Продавец троллей - Якобсен Бент (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
— Анри очень необычный мальчик. Люди с такими способностями, как у него, рождаются на свет, может быть, по одному на целое поколение. Тут ничего нельзя знать наверняка, но я, можно сказать, всю жизнь искал его. Несколько лет назад я уже стал думать, что никогда не найду такого ребёнка, и вдруг он откуда ни возьмись сам появляется у меня — в известном смысле, словно тролль из табакерки! Жизнь — удивительная штука, но, возможно, в этом есть свой особенный смысл!
Манера Бомстафа держаться весело и добродушно внезапно исчезла без следа. На самом деле он был гораздо умнее, чем думало большинство окружающих людей, и смысл речей Кастанака не укрылся от него. Глядя прямо в глаза волшебнику, он сказал:
— Я не имею права решать за Анри, и если он желает учиться тому, чему вы можете его обучить, я не стану мешать. Но он очутился тут из-за меня, и я отвечаю за то, чтобы он стал счастливым человеком и повидал всё, что только можно, на белом свете и чтобы он сам выбрал, чему он захочет учиться. Я буду привозить его в Константинополь каждый раз, как «Элинор» будет заходить в эти края. Если он захочет, пускай остаётся и побудет у вас, а потом я могу снова забрать его с собой, когда мы направимся к другим берегам, которых он ещё не видал.
Кастанак уважительно кивнул Бомстафу. Теперь он понял, что недооценивал раньше этого великана, и знал, что добился того, чего хотел. Может быть, Кастанак наконец-таки нашёл себе преемника, который продолжил бы его великое дело.
В обратный путь
Возвращение домой после дальних странствий совсем не то что путешествие в заморские страны. И Гудвин испытал это на себе на обратном пути в Англию. Как ни странно, на этот раз плавание показалось ему гораздо короче.
Гудвин проводил много времени на палубе «Элинор», предаваясь своим мыслям. Он думал обо всём, что с ним случилось с тех пор, как он однажды осенью вышел из Комп-тон Бассета, и думал о новых друзьях, которых нашёл в пути. Он размышлял над рассказом Кастанака, в особенности о его долгом путешествии десятилетней давности из Константинополя в Блоксбергскую пустошь, вспоминал об одиночестве волшебника, когда тому не с кем было разделить свою тревогу о троллях. Думал Гудвин и о серебряной фигурке с осколком чёрного кристалла в руке. Теперь ему предстояло решать, что он с ней сделает и, главное, согласен ли он, чтобы её использовали для ловли троллей в Комптон Бассете.
Каждый день Гудвин несколько раз вынимал маленькую торбочку, полученную от Кастанака. Дотрагиваясь до странной грубой кожи, Гудвин всякий раз вздрагивал, и мороз пробегал у него по спине при мысли о том, что сумка сделана из шкуры блоксбергских волков, которых Альберт Шмидт уложил своими страшными кинжалами. Не раз и не два Гудвин вглядывался в изящную серебряную фигурку и крошечный осколок кристалла, словно ожидая получить от них ответ на свои вопросы. Но кристалл оставался черным и безжизненным даже в ярких солнечных лучах.
Бомстаф и Анри отлично понимали, отчего Гудвин стал таким задумчивым, и старались ему не мешать, когда он стоял на палубе, устремив взгляд в морскую даль. Анри пуще прежнего уверовал в то, что тролли не злые, а добрые существа, ему казалось, что будет ужасно, если их всех изловят и прогонят из Комптон Бассета. Мальчик был глубоко убеждён, что тролли погибнут вдали от вековечных ив, а, насколько он знал, Комптон Бассет был единственным местом, где ещё сохранились эти деревья. Но Бомстаф объяснил мальчику, что Гудвин должен в первую очередь думать о своей деревне. Гуд-вина отправили в путешествие, чтобы спасти деревню от нашествия троллей, и все жители надеялись на него. Гудвину предстояло принять трудное решение, поэтому его надо оставить в покое, чтобы он мог сам додуматься до правильного ответа.
