Варщик (СИ) - Кочеровский Артем (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Военкому я заплатил столько, что кто-то из призывной комиссии принёс мне военник домой. В перерывах между готовкой я посещал самые богатые курорты мира, зависал в клубах, барах и ресторанах. Когда у тебя на счету долларовая сумма с семью нулями, париться о материальном не приходится. Захотел вторую машину? Пожалуйста! Эксклюзивную мебель и девайсы? Нет проблем. Поставить десять тысяч долларов на матч любимой команды? Легко. И плевать, что они играют с победителем Лиги Чемпионов. Так смотреть интереснее. Индивидуальный просмотр премьеры нового фильма в кинотеатре? Раз плюнуть! Личный самолёт в аренду? Проще простого! Купить самолёт? Ну… можно и купить, чего уж там!
Задавал ли я себе вопросы? Постоянно. Впрочем, задавал только себе. С ними мне разговаривать запрещалось. Погружению меня научил их человек. Старик, от которого едва ли не пахло смертью. Помню, как мы сидели на кухне, и я боялся, как бы он не остыл прямо у меня за столом. Обучение прошло быстро. Старик достал фотографию и готовый рецепт. Положил передо мной. И всё. Один короткий взгляд, и я всё умею. Вот так работает материя!
В тот день у меня хватило смелости спросить. Что же происходит с людьми, для которых готовятся зелья? Что происходит с ними после погружения? Вместо ответа старик положил на стол чемодан с деньгами. Ёпт! Там был целый чемодан денег! Прежде я такое видел только в кино. Когда в считанные секунды ты становишься, пускай не богачом, но хорошо обеспеченным человеком, вопросы, на которые хотел получить ответы, теряют свою значимость. Сто тысяч долларов — плата за два последовательных взгляда. Один на фотографию, второй на препарат. Принял ли я эту игру? Вцепился в неё зубами!
Раз в неделю ко мне приходил Пат — их человек. Он приносили фотографию и два чемодана. В одном — деньги, во втором — ингредиенты. Первое время я пытался разобраться. Как акулий жир взаимодействует с какао-бобами? Почему из старых засушенных корешков выделяется столько сока, если их положить в кислоту? Где они берут кончики ушей муравьедов? И не в падлу же кому-то копаться в коровьем дерьме, чтобы достать непереваренные комочки травы?
Посмотрев на фотографию, я с точностью до грамма знал — чего и сколько нужно положить, чтобы приготовить индивидуальный рецепт. Позже у меня появилась и своя лаборатория. В пятикомнатной квартире нашлось для неё место.
Пат внимательно следил за моей работой, забирал зелье и отдавал чемодан. На этом моя связь с ними заканчивалась до следующего прихода. Никаких вопросов, ответов и даже пары переброшенных фраз. Ингредиенты-зелье-деньги.
Чаще всего с фотографий на меня смотрели молодые люди в возрасте до двадцати пяти. Парни и девушки. Разных цветов кожи и национальностей. Разных социальных прослоек. Что случалось с ними после погружения? Зачем они это делают? Делают по своей воле или нет? На эти вопросы у меня не было ответов.
Теперь-то я понимаю, что с ними был как-то связан мой брат. Возможно, он работал на них. Возможно, был их частью. Кто они? Что они делали? Что стало с братом? Я должен найти ответы, но прежде…
… … …
Несмотря на неприятные новости, спал я хорошо. Сказывалась усталость. К утру я снова был бодр и свеж. Неделя. Через семь дней меня вытащат на поединок с Томагавком. Что можно успеть за неделю? Если я буду увеличивать материю каждый день на две сотых, то к поединку наберу пятнадцать процентов от единицы. Много это ли мало? Непонятно. Хотя правильный вопрос звучит так: даст ли мне это хоть что-то?
— Шустрик! — потряс я за плечо спящего пацана. — А если я в первом раунде слягу?
— Чего? — парень потёр глаза и потянулся за кепкой. К головному убору с прямым козырьком он питал какие-то особые чувства.
— Выйду на бой, но не буду драться, а слягу после первого удара, — я улыбнулся. Идея созрела ещё ночью. Я не разбудил Шустрика только из-за собственной слабости, а утром силы вернулись. Ждать я больше не мог. — Штрафом больше, штрафом меньше. Я ведь и так в кредитах по самые уши, а?!
