Герой. Начало времен (СИ) - Варзаев Алексей Сергеевич (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Лучшими друзьями Мидия стали луг, речка и загадочный высокий лес. Под приветливым полуденным солнцем, малец бегал посреди поля золотистого ковыля, и представлял себя на море. Ковыль шуршал под лёгким дуновением ветра и переливался золотистыми волнами, в тон светилу. Мидий уговаривал отца, в свободные от работы дни, приходить вместе и играть в прятки. Ковыль в два локтя высотой скрывал прячущегося на полусогнутых ногах мальчонку. Пока Ксандер безуспешно искал его, Мидий незаметно обходил отца и прыгал ему на спину, пытаясь повалить.
— Всё победил, победил! — смеясь, молвил Ксандер, поддаваясь сынишке и падая наземь. В эти редкие дни вместе, отец с сыном подолгу гуляли и ходили на реку, освежиться. Изредка, поутру, когда рассвет сонно потягивался и выбирался прозрачной серостью на горизонте, после вчерашних долгих уговоров младшего, вся семья Спесс отправлялась на рыбалку, у самой опушки леса.
И если люди, владеющие Умениями, ловили рыбу без особых приспособлений, только помогая себе руками, то Спесс подходили к этому вопросу с другой стороны. Ксандер, накануне рыбалки, выл и ойкал от боли, вечно путаясь в леске и обязательно насаживая свой палец на крючок! Нет, можно обойтись и без премудростей, вспомнить школьный курс основных умений, у Ксандера хорошо получались все стихии помаленьку, потому как профессия врачевателя обязывала, а вот Фелиция мастерица воздушной стихии, да и к чему? С умениями не получится семейного выходного, когда Фелиция постелет на бережке один из своих шёлковых ковров, выложит из корзинки яства и не терпящим отлагательств тоном, позовёт перекусить.
Мидий, будучи ловчее своего отца, умудрялся поймать на десяток крупных рыбин больше. Мелких же отпускали, к чему бессмысленные жертвы? Ксандер не жаловался, радуясь удаче сына. По секрету, он никак не мог уразуметь весь процесс подсекания и приспособиться, каждый раз, внутренне злясь на себя.
Когда часы рыбной ловли подходили к концу, по традиции, Мидий и Ксандер отправлялись в лес. Мальчика всегда притягивал, пропитанный до основания таинствами лес. Высокие деревья в несколько обхватов, молчаливо покачивали высокими вершинами. Тропинки причудливо извивались, пересекаясь в неожиданных местах: вот зашёл ты у большого дуба, с сухой ветвью, а свернув на соседнюю тропку, поплутав, внезапно вернёшься обратно. Ксандер предупреждал сына никогда одному не ходить в лес, иначе он заблудится и останется в лесу навсегда. Мидий страшился леса и тянулся к нему, одновременно. Казалось, приди он один, появятся волшебные звери и птицы и отведут в своё царство.
Мидий любил зверей, может больше чем людей. Несколько раз на глаза попались быстроногие зайцы, смешно перебирающие задними лапами, а однажды вдалеке показался благородный олень. Сквозь чащу виднелись серовато-коричневые рога, освещаемые тусклым светом, создававшим впечатление призрачного ореола окружающего ветвистую гордость носителя.
День семейной прогулки заканчивался на закате. Счастливое семейство, взявшись за руки, возвращалось в своё жилище. Проходя по улицам, семья нет-нет, да натыкалась на колючие взгляды, выводившие из себя Ксандера, ко всему прочему потаённо вздыхающему каждый раз проходя мимо компании детворы, играющих своими Умениями: сжульничав с воздухом, запустит камень выше всех, или порывом ветерка запутает косички девчонкам. «Вот вырастут, отточат мастерство, займутся важной работой, например, например, да хотя бы пойдут умельцами-рудокопами, выуживающими из земли серебро, эх…» — думал про себя Ксандер. А Фелиция просто наслаждалась прогулкой со всей семьёй. Не раз мудрая женщина отчитывала Ксандера, пока Мидий не видит, за тщетные попытки самому обучить мальчика. Любые попытки заканчивались крахом. А сын, после, ходил несколько дней, сторонясь отца, стеснялся за неудачи.
И вот однажды, на радость Фелиции, Мидию представился шанс применить свои физические навыки. Как обычно, убежав посреди дня к полю, он решил сходить к реке. Родители не разрешали подходить близко одному, но почему хотя бы не поглядеть издалека, как плещется вода и послушать шум течения, лежа в это время в теплой подушке из травы и представлять, что рядом шумит море?
