она справедливо заметила, дел у меня было по горло, поэтому я поерзал на троне, стараясь скрыть раздражение. Обычно на троне положено сидеть только отцу и матери, но едва ли они станут протестовать против моего желания наконец-то взяться за королевские обязанности, от которых я успешно отлынивал последние пять лет.
- Вы что-то хотели, Давина? - спросил я, пробегая по ней взглядом.
Давина выпрямляется, и ее глаза сверкают необычным блеском.
- Вообще-то, я хотела бы поговорить с вашим отцом...
- Что ж, говорите. Зачем просить аудиенции у меня? Насколько я помню, я не секретарь короля.
Это утверждение очень сомнительно, но мне претит мысль о том, что папа решил сделать из меня своего мальчика на побегушках. В последнее время все, чем я занимаюсь - это выполняю его приказы, а не готовлюсь к роли будущего правителя. Но, как обычно, на любое мое раздражительное высказывание папа реагирует лишь презрительным взглядом и фразой "ты еще не король и не факт, что когда-нибудь им станешь". Что ж, справедливо.
Давина подается вперед и светлая прядь, скользящая по ее щеке, игриво колышется.
- Вы не понимаете, ваше высочество, - заискивающе улыбнувшись, продолжает она, - речь идет о нашем прогрессе в Солнечном городе.
А вот это могло бы немного меня заинтересовать. Чуть подавшись вперед, я смотрю на нее уже менее скучающим взглядом:
- Продолжай.
Давина выпрямляется, сложив руки на груди:
- Многие из нас уже достаточно сильны, чтобы полностью сдерживать магию нескольких Просветителей одновременно. Оракул передала сведения о наших успехах королю, и он очень доволен.
- Что ж, я рад. Что-то еще?
- Сегодня прибывает еще одна ученица. Говорят, что ее род очень силен. Судя по всему, она сможет сослужить отличную службу королю, - она чуть медлит, а затем заговорщицки подмигивает мне: - и вам, ваше высочество.
- Неужели Искупители нуждаются в пополнении? - ухмыляюсь я, - впрочем, я осведомлен об этом. Я лично послал за ней капитана Элитного отряда и его лучших бойцов. Чем вести пустые разговоры, ты бы лучше сообщила мне, когда она приедет.
Давина ласково улыбается, приближаясь ко мне ближе и оказываясь на достаточно непочтительном расстоянии от трона. Приподняв брови, я наблюдаю за тем, как она принимается медленно расшнуровывать свой корсет:
- Я думала, я смогу доставить вам больше наслаждения, чем пустые разговоры.
Еще немного и я потеряю всякое самообладание, и отнюдь не в том смысле, в каком хотелось бы Давине. Раздраженно вздохнув, я отвожу взгляд, стараясь не ставить ее в неловкое положение:
- Давина, вы смогли бы доставить мне куда больше наслаждения, если бы выполняли свои обязанности, оставаясь одетой. Кажется, моя репутация бежит впереди меня? - невесело усмехаюсь я. - Ваша красота заслуживает восхищения, но, поверьте, я - последний человек, от которого вам хотелось бы его получить.
Давина застывает на месте. Ее щеки густо краснеют, и она деревянными пальцами старательно зашнуровывает корсет обратно. Я ожидал от нее неловких высказываний или сожалений с примесью стыда, но она лишь поднимает на меня ледяные глаза и произносит:
- Я хотела сказать, что ученица уже прибыла и ожидает вас в тронном зале, ваше высочество. Ее и его величество уже находятся там. Возможно, вы захотите присоединиться.
Я резко встаю с трона, подхожу к ней вплотную, и, приподняв за подбородок, с улыбкой заглядываю в глаза:
- А вот это, моя дорогая Давина, именно то, что ты должна была сказать мне в первую очередь.
Она смотрит на меня с презрением, что, впрочем, не мешает мне чувствовать ее учащенное сердцебиение под моими пальцами.
- Продолжай заниматься, - шепчу я ей на ухо, - меня очень интересуют твои успехи.
Бросив последний выразительный взгляд на ее шею и туго зашнурованный корсет, я покидаю катакомбы под звук собственных шагов, оставляя Давину в одиночестве.
Эланис Марлен - чистокровная Искупительница, и, судя по выражению ее лица, не любит новые знакомства. Посреди роскошно обставленного тронного зала, который ярко залит солнцем в отличие от его репрезентации в катакомбах, она выглядит неуместно. Ночная рубашка, наспех накинутое потрепанное пальто, рыжие волосы, зеленые глаза и вздернутый нос - вот, что первым делом бросилось мне в глаза. Она кажется совсем крошечной рядом с членами Элитного отряда, стоящими по бокам от нее.
