Танцы на цепях (СИ) - Саверен Рэйв (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Едва заметная тень.
Первородная оказалась благородна, но Ш’янт в подобном благородстве улавливал какую-то извращенную издевку. Даже заснув вечным сном, королева держала когтистую лапу на шее каждого, кто жил в «Ручьях».
Артумиранс дрогнула, и на листе расплылась внушительная клякса.
– Выбросишь? – спросил Ш’янт.
– Книгу нельзя править, – спокойно ответила она и сделала еще один разрез на руке. По тонкому белоснежному запястью потекли алые «чернила». То единственное, чем могла писать Артумиранс, по кусочкам складывая труд всей жизни, – у крохотной звездочки впереди долгая дорога. Как жаль, что нашлась она так поздно.
– Почему? Что-то мешало? – Ш’янт по привычке принялся расхаживать из угла в угол, отчего комната казалась еще меньше.
– Ты не дурак, догадайся сам, – пожала плечами Артумиранс, – Я делаю ставку на Первородную. Она не вмешивалась в дела реального мира, ее пристанище – Изнанка, но у королевы могут быть слуги. Звездочка важна. Ее тело – превосходный сосуд. Если, конечно, правильно его подготовить. А Первородная очень, очень хочет жить. И не забывай о Клаудии. Фанатичная и беспринципная стерва.
Артумиранс вогнала нож в крышку стола. На ее лице не дрогнул ни единый мускул, только глаза вспыхнули глубокой затаенной яростью.
– Не думал, что она расшифрует твои записи, – хмыкнул Ш’янт, – мне казалось, что на нашем наречии никто не говорит!
– От энкулитов в Рагур’ен осталось многое. И иномирцы намеренно тянут в этот мир что-то личное. Книги, знания, дневники, – Артумиранс пожала плечами, – для человека целеустремленного наше наречие – не препятствие.
Обмакнув перо в кровь, она вывела новую строку. Ровную, витиеватую запись. Была ли она о прошлом или о будущем? Или несла в себе отпечаток «здесь и сейчас»?
Еще никогда Ш’янт не чувствовал себя таким беспомощным. Таким отрезанным от реальности. Всего несколько лет прошло с того момента, как предсказательница собрала его по частям. Выловила обрывки души из кромешного мрака и вернула в реальный мир, где все кардинально изменилось.
Иномирцы в столице существовали только потому, что таково было повеление Первой королевы. За пределами же северного стигая на них шла безжалостная охота. Люди давно и активно использовали люз в войне против «иномирских тварей».
Использовали успешно, вырезая небольшие поселения и одиночек, случайно попавших в ловушку.
Не трогали только «гигантов», вроде Рогвы и Кьерайта.
Потому что все понимали, что в открытом бою у людишек нет шансов, даже с люзовым оружием.
Столько всего случилось за триста лет! Будто целая жизнь упущена, и нет возможности все наверстать.
Без физического воплощения Ш’янт – хищник без когтей, вор без отмычек. И с этим он мирился так долго, что начал забывать, каково это: сжимать в кулаке что-то кроме воздуха.
– Звездочка прибудет сюда через неделю, – рассеяно пробормотала Артумиранс.
– Сюда? В столицу?
– Ты же не глухой. Я так и сказала.
– Какое чудесное совпадение, – протянул Ш’янт, – есть у меня идея, как организовать нашу встречу.
– Только тебе придется поговорить с Граци, – голос Артумиранс сочился злорадством.
Маленькая самоуверенная дрянь.
Ш’янт обреченно отмахнулся и шагнул к двери. Он всегда это делал по старой привычке, хотя мог пройти сквозь что угодно и сразу оказаться на улице. Иномирцу не хотелось терять в мелочах, забывать, что когда-нибудь ему придется и правда выходить через дверь.
Если он отнимет у Клаудии ее маленькое сокровище.
***
Квартал «Ручьи».
Зловонная выбоина в каменном теле совершенства, черное пятнышко ржавчины на доспехах, треснувшая стекляшка в дорогом ожерелье. Сравнений можно было привести бесчисленное множество, но что не скажи, а «Ручьи» останутся «Ручьями».
