Мировой Ворон - Смит Э. Дж. (полные книги .TXT) 📗
— Ну я хочу с ним хотя бы поздороваться, прежде чем убивать, — заметил Ксандер, возвращаясь вместе с ними в шатер.
Саймон усадил каресианца в кресло, и его сразу окружили вооруженные воины. До прихода посла с центрального стола уже убрали все карты с информацией о передвижении частей, и под толстым полотном шатра было пусто и душно. Даганэй сел за стол и отпил вино из кубка. Бреннан остался стоять вместе с Гвен и Ксандером.
— Король Александр! — Рамазон повысил голос и склонил голову, разведя руки в стороны. — Я приветствую вас с почтением и страхом… и я привез вам условия договора от моей госпожи, главной из Семи Сестер.
— С почтением и страхом? — переспросил Даганэй. — Это обращение к Джаа, а не к вашему Мертвому Богу.
— Старая привычка, — равнодушно ответил Черный воин, не утратив самообладания. — В дипломатических вопросах наслаждение и боль менее применимы.
Ксандер шагнул на несколько футов ближе к послу и смерил его внимательным взглядом.
— Ты вряд ли выйдешь из этого шатра живым. Но будь хорошим рабом и сначала расскажи нам то, что должен. Если у тебя не получится разозлить меня еще больше — ты умрешь быстро.
У Рамазона на лице промелькнул страх. Он проскользнул в уголках глаз, но каресианец быстро вернул себе обычное стоическое выражение.
— Я посол мира, король Александр. Я пришел под белым флагом. Прошу вас, не забывайте о чести!
Ксандер зловеще ухмыльнулся:
— Интересно, много ли людей ро сдавались на вашу милость… многие ли молили о пощаде — и скольких из них вы пощадили? И скольких из них ты сжег лично? Вы потеряли право на мирные переговоры с тех самых пор, как колдовством вторглись в Тор Фунвейр. Вы нарушили все мыслимые и немыслимые правила. И не смей ставить под сомнение мою честь за то, что я тебе скажу: можешь засунуть свой белый флаг себе в задницу.
Бреннан, возмущенный не меньше своего генерала, прижал лезвие меча к горлу каресианца.
— Нам все еще нужно услышать их послание, милорд?
Ксандер, казалось, задумался, но Гвен сразу поняла, что он все уже решил.
— Говори, — приказал он. — Излагай ваши условия.
Черный воин больше не мог держать себя в руках. На лбу у него выступили капли пота. Он переводил взгляд с возмущенного Ксандера на меч Бреннана, прижатый к его горлу.
— Вы неправильно поняли мои намерения… Я прибыл принять вашу капитуляцию.
Повисла тишина. Гвен не могла поверить, что Госпожа Боли окажется столь нахальной или что Рамазона так мало беспокоит его собственная жизнь. Он сидел напротив разъяренного священника, смотрел на разъяренных генерала и его жену, а их разгневанный солдат прижимал к его горлу меч — и тем не менее предлагал им капитулировать.
— Прошу вас, — произнес Черный воин, — позвольте мне продолжить. Ксандер стиснул зубы.
— Продолжай! — рявкнул он.
— Возможно, мы кажемся вам всего лишь монстрами, которые бросают полчища Псов на любое препятствие, пока оно не подчинится нам. Но у нас есть разум и стратегия. — Он был очевидно напуган, но говорил спокойно, чтобы его речь звучала более убедительно.
— Мы убивали всех Псов, попавшихся на пути, с тех самых пор как покинули Козз, — заметила Гвен. — Ваша стратегия не работает.
Рамазон чуть приподнял уголок губ в кривой усмешке. Мерзкая улыбка, слишком уверенная, чтобы быть пустой бравадой.
— Пока вы собирали своих жалких союзников, мы тоже не сидели сложа руки. Перед уничтожением Козза мы разместили двух погонщиков с их стаями возле Лейта. И когда наша кампания в Фелле завершилась, у нас в запасе остались силы. И эти Псы — шестьдесят тысяч солдат — выйдут вам в тыл в течение ближайшей недели.
