Шамера-воровка (ЛП) - Briggs Patricia (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Как только дверь закрылась позади него, Шам вскочила на ноги, открыла грудь и порылась в беспорядке, пока её рука не зарылась вокруг влажной ткани. Она одобряла, как её мокрый воровской костюм склонился над придворным платьем. Только когда она боролась с непослушными вещами, она поняла, что ей не нужно было разблокировывать сундук. Как только она оделась правильно, она ударила по кожаной деревянной крышке и запечатала его заклинанием вместо того, чтобы беспокоиться о защёлке.
Затем она быстро открыла секцию панели, которая привела к секретным проходам, и проскользнула. Тем временем она знала эти пути лучше, чем коридоры, через которые более простые люди в здании переходили из одного места в другое. Только три раза ей приходилось пересекать основные проходы. Либо удача, либо поздний час покинули её с пустынными коридорами, и никто не мог быть замечен далеко и широко, когда она бежала из одного секретного коридора в другой по дороге в комнату леди Скай.
Как и в большинстве жилых комнат, глазок в спальне леди Скай оказался запечатан. Тем не менее, Шам едва хватало волшебства, чтобы вытащить плату со стены. Прежде чем она полностью удалила его, она выпустила свой волшебный свет. К счастью, леди Скай жила на третьем этаже, где размещались все незамужние дамы. Здесь было несколько окон, которые позволяли лунному свету сиять в комнате.
Почти каждый мог подумать, что леди Скай позирует для художника. Серебристый свет луны играл на её бледных волосах и ласкал её маленькую фигуру, которая казалась стройной, как будто она никогда не была в других обстоятельствах. Её муслиновая белая ночная рубашка заставила её выглядеть моложе, чем она была на самом деле. Она сидела, скрестив ноги на кровати, глядя на кинжал, который держала обеими руками.
Шам могла видеть только угол её челюсти с лица, но у неё был беспрепятственный взгляд на тонкие руки леди Скай, которые повернули и скрутили кинжал, как будто рассматривали нож на рынке для покупки.
Шам начала искать скрытую дверь, через которую она могла войти в комнату. Чистилище устранило всё сострадание, которое она испытывала к людям, которые выбрали лёгкий путь, но у леди Скай был по крайней мере её недавний выкидыш в качестве предлога: это был известный факт, что женщины при таких обстоятельствах становились очень сентиментальными. Скай была из всех женщин-представителей двора, с которой познакомилась Шам, ближе всего к другу, и ей хотелось, чтобы с ней ничего не случилось. Она изучала область, которая выглядела так, будто она могла скрыть открытие, когда услышала голос Керима. Она быстро поспешила назад к глазку и следила за ней.
— Дай мне кинжал, Скай.
Дверь не могла быть заперта, потому что кресло-коляска Керима остановилась в комнате за порогом. Леди Скай подняла кинжал, пока лунный свет не затанцевал на клинке.
— Он слышал моего мужа, — сказала она сочувственно. — Он всегда следил за тем, чтобы всё его оружие было острым.
— Скай, ты знаешь, как тяжело убить себя кинжалом? Если вы не знаете точно, что вы делаете, может потребоваться несколько дней, чтобы умереть от такой раны. Несмотря на похвальные принципы Фахилла, травмы кинжалов чрезвычайно болезненны… и довольно беспорядка. — Керим использовал ту же самую болтовню, когда он подкатывал стул к кровати.
Из окна ворвался свежий ветерок, мягко позволяя скромному белому муслину из ночной рубашки леди Скай на её коже шевелиться. Колёса стула коснулись края кровати. Керим терпеливо ждал ответа.
— Они все умирают, — тихо сказала леди Скай, смущённая девушка. — Мои дети, мои родители, мой муж, Вен — все они. Может быть, я проклята. Так много людей умирают здесь — может быть, это закончится, если я умру.
— Скай, умирающие никогда не останавливаются. — Голос Керима был мягким, но невозмутимым. — Единственная уверенность, которую может предложить жизнь, — это смерть. Будут ли ваши родители, Фахилл или Вен, хотеть, чтобы вы умерли без причины? Неужели мужчина должен тратить на неё меньше скорби и человека, которого нужно оплакивать? Фахилл любил тебя. Я сражался бок о бок с мужчиной, и он был затворником, озлобленным воином, пока не пришёл к нему. Через несколько месяцев он был с вами, он был счастливее, чем когда-либо. Он не хотел бы, чтобы вы использовали его смерть как причину, чтобы уничтожить то, что он так любил.