— Не получится, — ответил Шустрик и вытащил из-под одеяла руку с часами. — Блин, ещё совсем рано!
— Почему не получится?!
— Бой может закончится нокаутом только во втором раунде. Если упадёшь в первом, противнику не запрещается бить и лежащего, и без сознания. Сайлок, ты бы Тренеру сказал, что у тебя с башкой не всё в порядке. Может, витамины пропишет. Я уже заколебался каждую мелочь тебе объяснять!
— Бить лежачего?!
— Бить-бить! — кивнул Шустрик. — Нормальные бойцы таким не занимаются, но не Томагавк. Я же говорил! Он — псих полный!
… … …
Позавтракав, я переоделся в спортивное и пошёл на площадку. К моему удивлению на борцовском ковре уже разминались двое парней. Вадос и Ден. Всё же площадка не всегда пустовала. Желающие нашлись, а в предыдущие дни не показывались, потому что восстанавливались после ринга.
Шустрик со мной не пошёл, хоть я его и звал. После завтрака он завалился спать. Странный. Обычно болбочет — не заткнуть, а этим утром молчаливый, с синяками под глазами, заспанный. Не случилось ли чего? И всё же, как бы сильно он не хотел спать, я вытащил из него пару фраз про пацанов на ковре.
Первое время обстановка в аквариуме казалась мне дружественной и беззаботной. Якобы пацаны отлёживаются на кроватях, болтают, раз в неделю коллективно получают люлей. Позже я понял, что реальность отличалась от первого мнения. Подростки. Чего можно ждать от подростков, которые месяцами или даже годами сидят друг с другом в замкнутом помещении? Теперь и я отчётливо чувствовал витающую в воздухе злость, напряжение, зависть, конкуренцию.
Материя забрала у меня все ресурсы на восстановление, поэтому спал я, как убитый. Лишь пару раз просыпался из-за каких-то посторонних звуков. Шума и грохота? Может быть. Могу ошибаться, но, кажется, ночью в аквариуме были разборки. Кто-то с кем-то дрался. Нет, кто-то кого-то избивал или наказывал, как любили выражаться пацаны. Не поэтому ли Шустрик такой заспанный? Этот вопрос я решил взять на контроль. Понаблюдаю, оценю, что к чему. Можно спросить у Шустрика напрямую, но пацаны редко о таком говорят.
Не совсем понятно, к чему эти разборки между своими, когда на ринге встречаются настоящие враги? К тому же власть уже поделена. На место Медного никто не претендует. Он тут единогласный лидер и босс. Нужно держать ухо в остро. Поэтому я и спросил у Шустрика про пацанов на ковре.
Вадос и Ден — парни с амбициями. Они не просто пересиживали в аквариуме до совершеннолетия. Они хотели сделать карьеру. Стать звёздами. Такими, как Томагавк. Не в плане — такими же психами, а в плане — такими же известными и уважаемыми.
— Привет! — я подошёл к ковру и размял шею. — Не против, если я с вами позанимаюсь?
— Нет проблем! — ответил Вадос — пацан с эластичными бинтами на кулаках.
— Только с ковра отойди, — вставая в боевую стойку, добавил Ден — лысый парнишка с одним оттопыренным ухом. — Мы с Вадосом поиграем немного.
Чёрт! Только я сошёл с ковра, как пацаны сошлись в бою. Причём, дрались по-настоящему. Били во всю силу в лицо и по корпусу. Пробивали ногами по бедру и голени. Отвечали друг другу коленом или локтем. Получалось очень неплохо. Да что там неплохо! Передо мной стояли два воплощения подростков Джеки Чанов. Быстрые переходы из защиты в контратаку, присесты, подсечки, уклонения, болевые и удушающие. Они провели три минуты в бешенном темпе и разошлись по краям ковра, вытирая пот и кровь.
Вадос и Ден редко выдерживали на ринге больше двух раундов, хотя в аквариуме ценилось именно это. Но падали они быстро не потому, что были слабее других. Нет. Они хотели победить! Били, вместо того чтобы считать секунды, закрывшись в обороне. Вадос и Ден пришли в аквариум, чтобы набраться сил и перейти в следующую лигу. Серебряную, а затем и Золотую, где сражение со смертельным исходом — обыденность, а начальные ставки начинаются от трёх тысяч.
— Можешь мне что-нибудь показать? — воодушевившись увиденным, спросил я.
