Спящий бык - Соколов Лев Александрович (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Водительница кричала на одной высокой протяжной ноте, прерываясь только всхлипами, когда её дергали за руку. Ремень не поддавался.
— Заткнись свинья! — посунулся какой-то здоровячок, и коротко, умело саданул женщине в голову. — Крики прекратились. — Потом достал из кармана раскладной нож, щелкнул фиксатор, и мужик в два движения перерезал ремень. Устаый и его напарник снова дернули и с хеком выкорчевали водительницу из машины, треснула зацепившаяся за что-то в окне юбка, покатилась по асфальту упавшая с ноги замысловатого плетения туфелька. Водительница кулем рухнула на асфальт, и подскочившая девица с бессмысленным радостным взглядом с размаху ударила той в живот. Еще раз, и еще. Водительница застонала.
— Эй, люди! Да вы чего.. — Голос у меня просел. Толпа уплотнялась как формирующаяся раковая опухоль, отсеивая из себя тех, кто с бледными испуганными лицами старался убраться подальше. А я стоял как оглушенный пыльным мешком, не в силах поверить в происходящее.
К хозяйке БМВ подскочило еще несколько человек, и заработала ногами как хорошая футбольная команда. Две девушки усердием затмевали мужчин.
— Мамочки-и! Ма-ааа-а!… - послышалось у них из-под ног, и смолкло.
Мужик похожий на хорька тормошил вытащенную из салона сумочку. Машина лишилась большей части стекол.
— Переверем эту хуевину! — Подскочив к борту уперся в него плечом взъерошенный парень.
— Нет, поджечь!
— Подже-ечь! — жадно отозвалась толпа.
— Люди… прошептал я.
Кто-то дернул из багажника канистру, свинтил пробку и приплясывая от усердия плескал в салон, и по капоту. Потянуло тяжелым бензиновым запахом. Коротко бритый парень вытянул из кармана пластиковую китайскую зажигалку, сбил с неё металлический колпачок, несколько раз крутанул оставшееся без ограничителя регулятор, и когда из зажигалки забил газ, чиркнул колесиком. Зажигалка зажила огнем как маленькая нефтяная вышка и парень швырнул её в салон. Полыхнуло сразу. Побежало по сиденьям, по капоту и оттуда скакнуло на бабу в нейлоновой куртке. Баба завопила сбивая пламя, и заскулила теряясь где-то в толпе. Пламя в салоне трещало, зачадил едкий черный дым.
— Бензобак! Щас рванет! — и толпа единым порывом отринула от машины.
Возникла пауза.
— Хорошо начали люди! — Весело заорал кто-то невидимый, но с голосом мощным и уверенным. — Пусть знают наших. Айда за мной! Туда где эта сволочь косяками пасется!
— Бомбанем "Тинькофф", мужики! — Выкрикнул кто-то радостным голосом.
— Громи-и их!
— Уаа-ааа! — Отозвалась толпа, и зашевелилась, задвигалась. У неё появилась цель.
Где-то в отдалении послышалась сирена.
— Полицаи!
— Да и хуй!
— Пусть сунуться!
— УА-АААА!
Толпа двинулась, медленно, неравномерно, но уже неаморфно, а с целью.
От трещавшего пламенем автомобиля старались держаться подальше. Я на нагнувшихся ногах попятился, не в силах отвести взгляд от распростертой женщине на асфальте, и остановился, только когда уперся ногами в бампер своей машины.
Люди шли. Кто-то правда проходя мимо тела женщины вдруг застыл, и согнулся, хлестанув рвотным фонтаном. Толпа смещалась. Заскрипел под ударами стоявший у тротуара Мерседес. Потом и другие припаркованные машины. Истерично звенели их сигнализации… Стало посвободнее, толпа смещалась и уходила.
За моей спиной раздался щелчок открываемой двери. Я обернулся, и увидел, что в мой Рено лезет какой-то крепенький короткостриженый парень, на вид помоложе меня.
— Эй, слышь! Ты чего? — Очнулся я. — Это моя машина!
Я подскочил и схватил парня за покатое мощное плечо, он высунул голову из машины, и без разговоров коротко, умело саданул мне кулаком под дых. Я согнулся, телефон вылетел у меня из руки, и в тот же момент кто-то сзади толкнул меня так, что я влетел в заднюю дверь своей машины. Подставленные руки несколько смягчили удар, и я развернулся, сползая по машине спиной.