Поэтому на обратном пути Гудвин уже не мог так наслаждаться плаванием, как тогда, когда они отправлялись из Англии в дальние края. Но всё же трое друзей провели много приятных часов на борту «Элинор», а трое их спутников доставляли им много радости. Гектор и попугай стали неразлучны, несмотря на то что попугай болтал без умолку почти всё время, а Гектор большей частью спал. Чаще всего попугай повторял Гектору обычную свою угрозу, что, дескать, если тот не выпьет свой ром, то его превратят в лягушачью лапку (что, как заметил Анри, было бы довольно странным зрелищем), или что всех их возьмут и превратят в кожаные сумки вроде той, какую сделали из волка. Гектор выслушивал это с большим достоинством, тяжко вздыхал и изредка приподнимал одну бровь. Когда попугай ему уж слишком надоедал, пёс начинал чесать у себя в голове задней лапой и сбрасывал птицу, как блоху.
Но, кроме того, оба животных словно заключили дружеский союз со своим третьим спутником — Боффином! Когда Бомстаф, впервые увидав Боффина, высказался насчёт того, сколько всяких безобразий лесной тролль может учинить на борту корабля, он и не догадывался о том, что спустя несколько недель выйдет в море с этим самым Боффином. Но Кастанак подбросил мальчику мысль, что для Боффина было бы лучше всего уехать в Комптон Бассет и жить там вместе с остальными троллями. Волшебник понимал, что было бы нелегко уговорить Гудвина взять с собой Боффина и отвезти тролля в Комптон Бассет. Анри же, как и рассчитывал Кастанак, пришёл от этой мысли в восторг, а Гудвин и Бомстаф не могли устоять перед уговорами мальчика. Стоило Анри только заговорить об этом, как Бомстаф тотчас же догадался, кто подсказал ему такую идею.
— Ах он старый пройдоха! — буркнул моряк себе под нос. Он подозревал, что Кастанак заботился не только о благополучии Боффина, но и о собственном покое. Бомстаф с самого начала понял, что в конце концов все так и будет и им придётся везти в Англию Боффина, поэтому он не стал спорить. Вполне оправдалось также и его первое предположение о том, что морское путешествие в компании Боффина, безусловно, будет богато всяческими событиями и с ним не соскучишься.
Однако большей частью Боффин держался от всех особняком и его спутники, как правило, не имели понятия, где он спрятался. Несколько раз он оказывался на мачте, иногда его находили под шкафом в камбузе, или в заплечном мешке, или в чьей-нибудь койке, но потом тролль всякий раз отыскивал новый укромный уголок.
Как-то раз, приблизительно через недельку после того как они отплыли из Константинополя, Анри ночью проснулся и отправился прогуляться, потому что ему не спалось. Он обошёл весь корабль и увидел, что всюду царит полный порядок. Он очень удивился, потому что с тех пор, как на борту поселился Боффин, они каждый день обнаруживали разорванные в клочья вещи или какую-нибудь пропажу. На палубе, завернувшись в большое одеяло, сидел Мельвин, которому досталась ночная вахта. В лунном свете Анри разглядел поднимавшийся от его трубки слабенький дымок. Анри спросил его, не видал ли он Боффина.
— Нет, — ответил Мельвин, не вынимая трубки изо рта. — Нынче выдалась на удивление спокойная ночка. — Мельвин обладал особенным умением разговаривать одним краем рта, в то время как другим он продолжал потягивать трубку. На овладение этим искусством у него ушло много лет, но он был с лихвой вознаграждён за эти труды, потому что мог теперь не вынимать рук из карманов всякий раз, как требовалось кому-то ответить.
— Сегодня ночью у меня никуда не пропадали ни табачок, ни спички и никто ничего не совал мне за шиворот. Опять-таки и воду в трубку никто мне не лил, и не отпускал парус, и не задувал фонарь, и, кажись, с койки ещё никто ни разу не падал. И вроде бы не слышно было, чтобы в камбузе что-то валилось из шкафов, никакого шума и грохота, и не было, чтобы… — Но Анри не дослушал полного перечня всего, чего нынче не случилось и что стало для всех уже привычным делом с тех пор, как на корабле поселился Боффин. Анри уже не на шутку забеспокоился, испугавшись, уж не выпал ли Боффин за борт, поэтому он стремглав сбежал по трапу вниз и стал трясти Бомстафа.
— Месье Бомстаф! Месье Бомстаф! Проснитесь! Мне кажется, Боффин выпал за борт. Надо спасать Боффина!