Безопасное расстояние от реки, Мидий выбирал сам. Он давно присмотрел пригорок особо густой высокой травой, с которого открывался замечательный вид на реку. Придя в нужное место, с первых секунд, его внимание привлёк мальчик, стоящий на берегу. Тщательно спрятавшись, Мидий стал внимательно наблюдать за ним. Лицо рассмотреть не удавалась, но силуэт казался знакомым, вроде он жил на соседней лице, у подножия холма. С вечно испуганными глазами, и дёргающейся от обид губой. Да это он. Мидий улыбнулся, его вид постоянно смешил, полгода назад мальчик приходил к отцу, проверять зубы, чем папа так напугал его, что тот уходил с вытаращенными глазами, вот-вот расплачется? Тогда папа сказал, что тот трусишка. Почему же он здесь, один?
Тем временем, мальчик на берегу робко снял сандалии и закатал штанины, намереваясь ополоснуть ступни. Прошло несколько минут, а он всё не решался, честное слово! Наш кот быстрее бы зашёл в воду!
Решился, аккуратно потрогав пальцами воду, со всего маха, забежал в реку, промочив выше колена закатанные штаны. И начал плескаться, прыгать в воде, не заметив, как зашел по пояс (вот дурачок! Одежда же вымокла!). Похрабревший мальчуган, не замечая, уходил дальше и дальше и в один момент, Бульк! Вторая половина тела скрылась под водной гладью. Мидий забеспокоился, и не зря. Спустя пару мгновений показался барахтающийся горе-пловец совсем не умевший плавать. Утопающий кричал и звал на помощь, когда удавалось набрать воздуха, а затем снова скрывался под водой, оставляя на поверхности бурлящий водоворот.
Тотчас, отважный Мидий, с бухающим в груди сердцем бросился на выручку. Необычное чувство лёгкости, в руках и ногах, стремглав несло к утопающему. Не став раздеваться и разуваться (Ох и достанется от мамы, когда увидит меня!) спасатель бросился в воду. Чувствуя себя рыбой в воде, Мидий, не задумываясь, старался обхватить бедолагу и вытащить на спасительную косу. Самому плавать легко, а вот плыть и одновременно тянуть брыкающегося человека не совсем. Пару раз Мидию заехали в глаз, несколько раз запутывались ноги, сколько раз получил локтём в живот, не счесть!
Ребята выбрались на берег. Мидий сидел и дрожал, от переполнявших чувств, а спасённый дрожал и ревел во весь голос, пуская пузыри из носа.
— Что ревёшь? Не реви. — Мидий хотел подсесть поближе, но это вызвало еще более безудержный рёв на грани истерики. — Странный ты. Зачем полез в воду, если плавать не умеешь?
Мальчик молчал и продолжал реветь. Мидий пожал плечами: — Ну и сиди здесь, только в воду не лезь, я ухожу, больше тут никого нет.
Слова подействовали мигом, слёзы прекратились, сопли подобраны, глаза, правда, расширились размером с большую монету. Оставаться одному мальцу совсем не хотелось.
— С-спасибо, я не хотел тон-ну-уть, — справляясь с очередным порывом, промолвил он. — Мама не разрешает мне купаться, а я зачем-то убежал и вот.
— Меня зовут Мидий, — Мидий широко улыбнулся, встал и протянул руку. — А как тебя?
— М-меня зовут Тимиус. — представился Тимиус и, опершись на руку, встал. — Ты идёшь в деревню? Можно с тобой?
— Конечно, ты живешь на Вишневой улице?…
В тот день, родители не ругали Мидия за непослушание. Мама крепко обняла сын, а отец пожал руку, по-мужски. Фелиция и Ксандер знали, Тимиус, сын рудокопа Дустрия и помощницы пекаря Мелиссы, приятных людей, как-то раз, Мелисса обращалась за помощью. Обладательница пышных форм, Мелисса, поскользнулась прошлой зимой и, упав, поломала себе ногу.
Вечером того же дня, в дверь постучали. На пороге стояла Мелисса с сыном и протягивала огромный сладкий пирог с клубничным варением. Сердечно поблагодарив за спасение сына, заходить, тем не менее, отказалась, сославшись на занятость. Мидий весело помахал Тимиусу, тот помахал в ответ, прячась за спину матери. Можно сказать, сегодня у Мидия появился первый друг…
