Призыв - Гейдер Дэвид (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Выбравшись в коридор, Бреган обнаружил, что зрение проясняется. Он различал грубые очертания стены напротив и даже смутный абрис двери, которую только что открыл. Ощущение было такое, словно он оказался в лесной чаще, и теперь, когда глаза привыкли к слабому лунному свету, сочившемуся сквозь переплетение ветвей, перед ним открывался таинственный мир деревьев, валунов и корней. Вот только здесь были лишь древние камни да груды трухи и щебня и не было света, к которому могли привыкнуть глаза. Как же получается, что он способен хоть что-то разглядеть?
Моргая и вглядываясь в постепенно отступавшую темноту, Бреган вдруг осознал, что к нему приближается какая-то тень. Он замер, похолодев от ужаса и проклиная себя за то, что, похоже, совершенно лишился способности чуять порождений тьмы. Это был крикун — долговязое тощее существо, которое, по мнению Серых Стражей, исполняло у порождений тьмы ту же роль, что наемный убийца у людей. Преимуществом крикунов была скрытность, они нападали из темноты и полосовали противника кривыми длинными когтями. Их боевым кличем был наводящий ужас крик (отчего их и назвали крикунами), и этот вопль Брегану до сих пор довелось услышать лишь однажды.
Сейчас, едва завидев Брегана, крикун пригнулся и угрожающе ощерил длинные клыки, зашипел, размахивая когтистыми лапами, однако с места не сдвинулся. Страж застыл, чувствуя, как неумолимо ползет по лбу одинокая капля пота. Затем крикун успокоился. Решил, что на него не собираются нападать? Этого Бреган наверняка не знал. Какова бы ни была причина, тварь двинулась дальше и настороженно прошмыгнула мимо Брегана, не сводя с него подозрительного взгляда мертвенных глаз.
Затем крикун исчез, растворился в темноте. Бреган выжидал, гадая, не вернется ли он, чтобы наброситься сзади. Нападения, однако, так и не последовало. Крикун попросту прошел мимо. Бреган был чужаком, и этого хватило, чтобы вызвать у крикуна подозрения и даже тревогу, — но тем не менее тварь не сочла его опасным.
Брегана пробрала дрожь. Ему стало холодно, и тело, покрытое непривычной на ощупь кожей, казалось одеревеневшим. На миг он едва не поддался дикому желанию впиться ногтями в собственную плоть и полосовать ее до пор, пока то неведомое, что угнездилось в ней, не хлынет наружу. Потом это мгновение прошло, и страх отступил, вернулась странная отрешенность.
Если он в состоянии видеть, пусть и плохо, — пожалуй, не худо бы осмотреться.
Странное ощущение охватило Брегана, когда он шел среди останков древней гномьей крепости. Из-за обилия скверны многие места стали совершенно непроходимы либо изменились настолько, что уже невозможно было распознать, что они представляли собой раньше; но некоторые уголки остались нетронутыми. Бреган обнаружил помещение, которое когда-то, по всей вероятности, служило кухней — с огромным очагом, который теперь зарос черным мхом и грязью, а вокруг него в изобилии валялись проржавевшие сковородки и даже ножи. Длинный кухонный стол, шкафчики, разнообразные бочонки — все это было опрокинуто и в беспорядке валялось на полу, как будто по кухне пронеслась буря, перевернула все вверх дном да так и бросила на произвол времени, пыли и скверны.
И в самом деле, скорее всего, именно это здесь и произошло. К чему, в конце концов, порождениям тьмы кухня? Стражи до сих пор еще не обнаружили ни единого доказательства тому, что порождения тьмы чем-то питаются? Их силы поддерживала скверна.
Эта мысль напомнила Брегану о том, что он совершенно не испытывает голода. Он ничего не ел много дней и все же чувствует себя… наполненным. Не сытым, нет, но именно наполненным чем-то, что устраняет голод. Мысль была неприятная, и Бреган постарался отогнать ее прочь.
Интересно, куда подевались трупы гномов? Неужели с тех пор прошло столько времени, что даже скелеты превратились в прах? Или мертвецов убрали? Или все гномы успели бежать отсюда прежде, чем порождения тьмы захватили эту часть Глубинных троп? Брегану пришло в голову, что он понятия не имеет, как порождения тьмы поступают со своими покойниками. Костей нигде видно не было, но ведь должны же эти твари гибнуть от естественных причин, как и всякие живые существа. Если они здесь живут, то где же умирают?
