Дочь Белого Меча - Бахшиев Юсуп (читать книги бесплатно .TXT) 📗
На каждом повороте коридора горела масляная лампа. Ягмаре показалось, что свет их слишком тускл и дымен. Но тогда она только вскользь отметила это, не придав значения.
Очередной коридор заканчивался приоткрытой дверью. Из-за двери доносились странные звуки.
Ягмара заглянула, потом протиснулась. В довольно большой круглой комнате на полу стояли пять светильников, между которыми сидел Сизое Перо; к ногам его приник волк. У стен стояли маг Масани, старший служитель Аллам, отец и Ний. Отец увидел вошедшую Ягмару, приложил палец к губам и показал на место рядом с собой. Она тихонько подошла и встала, взглядом спросив, что тут происходит. Отец без слов показал глазами на шамана: мол, сейчас сама поймёшь.
Шеру остался в дверях, просунув только голову.
Видимо, в масло светильников было что-то добавлено, потому что запах был странный — с оттенком разрытой земли или снятой сырой лесной подстилки.
Сизое Перо сидел прямо и совершенно неподвижно. Только присмотревшись, Ягмара увидела, как быстро бегают его глаза пол опущенными веками.
Волк, доселе тоже сидевший неподвижно, вдруг поднял голову и закрутил ею по сторонам. Потом вытянул шею и клацнул зубами. Снова принял прежнюю позу — лёжа и опустив морду на передние вытянутые лапы.
Шаман медленно поднял обе руки. Вернее, он позволил им подняться — словно он с головой сидел в воде, либо же руки его подвешены были на невидимых нитях. Пламя светильников затрепетало, хотя ни малейшего дуновения сквозняка не было. Вообще было тяжело дышать…
Снова на несколько лепт воцарилась полнейшая неподвижность.
Волк одним коротким движением сел. Глаза его тоже были закрыты.
Потом — совершенно отчётливо — свет светильников резко ослаб, хотя пламя оставалось прежним. Волк медленно повёл головой из стороны в сторону, потом поднял, будто готовясь завыть…
Но он не завыл, а заговорил. Это был какой-то из северных языков, Ягмара его слышала раньше, но слов не знала. Волк говорил медленно, вразбивку, гортанно. Шаман изредка отрывисто переспрашивал. Тогда волк повторял уже сказанное, но ещё медленнее. Потом заговорил шаман — всё так же отрывисто, быстро, с непривычными интонациями. Когда он замолчал, какое-то время молчал и волк. Он даже переступил с лапы на лапу. И наконец произнёс несколько слов.
Этот странный разговор занял дюжину лепт — а может, и больше.
После этого шаман уронил руки, а волк упал на пол, громко стукнув суставами.
И снова свет стал ярче. Ягмаре показалось, что по углам шевельнулись непонятные тени.
Старший служитель поднял голову и крикнул:
— Закрывай!
Тут же заскрежетало железо.
— Пойдёмте все в более подходящее место, — сказал маг Масани.
Сидя рядом с Сизым Пером, Ягмара заметила, насколько он измождён. Вчера во время землетрясения ему сломало несколько рёбер, но, надо полагать, лечение Бекторо пошло ему на пользу — он нормально двигался и не морщился от боли. Однако внутренние силы его явно были на исходе…
— Белая Сова облетела все окрестности, — сказал он. — Самого Черномора она не нашла, но есть много следов, что он побывал… в разных местах… Три больших кочевья мертвы на три четверти, крепостец Аркаим мёртв наполовину. И множество малых кочевий, конных и оленьих… Уцелевшие люди ставят кумиры Черномору и проносят ему жертвы… кровавые жертвы. По дорогами и просто по степи скитается великое множество людей без имущества и без цели. Камневеры обращаются к своим камням, но камни молчат. Родники и ручьи стали горькими, некоторые текут кровью подземного железа, лесные звери бегут, как от пожара. Кто-то выкладывает круги в траве, вызывая древние силы, но и круги молчат…
Он потянулся за водой, с усилием сделал несколько глотков. Казалось, вода не идёт ему в горло.
Вошла Бекторо, обменялась какими-то знаками с магом, вышла.
— С чистого неба бьют молнии и падают камни, — продолжал шаман. — И что-то совсем злое творится у кладбищ мертвецов — но туда Белая Сова не посмела заглянуть. Нет, мертвецы не встают, но… она сказала «тёмные гиганты». Я переспросил, однако объяснить она не смогла… Их вокруг нас собралось уже до дюжины, а может, и больше.
