Меч и Цепь - Розенберг Джоэл (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Не то чтобы Ахира не понимал Карла. Как Джеймс Майкл Финнеган, он вырос в мире, где рабство считалось недопустимым. Или было по крайне мере прерогативой правительств, а не отдельных личностей.
Но в этом мире рабство от века было законом жизни; за один присест им ничего не изменить, что бы там ни наобещал Матриарху Карл в обмен на жизнь Ахиры.
«Уверяю тебя, Ахира, Карл сдерживаться не станет».
«Да? И почему же?»
«М-м-м… У вас это зовется профессиональной гордостью».
Уолтер Словотский кивнул:
– Дракон уловил суть. – Он потер глаза тыльной стороной ладони и сладко зевнул.
Ахира хлопнул Словотского по руке.
– День был нелегкий. Эллегон, пригляди за Пустошью. Уолтер, моя стража первая. Иди поспи. Часов через… не сколько я тебя разбужу. Думать обо всем будем завтра.
– В Таре? – Ответа Словотский не ждал. Он побрел прочь, насвистывая мотив из «Унесенных ветром».
Глава 2
«ЭТО ВЕДЬ НЕ СЛИШКОМ МНОГО?»
Надо быть очень осторожным, извлекая из опыта лишь ту мудрость, что заложена в нем, – иначе мы уподобимся кошке, усевшейся на горячую плиту. Больше она никогда не сядет на горячую плиту; но и на холодную она тоже не сядет.
Прежде, в годы учебы, занимаясь на множестве курсов сразу, Карл Куллинан пропускал рассветы с постоянством, достойным лучшего применения. Восход он видел лишь изредка, мельком, глазами, слезящимися от сигаретного дыма и припухшими от бессонных, проведенных «на кофе» ночей над книгами и конспектами, на миг оторвав взгляд от попавшейся в последний миг статьи или от необходимейшего теста.
Порой он договаривался с однокашниками – когда речь шла о лекции не слишком для него важной, – чтобы ему дали выспаться всласть; и тогда уж вставал далеко за полдень.
В то время он мог проспать все на свете.
Но с тех пор, похоже, кое-что изменилось, – подумал он, сидя по-турецки близ спящей Энди-Энди и кутаясь в одеяла от предрассветного холодка.
За Пустошью, цепляясь за небо алыми и оранжевыми пальцами, вставало солнце. Если смотреть на это прищурясь или – как Карл сейчас – полуприкрыв глаза, – красота сказочная.
«Я вижу, ты пробудился, – произнес голос у него в голове. – Наконец-то».
– Я проснулся, – прошептал Карл и осторожно потер спину. Боли не было – не было вообще. И не боль не давала ему спать. Проснувшись от ветерка, Карл побоялся засыпать снова: ему снилось, что он – только верхняя половинка себя, отсеченная поперек живота. И еще – бесконечный путь по лужам рвоты и крови.
«Оставь меня в покое, Эллегон». – Карл откинулся назад, заложив руки под голову. Вчера дракон подвел его; сегодня у Карла не было ни малейшего желания говорить с ним.
«Ты судишь, не разобравшись», – с укором проговорил дракон.
«Я сказал: оставь меня».
– Что там, Карл?
Шепот Энди-Энди теплым ветерком пощекотал ему ухо.
– Ничего. Спи. – Он прикрыл глаза. – Я тоже по сплю.
«Но мне надо с тобой поговорить…»
«Нет».
Энди-Энди придвинулась ближе, длинные каштановые волосы накрыли его лицо невесомыми шелковистыми прядями. Карл обнял ее и привлек к себе.
Он набрал полную грудь воздуха, а потом несколько долгих мгновений старался так сдуть с лица волосы, чтобы Андреа не проснулась.
Боги мои, как же я ненавижу утра… – Он открыл глаза. – Но с другой стороны…
Энди-Энди спала. Неровная кромка одеяла натянута по самую шею, окутанное дремой лицо прекраснее, чем всегда. Долгие ресницы, оливковая кожа, длинноватый нос с легкой горбинкой – по отдельным чертам о ее красоте совершенно невозможно было судить.
С другой стороны, возможно, я и предвзят. – Он протянул руку – откинуть одеяло…
«А с третьей стороны, может, тебе стоило бы дать отдохнуть и гормонам, и глазам, и вместо того, чтобы пялиться на ее грудь, поговорить со мной. Ты не понимаешь. Значит, я должен заставить тебя понять».