Впрочем, “живут” — это явное преувеличение. Бреган до сих пор не заметил ни единого признака того, что порождения тьмы обжили руины так, как сделали бы это люди или гномы. Не было видно ни спален, ни мест, где хранится имущество. Бреган знал, что порождения тьмы способны при необходимости заниматься кузнечным ремеслом или строительством, однако здесь ничего такого не было. Они проходили через эти руины, обходили их дозором, но во всем остальном разрушенная крепость оставалась совершенно нежилой.
Бродя по заброшенным залам, Бреган в какой-то момент осознал, что в отдаленную музыку зова вплетается новый звук — странное, неутомимое царапанье. Бреган не мог понять, что это, определил только, что исходит он оттуда, где тени и темнота гуще всего. Любопытство победило осторожность. Склонив голову набок, чтобы лучше слышать, Бреган ощупью двинулся на поиски источника звука.
Это заняло довольно много времени. Прежде всего Бреган увидел свет — яркий, словно маяк в ночи, свет, струившийся из далекого дверного проема. Даже на таком расстоянии этот свет тотчас же обжег глаза. Ослепленный, Страж поднес руки к лицу и долго моргал сквозь слезы, прежде чем хоть как-то приспособился к убийственному сиянию и смог двигаться дальше. Чем ближе он подходил, тем нестерпимее становился свет. Зато звук стал отчетливее, — судя по всему, кто-то писал, царапая лист пером. Занятно, что он сумел расслышать это издалека. Превозмогая боль в глазах, Бреган добрался до самого порога и заглянул внутрь.
Разглядеть что-то в этом ослепительном сиянии было нелегко, но и то, что Бреган сумел различить, потрясло его до глубины души. Это была библиотека, нисколько не затронутая скверной. Вдоль стен протянулись громадные дощатые стеллажи, тесно заставленные книгами, — кажется, только чудом все эти фолианты до сих не рухнули на пол. Книги также лежали на полу высокими неровными стопками, которые, казалось, вот-вот развалятся под собственной тяжестью. Иные тома валялись открытыми, другие были прислонены к стене, и целая гора книг высилась на резном каменном столе, который занимал большую часть комнаты. Такую картину вполне можно было бы увидеть в Орзаммаре, в особняке какого-нибудь знатного гнома, одержимого тягой к знаниям.
За каменным столом, в кресле с лакированной резной спинкой сидел Архитектор. Он что-то писал в большой тетради, переплетенной в кожу, и Бреган видел, как деловито покачивается перо в его руке. Источником слепящего света оказался сияющий камень, который висел сейчас на кресле, рассыпая по библиотеке мерцающие тени. Бреган не мог нить, чтобы камень светился так ярко, — по крайней мере, не настолько, чтобы свет резал глаза.
Заметив стоящего на пороге Брегана, гарлок прервал труд. Похоже, явление Брегана его удивило: он приподнял брови, вернее, то, что могло бы зваться бровями, если бы на его пергаментно-желтой голове росли волосы. Обнаружив, что посетитель чувствует себя не лучшим образом, Архитектор искоса глянул на сияющий камень и тут же догадался, в чем дело. Он взмахнул скрюченной рукой — и сияние заметно притухло, достаточно, чтобы у Брегана вырвался вздох облегчения. Резь в глазах прошла, и теперь он мог свободно рассматривать комнату.
— Прошу прощения, — проговорил Архитектор.
— Я проснулся, а ты так и не пришел.
Гарлок кивнул:
— Ты отдыхал. Я не знал, как долго ты будешь спать. Я забрал сияющий камень, потому что мне нужно было кое-что записать, и я знал, что ты, проснувшись, будешь более… чувствителен.
Бреган смятенно нахмурился. И осторожно переступил порог, дивясь тому, сколько полок с книгами тянется вдоль стен. На брусе, который проходил через всю комнату, была подвешена высокая каменная лестница — это позволяло без труда добраться до самой высокой полки. Устройство было, безусловно, гномьей работы, но, в отличие от всего, что Бреган видел в руинах, — в превосходном состоянии.