"Женщину не спасал, а за машину влез…" – Горько и запоздало промелькнуло у меня в голове.
Надо мной кроме парня что полез в машину нависли еще двое, похожие на него не внешностью а выражением лиц а повадкой. Один из них коротко оглянулся по сторонам, вытащил из под жилетки какую-то жуткую приспособу, вроде стального прута, с заточенным концов, — хоть бей хоть коли. Парень деловито шагнул ко мне, коротко размахнулся. Я увидел как прут летит к моей голове, и зажмурил глаза.
И все исчезло.
Это было как в сломанном калейдоскопе. Обрывки – света, звуков, запахов – окружили меня, но никак не складывались в привычный узор восприятия мира. Время здесь было, и его не было. Направления были и не были. Я не мог уловить их биение и протяженность, потому что не имел точки отсчета. Я потерял её, оказавшись вырванным из привычной среды, а значит потерял и возможность измерений и сравнения. На мгновение мне показалось, что я все же могу все понять, уловить, удержать, подчинить своей воле. Могу, или когда-то мог?.. Это была лишняя мысль. Она увела меня от немедленного действия к попытке вспомнить. И сразу же волна калейдоскопа смяла меня, потащила, слишком ничтожного чтобы противиться ей, или хотя бы лавировать в её вихрях. Безбрежная мощь сжала меня со всех сторон, и выбросила как щепку на берег. Выбросила. Куда?
…Черный…
Мой мозг снова получил привычный сигнал. Цвет. Черный цвет. Прямо передо мной. И не только он, оттенки. Другие цвета, силуэты. Я моргнул. Я снова мог моргать. Я оживал в привычных ощущениях. Передо мной была темная скальная стена присыпанная белыми разводами, чередующимися с антрацитово-черным в тех местах, где неровность не давала возможность свету рассеять темноту. Я посмотрел наверх.
Ночное небо.
Льдистые огоньки звезд и чистая яркая луна, будто бритвой вырезанная по кругу в бездонном ночном небе.
Подняв голову я перенес вес. Под ногами хрустнуло, и я посмотрел вниз.
Снег.
Я стоял в снегу. И стоило мне пошевелиться, как он дрогнул под ногами, и я провалился, неглубоко, но так что не удержался и опустился на колено, оперся на руку. Рука тоже ушла в снег. Пальцы почувствовали холод, и тут же начали неметь. Я выдернул руку из снега, но холод уже не отпустил меня. Наоборот, холод был везде – теперь почувствовал его всем телом – вокруг была зима. Да что же, что же это?.. Совершенно машинально я сунул онемевшую кисть руки под мышку, стараясь отогнать онемение, и лихорадочно заозирался вокруг. Яркая ночная луна. Узкая площадка. Передо мной крутой скальный массив, а сзади – шум? Сзади с журчанием и перекатами тек темный массив воды. Река, стянутая с краев льдом, но чистая посредине. На другом берегу огромные обломки горы, и валуны присыпанные снегом. Все здесь состояло из скал, и серого в лунном свете снега. Где – здесь? Горная зимняя река. Ночь. зима. Да что же это, вашу мать?..
Мне даже не было страшно. Я был слишком ошеломлен. Впитывал эту картину рывками вертя головой, широко раскрыв глаза. По сторонам, вверх, вниз… Но тело было умнее меня. Пока я вертелся руки сами-собой сплелись на груди, плечи поднялись чуть не к ушам, я сгорбился. Я пытался сжаться и само против воли сворачивалось в клубок. Зима. Я попал в зиму. Я выдохнул и пар вырвался из рта, зубы заныли. Я же только в летней футболке, и джинсах. Да как же это?..
Я еще повертелся маленько. А потом пошел. Ломанным неровным шагом. Ноги не сразу приспособились, снег забивался в кроссовки и ступни заныли, все это сбивало меня с шага, да я еще и озирался. Справа скала, слева – река. Я иду… — куда? Вперед. Но я ведь мог идти и "назад". "Перед" стал передом только потому что я двинулся сюда… Нет, все правильно. Я иду вниз, уклон не крутой, но ощутимый. Не карабкаться же мне в гору… Я поднял руки и схватил в ладони немеющие уши, и затеребил их, пытаясь вернуть чувствительность. Бред… Это тот крепыш – удар по голове… Глюки… Я не верю что сошел с ума. Это не может быть вот так сразу… Я лежу где-то с пробитой башкой… Я черт знает где. Здесь зима. И мне даже не страшно.