— Кем был наш волк, узнать не удалось? — спросил Ний.
— Нет. Он не был волком, но не был и человеком… Если бы не железо вокруг, мы с Вазилой смогли бы поговорить с ним… тем, внутренним… А пока — нет.
— Отложим, — сказал Акболат. — Она посмотрела, куда я просил?
— Да. Но только издалека.
— И?
— Следов много, но чьи и куда ведут, не разобрать.
— Понятно… то есть по-прежнему ничего не понятно. Это всё?
— Ну, то, что с птицами странное творится — это мы и сами видели…
— А ты спросил про тех птиц?
— Спросил. Но… она боится.
— Могучий шаман может бояться?
— Может. Она с детства… ну, с тех пор… стала бояться птиц. Потом, конечно, перестала… но не до конца.
— Может так быть, чтобы этих «тёмных гигантов» поднимали именно те птицы?
Сизое Перо надолго замолчал.
— Если бы я сам смог выйти в Верхнее небо… — начал он.
— Нет, — сказал Акболат. — Нет. Считай, что я ни о чём не спрашивал. Это был пустой вопрос.
Двор немного расчистили — надо же было как-то добраться до очага и готовить пищу. На дрова пошли обломки галерей. За столом все сидели мрачные и унылые, молча хлебали чечевичную похлёбку с луком. После того как все поели и служки принялись драить миски и котёл, Акболат позвал Ягмару с собой. Они поднялись на уцелевшую часть галереи. По ту сторону стены продолжал лить дождь.
— Пока никому не говорил, — начал Акболат, глядя на дождь, — тебе скажу… Я думаю, Черномор мечется сейчас повсюду, потому что его преследует Снегурко. Но в метаниях этих он набирает силу — сея страх и панику. И в какой-то момент он решит, что может повернуться и дать бой. Почему-то мне кажется, что он сделает это здесь…
— Почему?
— Не знаю. Вроде бы неразумно — тут и железо, и чары, сквозь которые он пока не смог пробиться, и мы ему совсем не друзья… да и у Бекторо есть немалая сила, чтобы с ним сразиться и хотя бы устоять. Но он придёт сюда, к этой клетке, в которую нас загнал, и мы ему будем зачем-то нужны.
— Но почему ты в этом так уверен?
— Я же много лет в него просто вживался — ну, ещё до того, как всё это случилось… Я видел в нём огромную опасность. И неспроста он навестил наш дом… думаю, неспроста. И потом, когда был вморожен рядом с ним… от него что-то продолжало исходить, и я… да, именно вживался в него. Я стал очень хорошо понимать, чего он добивался раньше и чего хочет всё это время…
— Чего же?
— Мастер уже сказал. Стать единственным богом Ойкумены.
— Тогда… Тогда куда же денутся остальные боги?
— Кого-то он убьёт, от кого-то отвернутся люди, и боги постепенно станут простыми… не знаю, как сказать… наподобие леших, русалок, джиннов… Кто-то пойдёт к нему в услужение, кто-то попытается сопротивляться… Так уже было когда-то, когда Ойкумена была совсем маленькой. Греки это помнят.
— Но боги же могут объединиться…
— В том-то и беда, что их самомнение им этого не позволяет сделать. Они непрерывно враждуют друг с другом. Говорят, что Ахура Мазда и Ангра Маинью были братьями-близнецами и когда-то души друг в друге не чаяли… Я питал надежду, что Лютобог сумеет вразумить прочих богов, потому что имеет над ними всеми силу. Но ему, похоже, уже нет дела до мира людей…
— Ты говоришь ужасное.
— Происходит куда более ужасное… Впрочем, мы отвлеклись. Я хотел поделиться с тобой некоторыми соображениями. Смотри: первоначальный план Черномора был такой: привести туда, к нему, его дочь от Вальды. Не знаю, зачем, скорее всего, чтобы занять место Лютобога — и для этого он приложил немало усилий… Этого не получилось — пришла ты, моя дочь от Бекторо. И тогда он придумал новый план: он свёл здесь, в этом довольно-таки закрытом от волшебства месте Бекторо и тебя. И меня. Подозреваю, что все остальные попали сюда хоть и по его воле, но как наши спутники…
