Передышка (СИ) - Север Олег (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Лелайс Александр Германович, 1970 года рождения. Окончил с отличием 14 среднюю школу города Твери. В 1993 году окончил Московский архитектурный институт по специальности "Реставрация и реконструкция зданий". В составе команды "МАрхИ" принимал активное участие в спортивном ЧКГ движении. Мастер спорта по практической стрельбе. С 2009 года – совладелец (вместе с Петром Корнеевым) и коммерческий директор архитектурного бюро "Абрис". Оборот бюро в 2013 году составил -1034021,4 долларов США.
Холост. Фотографии и список девушек, с которыми он наиболее часто встречается, прилагается.
– А фотографии откуда? – решил уточнить я мучавший меня вопрос.
– Если бы ты видел, что некоторые выкладывают в социальные сети, то не удивлялся такой малости, – ехидно ответил он мне.
За окном по-прежнему лило. Грозовой фронт проходил через город и решил задержаться по крайней мере на завтрак. Было сыро и скучно. Не в силах сидеть в четырёх стенах, я решился на вылазку за пределы комнаты. Пробравшись на кухню, обнаружил, что там никого нет. Уничтожив все следы ночного перекуса, я принялся за сооружение новой порции бутербродов, используя всю свою фантазию и не боясь экспериментировать. И так увлёкся этим процессом, что остановился, когда закончился хлеб. К этому моменту и кипяток поспел. Так что я принялся уничтожать созданные шедевры так рьяно, что аж за ушами хрустело, причём так громко, что я не заметил, как на кухне нарисовалась Аня.
– Дядя Фёдор, а ещё неправильный бутерброд у тебя есть? – спросила она, подцепив ручками с тарелки огромный бутер с ветчиной, на который я уже положил глаз.
– Он тебе в рот не полезет, возьми более элегантные, – предпринял я слабую попытку спасти присмотренный для себя бутерброд.
– Ты не представляешь, сколько может сожрать один студент медфака, – промурлыкала она, вгрызаясь в бутерброд.
Отчаявшись вернуть своё, я перевёл взгляд на горку оставшихся бутербродов, выбирая, каким продолжить свой завтрак. Однако и этому бутерброду не суждено было порадовать меня. Милена, как чёртик из табакерки, возникла у стола и, присоединяясь к завтраку, сцапала именно тот бутерброд, который я выбрал для себя. Настроение заметно ухудшилось, я даже стал подозревать, что Вселенная в заговоре против меня. Но новый бутерброд вселил в меня оптимизм и примерил с действительностью.
За завтраком выяснилось, что дяди и тёти дома не было, они отправились на дачу. Так что мы были предоставлены сами себе. Я счёл удобным случаем посетить дом, в котором жила бабушка, и за завтраком озвучил своё желание. Аня оказалось очень лёгкой на подъём и поддержала меня. Миленка сначала ломалась, но, когда поняла, что мы пойдём при любом раскладе, увязалась с нами. Решили идти пешком. Умник уверял, что за час мы легко доберёмся до дома, а знакомиться с городом лучше всего в результате пешей прогулки. Город мне не понравился. Возможно, из-за постоянных сравнений с городом, в котором я родился и вырос. И не удивительно, между ними было очень мало общего, разве что храмы и пара тройка старинных зданий. Миновав площадь Ленина, где рабочие не славянской наружности лениво клали плитку в двух скверах, окаймляющих площадь, мы двинулись дальше, в сторону Заборья, и, пройдя больницу, гортеатр, жалкую пародию на парк, не доходя музея, свернули влево, забираясь вглубь частного сектора.
Я решил вставить свои две копейки в женский диалог и поинтересовался, хотя прекрасно знал ответ, ещё по прошлой жизни:
– Почему этот район города называется Заборье?
Ответ Милены меня признаться обескуражил:
– Так ведь тут частный сектор сплошной, и заборы высоченные, под два метра. Вот все сидят за своими заборами, поэтому район так и назвали – Заборье, – без тени сомнения ответствовала она.
Ну да, про бор, который был между деревней и кремлём, стоящий на Соборной горе, уже мало кто помнит. Это в моё время его восстановили в виде красивого парка. Умник аж восхитился, как ловко произошла подмена понятий. За спорами об этом социальном феномене мы незаметно добрались до цели нашего путешествия.
