Кровавый закон (СИ) - Вернер Анастасия (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Можно.
— Откуда тут это все? Кровати, ножи, помидоры… вино?
Фрида невесело усмехнулась.
— Долго же ты думала спросить, обычно все в первый же день с выпученными глазами ходят. Всё на самом деле просто. Песчаники обычно не выходят наружу, иногда только вместе с патрулем, или «ловить молнии». Ах, да, ты же не знаешь…
— Знаю. Теперь знаю.
Девушку окинули таким подозрительным взглядом, что по телу пробежал табун мурашек.
— Хорошо. В общем, всю работу за них выполняют воины. На Бронированных змеях они добираются до ближайшей Песчаной Завесы, и там их уже ждут люди. Раз в неделю.
— Люди? — опешила Олиф. — У них есть «свои» среди людей?!
— Да. Те дают им все, что хотят Песчаники, взамен получая гарантию, что в пустыне им не причинят вреда.
— Неужели они в это верят?
— Как видишь. — Фрида провела морщинистыми руками по своим тощим коленкам, пожала плечами и почему-то усмехнулась. — Люди всегда не отличались особой сообразительностью.
Не став придираться к тому, что они с этой женщиной вообще-то тоже люди, Олиф продолжила расспрашивать:
— А как змеи находят Песчаную Завесу?
— Не знаю, чуют, наверное. Ты давай, одевайся и ложись спать. Завтра тяжелый будет денек.
Олиф решила не уточнять, что именно имелось в виду под словом «тяжелый», она просто схватила свое темно-синее платье, чуть его встряхнув. На пол со звонким лязганьем упал ключ в форме шестиконечной звезды, чуть подпрыгнул, и, пару раз развернувшись вокруг собственной оси, затих. Девушка и забыла, что спрятала его в складках платья.
Фрида медленно наклонилась, подняла золотую вещицу, и трясущимися руками покрутила ее перед глазами.
— Откуда это у тебя? — ее голос дрожал, что заставило Олиф и насторожиться и испугаться одновременно.
— Старик дал, — чуть приврала девушка.
— Какой старик?
— Тот, что со мной в тюрьме сидел.
— Странно… он никому его не отдавал. Всегда на шее носил, как же я не заметила-то… ведь не было же на теле у него… — невнятно забормотала женщина, а потом вдруг подняла взгляд на удивленную девушку. — Ты уверенна, что он сам тебе его отдал?
Только Олиф открыла рот, чтобы честно сознаться: «Нет, он мне его вообще не отдавал», как Фрида продолжила:
— Ну да, конечно сам. Еще бы… но почему тебе? Ладно, старый пень дураком не был, может и правильно. Слушай, — теперь ее голос зазвучал тверже, но не громче, а, наоборот, тише, — повесь на шею, и ни в коем случае не снимай, поняла?
Олиф кивнула, позволяя морщинистым пальцам надеть на себя веревку с загадочным ключом.
— Он никому его не отдавал, даже в руках подержать и то жмотился. Эта вещица очень многое для него значила, не потеряй ее. Если он ее хранил, то и ты храни. Она ценная.
— Вы знаете этого старика? — удивленно спросила девушка.
— Знала.
— Что значит — знала?
— Убили его. Два дня назад.
К тому времени, как в дверь комнаты, наконец, постучали, Ринслер уже встал. Вообще-то он не любил, когда с ним начинали нянчиться, как с этими тупыми змеями. Вчера девчонку он заставил этим занимать только из вредности — что поделать, иногда он любил злорадно наблюдать, как кто-то на него горбатится.
В комнату плавной походкой вплыла Рэй. Ее пышные рыжие волосы придавали ей поистине детский и миловидный вид. С первого взгляда и не догадаешь, что это отменная стерва. Правда, не всегда, конечно.
Усмехнувшись собственным мыслям, Ринслер на автомате поцеловал «лапочку» в губы, оттянул маленькую, но проворливую ручку от своей груди и обошел надувшую губы девушку.
— Ты не в настроении, милый? — деланно обиженно поинтересовалась она.
— Нет, наоборот. Но ты мне пока не нужна.
— А почему ты уже одет? Я думала, что застану тебя еще в кровати. — Девушка улыбнулась, лукаво прикусив свою нижнюю губу, и ее рука дернулась к ремню темных штанов.
— Я, кажется, ясно выразился, — голос Ринслера приобрел стальные нотки.
