Мострал: место действия Соренар (СИ) - Шилкова Анна (читать хорошую книгу TXT) 📗
— Помоги! — Попросила я.
Он в ответ лишь развел руками. Еще миг — и мир снова стал цветным, духов я больше не видела, но они были, ведь Галара продолжала дергаться и кричать. Она рухнула на колени, а меня захлестнуло отчаянье. Темное марево на месте, где я видела «человека», осталось.
Я повернулась к учителю, тот уже не смотрел на девочек — только на меня.
— Хватит! — Повторила не крик — требование, я.
Один удар сердца и наступила тишина. Велия стонала лежа там, где упала, но я метнулась к Галаре. Ее жизнь утекала из тела, срочно надо что-то сделать или она присоединится к духам.
— Ученица… — начал равнодушно учитель, но я прервала.
— Как дать ей уйти? — Спросила дрожащим голосов учителя.
— Она ведь — некромант, а не убийца. — Бесцветно проговорил учитель.
— Дайте ее душе уйти на Путь! — Взвизгнула я.
В ответ он махнул рукой. Галара замерла куклой. Я коснулась ее: будто замороженная.
— Если за неделю не найдешь способ дать ей дорогу на Путь, она останется здесь. — Бросил учитель и ушел.
Я осела в пыль дороги рядом с Галарой и почувствовала, что по щекам катятся слезы. Не знаю, сколько просидела — в себя пришла только когда Велия на четвереньках подползла ко мне.
— Почему тебя не наказал? — Прохрипела девочка.
— Не знаю. — Голос все еще дрожал.
***
На следующее утро меня ждало серое льняное платье. Очень дорогое для моей семьи — у моей мамы такое было только то, в котором она за отца замуж шла, с той лишь разницей, что покрашенное в белый. Я перешла на четвертую ступень.
После завтрака я пришла в учебную комнату, но учитель Шо сказал, что ученицам четвертой ступени делать на его уроках нечего. Кемма сказала, что в учебное время надо учиться и я, оказавшись предоставленной сама себе, отправилась в комнату Галары, где мы оставили ее замершее во времени тело.
Марево того «человека» висело рядом с ней.
— Как тебе помочь? — Тихо спросила я, но ответа, конечно, не получила.
***
Всю неделю учитель не обращал на меня внимания. Он ждал, что я отпущу душу на Путь, наверное. Кемма учила меня готовить, все учебное время я проводила около Галары, но так и не смогла ей помочь, как не умоляла марево о помощи или пыталась вернуться тот серый мир без красок.
Утром восьмого дня учитель пришел ко мне до завтрака и велел следовать за ним. Он привел меня в запретную для нас часть дома и открыл дверь крошечной темной комнаты. Даже руки мне было не расставить.
Команда мне была не нужна — отец часто запирал меня в чулане в наказание, и я молча прошла в комнатку. Дверь закрылась, а я съехала спиной по стене и заплакала. Плакать громко было боязно, так что я, как могла тихо, всхлипывала и размазывала слезы по щекам.
Я не могла принять то, что не помогла Галаре. Должна была! И не смогла.
Сколько времени я просидела в темноте — не знаю. Вымотанная плачем и терзаниями я уснула, а проснулась от вопля мне в лицо. Дух вопил голосом Галары и в этом однотонном крике мне слышались обвинения.
Это было очень страшно, казалось, вот-вот сердце замрет. Когда мы начали кричать вдвоем, я не заметила, но я точно кричала не так равномерно, как дух.
***
Выпустили меня только через четыре дня. Об этом мне сказала Кемма, когда осматривала меня на предмет дополнительных повреждений по указу учителя.
Всё это бесконечно долгое время, дух вопил.
Когда я вышла из чулана, на меня обрушились звуки мира. Я поняла, что вопли стали привычным сопровождением: звук шагов Кеммы, бормотание Велии, шебуршание дворового пса — я воспринимала отдельно от вопля.
— Ты не нашла способа помочь подруге. — Проговорил учитель.
Он пришел в мою комнату, стило мне претворить дверь. Я смотрела на него спокойно, как мне казалось. В основном потому что, я не винила его. И, по-прежнему, не боялась. Он поставил условие, которое я не выполнила. Сейчас, будучи взрослой, это осознание было первым взрослым, что я поняла: я не могу всего. Как было с Галарой.
