Охотник - Бодров Виталий Витальевич (первая книга .TXT) 📗
На глаза попадается как раз то, что я столь безуспешно ищу. Железная винтовая лестница, уходящая как вверх, так и вниз. Вниз мне ни к чему, а вот наверх…
Стрелой взлетаю до второго пролета, оглядываюсь. Звел-охотник! Не один тут облом, трое разом! Стоят довольно далеко, не нападают, только смотрят. Как пастухи на одинокого волка – рискнет напасть или уйдет восвояси?
Или они пастухи и есть, а неведомые грибоводы для них вроде овец? Тогда понятно, что нападать не стали, отогнали от стада, и ладно.
Лестница заканчивается люком, на нем замок – точь-в-точь, как у священника нашего, только закрытый. Достаю чудо-гриб – замок пребольно бьет мне по ноге. Перетерплю, не впервой, куда хуже, что люк приржавел, не вдруг и откроешь, а Медвежонка под рукой, как назло, нет.
Можно стрелятелем поиграть, вот только не хочется мне в этом месте находиться, когда осколки железные полетят. Вниз спуститься – это можно, если по-другому не выйдет, так и сделаю, хотя тоже рискованно. Если обломы решатся напасть, да все сразу, порвут на тряпки.
Мучаю люк, пока не замечаю сбоку колесо с двумя рукоятями, чтобы вертеть удобнее было. Хватаюсь, кручу – пошла, родимая! Со скрипом люк поддается, отходит в сторону. Ну наворочали древние, не враз и разберешься.
Выбираюсь, перевожу дух. Сейчас древние развалины мне милей даже родного дома, просто потому что они не Алирок. Потому, что в небе весело перекатывается мячик солнца, а небо синее до боли в глазах. И воздух, свежий, живой, совсем не такой, как в подземельях.
Кажется, я понимаю всех этих отрубов с мертвяками. Не охотиться они на поверхность выходят, воздуха свежего хлебнуть, звездами полюбоваться. А если повезет, и закусить кем-нибудь…
Кстати, насчет закусить. Полагаю, самое время, пока не свалился от голода. Распаковываю сумку, жадно насыщаюсь, запивая водой из фляги. Поколебавшись, делаю глоток эльфийской настойки, все-таки вымотался прилично, по подземелью ползая.
Состояние расслабленное, ничего уже не хочется, ни принцессу искать, ни с геррами драться, ни просто идти куда-нибудь. Просто лежать на обломках камня (некогда бывших изящной беседкой) и смотреть в синее небо.
Небо начинают затягивать облака, я поднимаюсь. Чувствую, к ночи будет дождь, несильный и недолгий, но я стараюсь избегать воды с неба, если это возможно. Не потому, ясное дело, что промокнуть боюсь, тетива, если отсыреет, порваться может, да и дождинки, в глаза попадая, отвлекают.
Перво-наперво определяюсь, где именно я оказался. Ориентируюсь по башне Мудрости, ее сложно не заметить. Да, как и предполагалось, с пути я сбился не сильно. Башня значительно приблизилась, закрывала уже едва ли не полнеба. Это какой же, интересно, она вышины вблизи? Голову сломаешь, разглядывая!
И где, скажите на милость, искать моих спутников? Я-то, само собой, орел, но в одиночку с геррами драться – тут не орел, тут дурак нужен. А лучше не один, толпа дураков герров растопчет и не заметит, будь они хоть трижды маги.
Ничего путного придумать не могу. Руина не Лес, это там я мог бы просчитать, куда они выйти сумеют, здесь даже эльф не справится. Остается одно – шагать к этой Золотой башне (а это не она ли там виднеется?) и надеяться, что спутники мои, во-первых, живы, а во-вторых, попадутся мне раньше герров.
Надежда – посох для слепого, так говорят мои друзья, но повторяю в мыслях снова, мне без надежды жить нельзя… Так, кажется, заезжие менестрели поют? Врут все, собаки, потому как надежда рушится сразу же. Та, которая за номером два.
Едва я появляюсь на ближайшем перекрестке, натыкаюсь на герров. Тех же самых, с которыми раньше пересекались. Прямо-таки нос в нос встречаемся. После чего нос я убираю и показываю пятки.
Вдогонку мне летит что-то огненное, брызжет осколками камень мостовой, спину опаляет жаром. Облако дыма надежно скрывает меня от врагов, припадаю к земле, укрываюсь за кучей щебня. Убежище так себе, но кое в чем лучше прочих. Во-первых, здесь меня искать в последнюю очередь будут, слишком близко и ненадежно. А во-вторых, дом на голову не обрушится, если господам геррам еще раз землетрясение устроить приспичит.