— Конечно, — тут же одернула руку «лапочка».
— Кстати, у меня для тебя новость.
— Какая? — глаза рыжей загорелись азартно-страстным огнем.
— Теперь тебе придется работать в два раза меньше.
— То есть?
— Тебе будет помогать новенькая, как ее там… Олиф.
— Что-о? — улыбка медленно сползла с ее лица, огонь из глаз исчез практически так же неожиданно, как и появился.
— Ты не рада? — наигранно удивился Ринслер. Он прекрасно видел отношение этой рыжей бестии к девчонке, и оно его очень забавляло.
— Но ведь она же… она же…
— Что?
— Зачем ты это сделал?!
— Сделал что?
— Взял ее!
— Ее я еще не брал, — похабно усмехнулся мужчина, а затем более спокойно добавил: — Не знаю, захотелось.
Он подошел к серванту, налил в заранее приготовленный бокал хорошего виски и с наслаждением выпил ядреную жидкость.
— Дорогая, побудь здесь, ладно? — Подошел к девушке, чуть приобнял ее за талию, на секунду уткнувшись носом ей в волосы. — А мне пора на тренировку. Нужно быть готовым к лучшему дню в моей жизни.
Это будет действительно лучший день в его жизни. Он, наконец, поквитается со своим лучшим другом. Бывшим лучшим другом.
Олиф скромно топталась на месте, не зная, что делать с разобиженным змеем. Несмотря на тот позорный случай, ее все же оставили с Кнутом, и даже позволили самостоятельно его вымыть. Правда, взгляд Макса, прожигающий дырку в ее спине, больше раздражал, чем помогал.
— Кнут? — робко начала девушка.
Змей поглубже уткнулся мордой в стену, которая все никак не давала ему отвернуться полностью.
— Прости меня, — жалостливо добавила Олиф, вдруг поймав себя на мысли, что извинения у нее выходят одинаковые, что для человека, что для змеи.
Как еще его разжалобить, она не представляла. Вертикальные зрачки имели одно преимущество — если уж они изображали злость, то злость эта была такой впечатляющей, что по телу пробегала дрожь. Девушка в который раз устало вздохнула, чувствуя себя собакой, укравшей котлету со стола любимого хозяина, и решила, что раз слова не помогают, нужно приступать к действиям. Она взяла тряпку (на этот раз так тщательно ее рассмотрев, что даже свирепый Макс уважительно закивал), смочила ее в спирте и приблизилась к змею, чтобы начать его мыть. Тот, помня печальный опыт прошлой тряпки, шарахнулся от нее, как от оголенной сковородки. Стена так впечатляюще заскрипела, что Олиф тут же рассыпалась в извинениях:
— Не надо, стой-стой-стой! Прости! Слышишь меня? Извини. Все, видишь, я кладу тряпку обратно. Вот так, хорошо, видишь, да? Прости, прости меня.
На Макса было страшно смотреть. Такого злобного лица она даже у Лекса не видела.
— Ты! — выплюнул он. — Ты!!! Это все ты!!! Ты все испортила! Ты оставила в его душе рану на всю жизнь! Он никогда тебя не простит!! Никогда!!
— Но…
— Никаких но! Вымаливай прощение! Живо!!! Иначе ноги твоей здесь больше не будет!
«И слава Берегиням», — зло подумала Олиф, но вслух ничего не сказала.
— Давай-давай! Чего стоишь?
— Макс!! — донесся до них истеричный голос одной из «змеемоек» или, скорее, «змеенянек».
— Что? — нехотя крикнул в ответ тот.
— Макс!!! — было ясно, что проблема ждать не может. Парень, обречено вздохнув, надавал Олиф кучу указаний и наставлений, и отправился устранять причину таких жутких криков.
Девушка повертела в руках тряпку. Как обходиться с детьми, она еще более менее имела представление, но со змеями?! По сути — это тот же ребенок, вот только силы у него раз в сто больше, и чуть что не так, можно получить такие увечия, что потом вообще на всю жизнь останешься калекой — в лучшем случае. При воспоминании об увечиях, спина тут же заныла, словно только и ожидав какого-то сигнала.
Олиф потерла лоб, потопталась на месте, попыталась как-то поговорить со змеем, даже обошла его с двух сторон, но никакого результата не получила. Макс все не возвращался, и, в конце концов, устав от бесплодных попыток расшевелить ранимого змееныша, девушка просто уселась на пол рядом с ним, устало вздохнув.