— У всякого решения есть последствия, ученица. — Веско бросил он. — Последствия твоего — вопящий дух.
— Учитель… — Начала было я просьбу о помощи.
— Мне не интересно. — Отрезал Алаис. — Ты должна изучить эти книги. — Он сгрузил стопку на тумбу. — Если к концу луны не закончишь, вернешься в чулан.
Я яростно замотала головой, но учитель этого не увидел. Он вышел сразу же, снова оставляя меня с Галарой наедине. Она вопила, а я, шепотом, умоляла ее перестать. Хотя бы на минуту.
***
Следующие месяцы я изучала книжки, а Велия занималась с духом.
Из книжек я понимала примерно ничего, но упорно продиралась сквозь текст, пыталась сопоставить понятия, а когда вообще не понимала, зазубривала текст.
Галара мешала поначалу, но скоро я научилась не обращать на нее внимания: вопит и вопит.
Через неделю после того, как меня вернули в спальню, учитель за завтраком разрешил задавать ему по одному вопросу в день, если я смогу его найти не во время завтрака.
Благодаря этому я изучила дом очень хорошо, разыскивая учителя, и получила первое свое наказание. Когда я впервые нашла учителя в его же спальне, где застала его с голым торсом (что только подтвердило внешнее впечатление — тощий аки скелет), я забросала его вопросами. Он сощурил глаза и меня пронзило это ощущение. Это была боль, но не телесная, а будто ивовым прутом душу отхлестали. И, Велия права, очень страшно. Страшно, что это чувство с тобой навсегда. Эта гамма чувств подкреплялась воплями духа, которые заметно усилились в процессе.
— Выбери вопрос. — Зло усмехнулся учитель.
***
Когда только лег снег, учитель вывел нас на утренние занятия, как обычно, но в этот раз не отдал команды бежать, когда мы встали рядом.
— Пришла пора доказать, что вы готовы к пятой ступени. — Улыбнулся он.
Это была самая обычная улыбка: открытая и приятная. Так улыбался мне старший брат соседки.
Прямо перед нами возникли смутно знакомые мальчишки, похожие на соседей из родной деревни.
— Убейте их. — Уже без тени улыбки приказал учитель.
Мы опешили. И я, и Велия не представляли, что делать. То есть, нам рассказывали о технике немного, но о том, что придется иметь дело со знакомыми лицами во время учения, конечно, никто и словом не обмолвился.
— Чего ждете? — Недобро сощурился учитель.
Дух завопил с какой-то новой интонацией и это позволило мне выйти из оцепенения. В последние дни она перестала статично висеть на одном месте, регулярно теперь меняя угол, под которым доносила свои страдания.
Перехватила низкопробный, как сказал учитель, когда выдавал, стилет, поудобнее и сделала шаг вперед. Иллюзорный сосед будто только того и ждал: лицо его исказила гримаса и он кинулся ко мне с голыми руками. Все произошло быстро, я даже толком не поняла. Показалось, что он сам нарвался на стилет, наваливаясь на меня вполне ощутимым весом. Пару раз дернулся и застыл, застывшим взглядом прожигая меня.
После трусливого шага назад, тело завалилось на землю вниз лицом и начало истаивать, а вот его кровь, залившая мне руки и весь стилет, осталась.
— Плохая работа, ученица. — Он повелительно махнул в воздухе рукой. — Еще раз.
На траве стоял еще один мальчишка, точно такой же, как и предыдущий.
Я даже толком не успела испугаться или разозлиться, наступило какое-то отупение. Снова попыталась перехватить стилет, но он начал выскальзывать из руки, а мальчишка уже бежал на меня.
Повалил своим весом на землю, окончательно разорвав мой контакт с оружием. Отупение никуда не делось, а вот дух завопила еще громче, чем до этого.
Прижала ладони покрепче к его спине и нагрела их, как для сушки и подогрева воды. Иллюзия дернулась и стала менее плотной, так что я сумела его скинуть, схватить валяющийся рядом стилет и всадить его в основание черепа противника так глубоко, что острый кончик лезвия вышел под челюстью.
Помогая себе ногой, освободила оружие от тела, которое повалилось на землю, как и в прошлый раз лицом вниз и истаял.