Дом стоял, утопая в зелени, видно было, что природа, как подросток, оставленный без присмотра, старалась оттянуться по полной. В когда-то ухоженном палисаднике хозяйничала крапива. Малина тоже претендовала на эту полоску земли, зажатую между забором и тротуаром. И первые её отряды просочились через забор, отвоёвывая плацдарм для дальнейшего наступления. Поэтому островок цветущих цветов, в которых Умник опознал наперстянку, казался чудом из чудес.
– Какой клёвый колокольчик, – произнесла Милка, – Дима, сорви мне эту красоту.
– А сама никак?
– Там же такая крапива…Димыч, будь мужчиной, – захныкала Милена, начиная давить на жалость.
– Зачем цветок рвать? Он очень быстро завянет. Тем более я не хочу становиться участником преступления.
– Не подозревала, что ты "зелёный", может ещё и виган? – поддав яду в голос, поинтересовалась кузина. Аня молча слушала нашу перепалку, улыбаясь одними глазами.
– Причём тут экология? – возмутился я, – Просто, если ты кого отравишь и отправишь на тот свет, я не хочу проходить по делу в качестве соучастника.
– Это как?
– Просто. Ты разве не знаешь, что наперстянка, а именно её ты просишь срезать, очень ядовитая?
– Правда? – хлопая ресницами, уточнила у Ани Милена.
– Не знаю, сейчас уточню, ответила та.
– O" кей, Google. Наперстянка.
– Так дверь заперта. Как войти? – спросил я Аню.
– Находчивость, умение и логика! – ответила она, улыбаясь чему-то своему.
– У тебя есть ключ?
– Именно! – сказала она, протягивая мне связку из двух массивных ключей, в которых чувствовалась основательность, не свойственная современным вещам. Пока Милена и Аня читали про наперстянку, чтобы убедиться в моей правоте, я колдовал над входным замком, который заржавел и не хотел нас впускать в дом. Наконец, он сдался под моим напором.
– Леди, прошу следовать за мной, – прошептал я, распахивая дверь пошире. Заржавевшие петли скрипели и не спешили поддаваться. Мне в моём нынешнем теле стоило больших усилий, чтобы её открыть. Я себе ещё раз пообещал, что серьёзно займусь прокачкой своего перса.
Открыв калитку, мы проникли на территорию дома, где в отсутствии хозяйской руки бурно разрослись сорняки. Поднявшись по скрипучим ступенькам на крыльцо, я отпёр дверь. Дверная ручка удобно легла в мою руку, словно протянутая для приветствия рука дома. И я сразу почувствовал комфорт и теплоту, которые меня окутали, словно тёплый махровый халат.
Перешагнув порог, я оказался в широкой прихожей, залитой солнечным светом, проникающим в неё сквозь стеклянную крышу. Пахло сухим тёплым деревом с лёгким оттенком душицы, лаванды и камфоры. Я сразу почувствовал себя уютно и комфортно, как дома.
В доме была огромная кухня с террасой и две большие комнаты. Из всей мебели в наличии остались: колченогое кресло, два обшарпанных табурета и огромный, неподъёмный кожаный диван, с потрескавшейся и местами порвавшейся кожей. Остальная мебель исчезла в неизвестном направлении, как и обширный дедовский инструмент. Пока девчонки разбрелись по приусадебному участку в поисках чего вкусненького, я решил слазить на чердак, ведь каждому мальчишке известно, что всё самое интересное хранится на чердаке.
Чердак встретил меня прохладой и запахом трав, высушенные пучки которых во множестве висели под крышей. Выглянув из чердачного окна, я отметил, что Милка и Аня увлечены поеданием одичавшей клубники, так что я мог спокойно продолжить свои исследования.
– Что ищешь? – спросил Умник.
– Это же очевидно. В каждой комнате есть дверь, и здесь должна быть. Где дверь?
– Подсказать?
– Нет, я сам. Это был риторический вопрос. И, кстати, спасибо.
– За что?
– Ты подтвердил, что я был прав.
Под недовольное бурчание Умника за пучками трав обнаружилась дверь. Такая солидная деревянная дверь с замком. Я попробовал оба ключа, имеющихся у меня в наличии, но ни один не подошёл. Я даже отчаялся: взломать замок без инструмента мне явно было не по силам, но потом вспомнил, что бабушка часто ругалась на деда за то, что он ключи под половиком оставлял. Половика здесь не было, поэтому пришлось подумать, где бы я спрятал ключ, если бы такая мысль мне пришла в голову. А – недалеко от двери и Б – он должен легко извлекаться из своего схрона.