Неужели это возможно? Они так стремились в наступление, что не заметили армию, ожидающую их на востоке? Все присутствовавшие переглянулись с озабоченным выражением на лицах. Ксандер напряженно сжал губы, и каждый понял: такой вариант и правда был возможен. Если бы они пришли из Арнона, их заметили бы Маркос с его паладинами; если бы им пришлось идти от Вейра, то они вышли бы прямо на основные силы армии Ксандера. Но на востоке рядом с Феллом на равнинах Лейта могли затаиться, оставшись незамеченными, даже крупные вражеские силы. Они могли подождать, пока армия Ястребов не пройдет мимо и не вторгнется на холмы Нарланда.
— Шестьдесят тысяч, — прошептал Бреннан и чуть ослабил хватку на мече.
— Не бойся, могучий Ястреб, — произнес каресианец. — Моя госпожа великодушна. Если твой король сдастся на ее милость, ему будет позволено возвратиться в Ро Тирис. А солдаты вернутся в свои дома. — Несмотря на уверенную улыбку, с посла градом струился пот. Очевидно, с мечом, прижатым к горлу, уверенность в победе была для него слабым утешением. — Если вы позволите мне отправиться в Вейр с сообщением о вашей капитуляции, вы все останетесь в живых. Если нет — вы должны знать, что не сможете победить.
Взгляд Ксандера метался по сторонам, будто он лихорадочно обдумывал, как поступить с шестьюдесятью тысячами воинов, атакующих его армию с фланга. Даганэй мрачно смотрел на каресианца, размышляя над его словами и поведением. Бреннан медленно оторвал меч от шеи каресианского посла. Саймон и Гвен переглянулись.
— Это все, что ты должен был сообщить? — спросила Гвен у Рамазона.
Черный воин выпрямился на стуле и медленно вытер пот с щеки.
— В Каресии страх — священное чувство. Похоже, я наслаждаюсь им. Но это действительно все, что я должен был передать.
Гвендолин убила его быстро — схватила за волосы и резко провела доккальфарским клинком по горлу. Она всадила лезвие поглубже, пока не проткнула трахею, и каресианец захлебнулся собственной кровью.
— Слушайте! — рявкнула она. — Даже если все, о чем он говорил, правда — что это меняет? Что это может изменить?!
— Три стоили десяти, — пробормотал Саймон, и все взгляды обратились к нему. — В Коззе… когда мы с королевой и Тиром Каланом бились с Псами в темноте и дымном тумане. И тогда мы втроем побеждали десятерых — а ведь мы все страдали от ран.
Гвен отпустила волосы каресианца, и его тело сползло на пол шатра.
— Трое стоят десяти, — повторила она. — Мы лучше их — по доспехам, оружию, тактике, навыкам, боевому духу, и нам нечего терять — они уже называют нашу страну гребаными Землями Искривленного Древа.
Глава тринадцатая
Финиус Черный Коготь в Пределе Сестер
Рисунок был очень хорош. Финиус даже раскрасил траву и обозначил тени на стенах. На бумаге в его представлении Ро Хейл выглядел совсем иначе. В реальности это оказалась жалкая дыра, сотканная по большому счету из обломков серого камня и мерзкой погоды. Дождь, дождь, ветер, порывистый ветер, дождь, снег и опять дождь. Очень много дождя. Город вполне заслужил бы переименование в Ро Дождь.
— Что это? — спросил Винсент Стоголосый, тыкая в рисунок.
— Стены, придурок. Видишь? Нам нафиг не сдалась половина этих дурацких развалин, и мы из них построим стену. От Южного Стража на востоке и до моря на западе. И нам нужно обустроить каменоломни на севере.
— Высокая стена, — глубокомысленно заметил Винсент.
— Ага, — согласился Финиус.
Предел Сестер он представлял себе крепостью, воротами через построенную им стену.
— И нам нужно придумать для нее имя, — произнес Винсент. — Как насчет «Прихоть Винсента»?
— Как насчет «Стены мучительной смерти Винсента», придурок?
— Справедливо, — ответил тот. — Я просто предложил.
— Глупое предложение, — огрызнулся Финиус. — Иди кому другому его предложи.
— Мог бы и не повторять, — проворчал Винсент и вышел из полуразрушенного здания под дождь.
Как только он отошел подальше, на развалинах среди дождя показался чей–то внушительный силуэт. Он прыгал по мокрым камням, низко опустив огромную голову, а короткий хвост поджал между задними лапами. Добродушный из Белой Стаи решил остаться в Хейле. Он пока не сообщил причину своего решения, но Финиус надеялся через пару дней распознать что–нибудь осмысленное в его рычании и лае.
