Античный Чароплет. Том 3 (СИ) - "Аллесий" (книги регистрация онлайн TXT, FB2) 📗
Брахманы отошли назад в лагерь, который всё сильнее старались укрепить жрецы-строители Имхотепа. Абтармахан начал тихонечко передавать ману из Шивкамути Брафкасапу, хотя для всех они просто что-то делали с непонятным артефактом на шее Огненной Кобры. Шак’чи словно с ума сошёл: он проявлялся в воздухе полупрозрачным силуэтом и весело прыгал, насмешливо хлопая лапами друг о друга, показывая на всё прибывающих эмушитов и их мертвецов, а затем опять исчезая. Сатьян, вставший ко мне несколько ближе, тихо сказал внезапно охрипшим голосом:
— Сколько же их тут, о, Великая Тысяча⁈
— Больше, чем было, — мрачно замечаю. Перед моими глазами внезапно встали старые воспоминания о войне с куклусами. Тысячи обезображенных тел зомби-полудемонов, оскаленные полугнилые пасти, когда-то давно бывшие ртами. Заострившиеся зубы… Но не это главное. Главное — число. Огромные орды миньонов, возглавляемые некромантами архимага-ренегата. И теперь снова.
На этот раз нас никто не окружал: было незачем. Брали скорее в полукольцо. Если бы нам пришла в голову дурацкая идея покинуть лагерь и побежать, то далеко бы мы от такого количества нежити не убежали бы. От мертвецов необходимо отступать, маневрируя, прячась в складках местности, проходя через овраги, буреломы, рощи и леса. Ими управляют некроманты. И некроманты не всегда правильно могут идти по следу. Но когда они настолько близко, оторваться и запутать следы не получится. А дальше неутомимость мёртвых победит жажду жизни живых. К тому же, в нашем тылу наверняка есть пара сотен мертвецов, которые если что нас задержат. Хотя тут и задерживать нет смысла.
Когда мы ставили этот лагерь, то выбирали казавшееся в то время довольно удачным место: равнинное поле, заканчивающееся холмом метрах в шестиста. Впереди поворот дороги, уходящей за рощу. Примерно оттуда и должны были появиться в тот момент враги. Позади лес, но он начинается километрах в двух. Холм находится справа от дороги по ходу нашего движения. А роща впереди, получается, продолжается влево эдаким полукругом, ограничивая поле с той стороны примерно в километре от нас. Как ни крути, а со всех сторон открытое пространство. Казалось бы, и подойти незаметно невозможно. Ага. Так оно и есть. Если у врага была бы тысяча бойцов, то незаметно не подойти. Даже двумя-тремя тысячами не подойти. Только вот парадокс: чем их армия больше, тем незаметнее она двигается. Почему? Потому что той громадине, которая выходила к нам, не надо было подбираться незаметно под самые стены хлипкого лагеря. Ей даже на то расстояние, куда встали мертвецы-камнеметатели, подходить было не нужно.
Огромная шагающая вразнобой масса мертвецов подходила со всех сторон. Среди них были мужчины, женщины, дети, животные… Не было только птиц. Кажется, крысы ползали прямо по телам этих мёртвых воинов. И хорошо, если крысы живые. Но, подозреваю, это не так. Я стоял, как обычно, босым, так что первым ощутил, как подрагивает тихонечко земля от поступи армии дикарей. Впрочем, сейчас мы могли лицезреть настоящее величие народа, который высокомерно называли диким. Хотя, не сказал бы, что эмушиты в этот момент перестали видеться мне дикими, но теперь они действительно внушали страх. Я не знаю, сколько там было мертвецов. Может — десять тысяч. Может — двадцать. Но точно не меньше. Сплошная река полугнилых, доносящих до нас даже в отсутствие ветра чудовищный смрад разлагающихся тел, некоторые из которых раздулись от трупных газов, текла и текла, не прекращаясь. Немалая часть врагов явно скрывалась за холмом, между деревьев. Не потому что пряталась, нет — потому что их отвратительные товарищи заполнили всё вокруг своими телами, не оставляя места. И сколько бы шагов эта чудовищная орда ни делала вперёд, свободного пространства больше не становилось.