«Не надо». Эллегон мог передавать не только образы, но и чувства, и ощущения. Причем далеко не всегда приятные.
«Так ты выслушаешь меня?»
Карл вздохнул и осторожно убрал с лица волосы Андреа.
«Выслушаю, выслушаю. Потерпи немного».
Он выпутался из объятий Энди-Энди и выскользнул из-под одеял. Борясь с утренней сонной одурью, он натянул штаны, надел и зашнуровал сандалии и застыл, созерцая тунику и размышляя, надевать ли ее тоже: делать это ему было откровенно лень. Потом, решил он, сперва глотну кофе. Рассеянно поднял ножны с мечом и, перебрасывая их ремень через плечо, на мгновение задержал ладонь на обтянутой акульей кожей рукояти. В прежней жизни Карл все время терял вещи, но в этом мире потерять меч значило потерять жизнь.
У края поляны, у самого склона, спали Рикетти и Словотский – Карл слышал, как они храпят и посапывают. Поодаль, на плоском валуне рядом с прогоревшим костром, сидел Ахира – неспешно прихлебывая кофе, гном не отрывал взгляда от дремлющего пленника. Повернув голову, он приглашающе помахал Карлу алюминиевой кружкой.
Карл с благодарностью кивнул и пошел вниз по некрутому склону; трава касалась его ног прохладными, влажными от росы пальцами. Как ни странно, это было приятно: ощущение холода доказывало, что ноги действуют.
Воин уселся на плоский валун и, молча приняв от Ахиры кружку обжигающего кофе, взглянул на кострище. И покачал головой.
Ахира был слишком беззаботен. Возможно, если подкинуть на угли растопки, это и вдохнет в костер жизнь. А может, и нет. А спичек у них не так уж много. Когда они кончатся, придется пользоваться огнивом. Что само по себе не радостно, как бы кто бы ни наловчился с ним управляться в бойскаутском детстве. Это только кажется, что чиркать кресалом по кремню просто…
«Само собой. Но на твоем месте я бы об этом не беспокоился. Задумайся на минутку над тем, что костер потух, а кофе – горячий. – Над вершинами рощицы к небу взвилось рыжее пламя. – Обдумай сей факт. – Новый столб огня. – Обдумай хорошенько».
Карл отхлебнул кофе. Он был как раз таким, как ему нравилось: слишком сладкий на вкус большинства, с самой малостью сливок.
– Эллегон? Не торопи меня, ладно? По утрам я неважно соображаю.
Ахира крякнул.
– Как все. – Он посопел. – Спал-то хоть хорошо?
– Не сказать. – Воин покосился на правую руку. Пока он спал, кто-то смыл с нее кровь, но под ногтями набилась красно-бурая грязь – и волоски на тыльной стороне ладони были в ней же. – Снилась всякая дрянь.
– Не жди от меня сочувствия. Я всю ночь не спал.
– Словотский тебя не сменил?
Гном пожал широкими плечами:
– Я его не будил. Ему надо выспаться. И тебе тоже – вас ждет долгий путь. У нас почти ничего не осталось – придется кому-то отправиться в Метрейль на закупки. – Он хмуро глянул на Карла. – И на разведку – прежде, чем решать, что делать дальше, надо выяснить, что там и как после пропажи солдат. Так?
– Вовсе не обязательно. Мы можем устроить все так, что обвинение на нас не падет: оставим убитых лежать, где лежат, и вложим меч в руку мертвого раба. – Я даже не знаю, как тебя звали. Прости меня, кто ты ни был, но тело твое больше не нужно тебе. А нам оно поможет спастись. – Если кто-нибудь явится сюда с выяснениями, то решит, что вынужденный драться раб убил троих, а одного обратил в бегство. Кони же разбежались.
Ахира фыркнул:
– Ты и правда еще не проснулся. Это чтобы местные поверили, что безоружный, на последнем издыхании раб убил троих мечников?
– Если других версий не будет – поверят. Или так, или им придется счесть, что некто явился бог весть откуда и по никому не ведомой причине кинулся рабу на помощь.
– Хм-м-м… Звучит не слишком правдоподобно.
– Не слишком. Но может оказаться правдой. Бритва Оккама, Ахира. Большинство людей постоянно ею пользуются, хотя понятия не имеют, что она такое. – Карл отпил еще кофе. – Другие предложения есть?