– Эй, парень! – кричит один из герров, коверкая слова. – Выходи, поговорим. Все равно я тебя вижу, выходи давай.
Ага, детей на такие штучки ловите. Мне и тут хорошо, острый щебень очень уютно так колет колени. Единственно, что волнует, – задницу увидеть могут, если вправо сместятся, но тут уж ничего не поделаешь, живот еще можно втянуть, а вот задницу… Будет время, попробую, но не сейчас, они ведь настороже, любое движение поймают. Только не будет его, движения, я часами так лежать могу в засаде, не сморгнув даже.
– Выходи, мы не враги.
А кто же тогда враги, спрашивается? Не иначе меня здесь за дурака держат. Вот стрелятель достану… нет, не буду, засекут сразу, да и поможет ли тот стрелятель против магов, тоже вопрос.
– Рыцарь, я приказываю тебе выйти. – А это уже принцесса.
Ишь, «приказываю»! Вот пусть рыцарь и выходит, а я полежу пока. С ножом у горла еще не то прикажешь, за кого они меня вообще держат?
– Все равно найдем, – грозит герр.
Ищите, колдуны проклятые, Руина большая. А шуметь начнете, глядишь, и наши подтянутся.
Слышу, действительно ищут, осторожно так, как бы и не всерьез. В окна заглядывают, один даже в дом зашел. Правда, шарить не стал, почти сразу вышел, побоялся, знать.
– Мы уходим, – объявляет герр. Громко так, полагая, что я далеко, но совсем еще не сбежал. – Выходи, тебе ж хуже будет.
Совсем тупые они, как я погляжу. Непонятно, как мы у них войну не выиграли? Наверное, потому они Потоп и устроили, правильно сказки говорят. Поняли, что проиграли, а уступать не хотелось, вот и показали всему миру, у кого рога длиннее.
Выждав еще чуть (неужто и впрямь надеются, что покажусь?), герры уходят. То есть делают вид, громко топочут сапогами, а сами прячутся в переулке, полагая, что теперь я осторожность потеряю. Смешные ребята! Да у нас в деревне дети лучше в прятки играют! Так и хочется нос им натянуть, спесь сбить, как яблоко палкой. Не стану, пусть и не надеются, это во мне азарт охотничий говорит.
Наконец уходят, теперь уже по-настоящему. Немного пережидаю, раздумываю, пойти по следу или своей дорогой отправиться. Решаю не рисковать, хотя искушение сильно. Но маги есть маги, мне с ними не тягаться. До схватки дойдет, один стрелятель нипочем не пересилит, хотя какой соблазн всю группу под выстрел подловить!
Нет уж, найду своих, тогда рогами померяемся. Выбираю противоположное направление, иду с оглядкой, чтобы еще раз не налететь. Солнце уже к закату ближе, ночевать снова в Руине придется, и на сей раз одному, без команды. Даже посторожить некому, а без сна я ночь не просижу. Надо как-то выпутываться, и поскорее, пока время есть.
Шарканье ног немало меня удивляет. Как герры ходят, я уже успел выяснить, про наших и говорить нечего. А так… да, пожалуй, кроме отрубов, некому. Не утерпев, выглядываю за угол – точно, они, родимые. Топчутся, как мишка перед пчелиным гнездом, и меда хочется, и пчелы пугают.
Кто-то, может, решит, что у меня с головой не в порядке, на отрубов смотреть? Так те, что солнца не боятся, обычно и людей не трогают. Бродят себе по мертвецким своим надобностям, нам, живым, совсем непонятным. Так и есть, заметили меня, но топтания своего не прекратили. Здороваться не буду, вдруг да не сработает примета. Иду в переулок и останавливаюсь.
Что-то не так, чувствую, а понять что не могу. Звуков – нет, запахов свежих – опять же нет, а что-то в душе против того, чтобы дальше по переулку этому идти. Проверяю на всякий случай – пусто. По всему выходит, свободен путь, умом понимаю, а идти не могу, хоть убей. Поднимаю камень, кидаю, ни тебе огня магического, ни шевеления подозрительного.
Тьфу! Да хоть ковер мне под ноги постелите, все равно не пойду туда! Возвращаюсь, раздумываю. По всему выходит, что мимо отрубов идти придется. Ну и ладушки, эти напасть не должны, безопасная разновидность (хотя всякое случается, кто ж этих мертвяков разберет), все одно лучше, чем в переулок тот соваться. Знаете, как это бывает? Смотришь – вроде поляна поляной, а пару шагов сделаешь, и в трясину с головой. Ощущения схожие, а я чутью своему доверять привык поболее, чем глазам да носу.