У меня оставались в ноусе остатки силы Шивкамути. Ничтожные, которые должны были выйти в течение месяца-другого. Но они всё ещё иногда посылали мне на границу сознания лёгкое будоражащее чувство связи с окружающей природой. Ничтожное, почти незаметное. Но конкретно сейчас даже оно зашевелилось, позволяя мне ощутить, как стонет сама земля, когда по ней идут все эти монстры, топча и поливая растения своими трупными ядами, отравляя окружающим смрадом своей проклятой шаманами эмушитов плоти воздух, заставляя задыхаться зверей и птиц.
— Тиглат! — я мотнул головой, прогоняя наваждение. Повернулся к подошедшему Абтармаханау.
— Да?
— Видимо, они решили не мелочиться.
— Мы здесь положим огромную часть их армии? — пожимаю плечами. — Сколько бы их тут ни было, мы всё-таки очень крепкий кулак. Эти силы следовало бы поберечь для сражения с основными войсками. Даже, может, пропустить нас и…
— Мы опаснее, — неожиданно выдал Абтармахан. — Без нас основная армия ослабнет настолько, что просто не сумеет без безумных потерь победить. Наши потери невосполнимы в короткие сроки, а эмушиты могут поднимать из мёртвых похалайцев своих мерзких гхури столько, сколько пожелают. Я хочу, чтобы ты остановил их.
— Ты головой ударился, пока дрался? — приподнял бровь я.
— Не там, — поморщился брахман. — Здесь. Около стен лагеря. Ты знаешь, как.
Пару секунд я смотрел на него, потом до меня дошло.
— Понял, — киваю. Все, кто слышал наш разговор, недоумённо косились. Но всё же, видимо, решили, что одновременно сошедшие с ума Адаалат-ка-Джаду и его ученик — это уже слишком.
— Хорошо. Когда они подойдут, не раньше! И ещё. Ты же умел управлять погодой? Пусть ветер дует от нас, а то мы умрём попросту задохнувшись. А теперь — восстанавливай силы. Минут двадцать у нас есть.
— С чего бы? — удивился я. Брахман лишь молча махнул рукой куда-то мне за спину. Глянув туда, я увидел спокойно едущих в нашу сторону восьмерых человек. Живых. Они ехали со стороны холма. Там же стояли и другие живые эмушиты. Мертвецы всё стягивались, а живые… Чёрт знает, сколько их там. Много — это точно. Очень много. Кажется, будто по зелёному холму прошёлся пожар, оставив чёрное выжженное пепелище: именно такую картину издалека создавали обладатели антрацитово-чёрной кожи.
Сосредоточившись, я почувствовал, как мана чуть ускорилась, двигаясь по духовным линиям. Мои губы зашептали нужные слова, которые я, кажется, не произносил ещё со времён, когда нужно было надувать паруса на кораблях Трои. Нужно было только понять, откуда и куда я хочу позвать ветер. Логично, что из-за наших спин в сторону полукольца мертвецов. А это какие части света? Впрочем, у меня есть системные инструменты и собственные ощущения, присущие многим магам. Сейчас… Примерно… Юго-запад… С юго-запада на северо-восток…
Ветер знойный, ветер закатный!
Принесите мне песок с юга, соль — с севера.
Нот и Зефир, повелители звенящих бурь,
Отпустите слуг своих, дабы принесли они мне соль и песок!
Разреши Эол, повелитель ветров!
Разреши Адад, сотрясатель небес!
Разрешите звать дыхание ваше!
Принесу его на далёкие земли,
Возвещу бурю, возвещу ураган.
Странные и немного необычные строки стали квинтэссенцией шумерской погодной магии и отдельных греческих соответствующих заклинаний. Тем не менее, получалось эффективнее. Я не добавил несколько строк, долженствующих вызывать мощный ветер, способный двигать корабли. Нам ведь такое не надо? Лёгкий бриз из-за спин едва ли дул на пару метров в секунду, но уже этого потока воздуха было вполне достаточно, чтобы ядовитый смрад потихоньку стал отступать. Я вложил больше четырёх с лишним сотен единиц маны, так что, надеюсь, часа три нормального воздуха у нас будет. А теперь, как и говорил Абтармахан, следует восстановиться. Только личную защиту начитаю…