В тайне Шам отступила от глазка. Не было никакой опасности для Керима, и в какой-то момент Шам начала доверять способности Леопарда — он может рассказать леди Скай о этой глупости даже без её помощи.
Шамера должна была освободиться от голоса Скай. Не смерть и смерть не были такими тяжёлыми, хотя, с приливами, оба могли быть достаточно плохими — было действительно трудно найти причину для продолжения жизни. Она желала леди Скай удачи.
Из комнаты женщины Шам услышала звук кинжала, брошенного на землю, а затем на плече мужчины приглушённые рыдания. Шам остановилась и повернулась к глазку.
Керим держал Скай на коленях, ласково лаская её волосы, плечи трепещут от горя. Шам прикусила нижнюю губу и отвернулась. В том тёмном коридоре, где она слушала звуки горя другой женщины, она призналась в чём-то, чего она никогда бы не признала при дневном свете: Шам, воровка, любит Фогта из Саутвуда.
Утомлённая, она вернулась в свою комнату. Она бросила свою одежду обратно в сундук и отыскала ночную сорочку. Затем она вползла в постель, подтянула одеяло на голову и подождала, пока сон придёт.
***
Дверь в комнату Шаме громко отскочила от стены. Внезапно она проснулась и оказалась в глупой приседающей позе на краю кровати, сжимая кинжал одной рукой. Сонная, она нахмурилась и посмотрела на злоумышленников.
Поднятые брови Тальбота напомнили ей о ночной рубашке любовницы Фогта, и она поспешила обратно под одеяло. Элсик, естественно, был невосприимчив к зрению.
— Мне жаль беспокоить тебя, миледи, — сказал Тальбот, подавляя смех, — но судебный пристав находится на встрече, и у меня есть работа. Я должен просмотреть записи, которые были отправлены из храма. Я ждал столько, сколько мог, потому что Керим сказал, что вы ушли поздно в утренние часы. К настоящему времени у нас есть это после полудня, и кто-то должен позаботиться о том, чтобы этот парень был здесь, — Тальбот похлопал мальчика тяжёлой рукой по плечу — не есть в кучке.
Шам бросила на Тальбота хмурый взгляд. — Обычно стучат, прежде чем открывать дверь.
Он усмехнулся ей. — Значит, ты ценишь стук, воровка? Я никогда не слышал ничего подобного.
Смеясь, Шамера подняла руки, чтобы признать поражение. — Добро пожаловать, Элсик. Уходи, Тальбот. Мы оставляем друг друга без проблем. Я держусь подальше от разгневанных толп, и Элсик может позаботиться о дворянах.
Элсик усмехнулся. — Для тебя, моя госпожа, я всё сделаю.
Шам покачала головой в направлении Тальбота. — Однажды ночью от конюшни до придворного. Постыдись развращать невинную молодёжь.
— Меня? — возмутился Тальбот. — Это были женщины. Я поразил кучку дочерей, которые рассматривают любого неродственное мужское существо как честную игру, не говоря уже о симпатичном и таинственном парне, подобном этому.
— Ах, — сказала знающая Шам. — Есть настоящая причина, почему вы привели Элсика на торжества сегодня.
Тальбот ухмыльнулся ей и ушёл. Шам начала вставать с кровати, затем нерешительно взглянула на Элсика.
— Я действительно не вижу тебя, — сказал он с лукавой улыбкой. Очевидно, вечер, проведённый с семьёй Тальбота, сделал его хорошим — он выглядел гораздо менее потерянным, чем накануне в конюшне.
— Я думаю, ты можешь подождать в комнате Керима, пока я не оденусь, мой друг. Если вы пойдёте прямо на четыре шага, — сказала она и подождала, пока он выполнит, — сделайте шаг влево, затем сделайте шесть шагов к стене. Поверните направо и идите вперёд, пока не почувствуете гобелен. Под гобеленом — проход в спальню Керима.
Когда он вышел из комнаты, Шамера отбросила одеяло и беспорядочно вытащила платье. Это был цветной кусок шёлка в пылающем апельсиновом золоте и глубоком голубом индиго с разрезами по обе стороны юбки, которые доходили до бёдер. Ей пришлось подбираться, чтобы найти петтикот — немного больше, чем красочные шёлковые полоски на верёвке. Это было основой на некоторых платьях, которые носили купеческие женщины-кланы, но это было гораздо более провокационно — и у него было относительно мало кнопок, и единственное, которым не смогла сделать Шам, не делать платье более открытым, чем оно уже было.