Узкие улочки, вымощенные желтоватым камнем из восточного стигая. Прилепленные друг к другу дома, сложенные из простых серых глыб, утрамбованные так плотно, что рыба в бочке бы позавидовала. Первые этажи – крохотные магазины, пропахшие дымом, травами и сталью.
Часть квартала была занята теплицами и фермами, для разведения мелкой живности.
Можно было сказать, что этот мирок самостоятелен. Торговля с людьми почти не велась. Остались, конечно, те, кто готов был снабжать пришлых всем, что необходимо, а иномирцы не скупились в награде. Все довольны.
Некоторые в «Ручьях» были первоклассными лекарями, кто-то умел обращаться с магическими формулами. Даже в изоляции все оставались при деле.
Город внутри города был предоставлен сам себе.
Сюда иномирское племя согнали после войны. Без особых усилий, ведь предводитель оказался повержен и лишен телесного воплощения. Что ни говори, а большинство иномирцев – мирный народ. Они просто случайно оказались не там, где следовало.
Вот идешь ты такой по чистому полю, и тут – бах! – провал и неизвестность, чужой мир, непонятный язык и вместо радушного приема – острие люзового клинка под ребра.
Никто не был застрахован от подобного.
Ш’янт рассматривал последствия собственных ошибок. Прячась в тенях, он наблюдал и ловил обрывки разговоров. Кто-то из местных уже пронюхал, что особняк Следа выкупили, а значит, быть беде. Тут и там, по углам, обсуждали возможные чистки и облавы. Но были и те, кто считал новый След выдумкой.
Работа Клаудии, не иначе. Она, как и Первородная, любила играть с древними легендами.
Особняк все еще стоял пустым, но Ш’янт теперь точно знал – единственный шанс на физическое воплощение скоро приедет туда.
Интересно, какая она? Его крохотная путеводная звезда, его лучик надежды.
Иномирцу казалось, что прошла целая вечность с того момента, как Артумиранс сообщила невероятное. Мысль о том, что он сможет стать прежним – нужно только набраться терпения – была всепоглощающей.
Правда, Ш’янт понимал, что Клаудия притащит Звезду для личных целей, и не хотел даже думать, что случится, если его единственная надежда окажется в лапах богини.
Она не получит ничего! И видит Пожинающий, я буду биться до последней капли крови, чтобы эта сука уснула на веки вечные.
В груди иномирца заклокотал гнев. Непреодолимая испепеляющая ярость наполнила вены, ворвалась в сердце и пронеслась раскаленным потоком от затылка до самых пяток.
Клаудия. Цепная сучка Первородной. Как она узнала, куда идти? Артумиранс выискивала Звезду неделями, отслеживала, просчитывала вероятности и строила догадки. Она не могла ее видеть, хотя это и казалось полнейшим абсурдом. Девчонка, как белое пятно, постоянно выпадала из поля зрения иномирянки, ускользала, как могла ускользнуть только тень в жаркий полдень. Утекала песчинкой сквозь пальцы провидицы.
Может, Артумиранс права? Первородная, каким-то невероятным образом влияла на ее зрение.
А Клаудия, как никто другой, подходила на роль преданного слуги, готового ради богини сожрать собственные ботинки.
Нахмурившись, Ш’янт бросил взгляд на башню. Ему казалось, что он слышит хриплый смех Первородной, а ее невидимая рука указывает на него, как на прокаженного.
«Не видать тебе тела, как своих ушей! – кричит она, раскинувшись на каменном постаменте, как на ложе, – в этой битве не быть тебе победителем, пришлое отродье!»
– Посмотрим, – пробормотал Ш’янт, – в прошлый раз ты так же самоуверенно смеялась.
***
Когда Ш’янт прошел сквозь стену в кабинете Граци, тот от неожиданности отшатнулся и зацепился за край ковра. Рассерженно зашипев, иномирец спонтанно загорелся и поджег рядом с собой внушительную стопку документов.
– Чтоб тебя собаки в подворотне драли, Зима! – вскипел Граци и усилием воли заставил пламя исчезнуть. В комнате повис тяжелый запах паленой древесины. Как только змей распахнул окно, в воздух взметнулись частички пепла.
Ш’янт не мог сдержать усмешку, хотя ситуация совершенно не располагала: от его поведения зависел успех плана, а злить змея было чревато отказом.
Граци что-то проворчал под нос и нервно пригладил густые темные волосы.
