Вдова мастера теней - Савенко Валентина (книга бесплатный формат .txt) 📗
Оказалось, Витору в ресторации подсыпали дурман, на мастеров он действует в очень больших дозах, всего один раз, потом вырабатывается иммунитет. В момент нападения он был вялым и заторможенным. Чудом смог отбиться. А официанта, добавившего отраву, тем временем убили. Обставили все как нападение уличных грабителей. Парень оказался крепким и успел нарисовать закорючку на асфальте. Она очень напоминала герб Алистеров. Нападавший ушел. Витор считал, что именно он убрал незадачливого отравителя.
Неудивительно, что Вигор прицепился к Эли. Ведь если его родственник не нанял зверя, а сам является им, случится жуткий скандал. Дух в семействе мастеров теней!
Именно поэтому я могла вздохнуть спокойно: коллег к поискам виноватого во всех безобразиях Алистер не пригласит. Значит, у меня есть время узнать, как я могу спасти сестру. Главное — не попасться в лапы вендиго и не дать ему причинить вред Эли. Хотя, судя по тому, что видела в парке, дух ее трогать не собирался.
Интересно, почему?
Витор что-то недоговаривал, настаивал на виновности Эли и связи с серым. Говорил, что вендиго нет смысла убивать свое будущее тело.
А я все больше утверждалась в мысли: тут что-то другое.
После препирательств касаемо виновности моей сестры мы немного «попрыгали» по эфириям и мастерам теней. Мне было интересно все. Витора поджимало время: куда он так торопится, супруг не захотел пояснять.
Во-первых, легенда о мальчике, убившем мать и ставшем первым мастером, не так далека от правды. Мальчик убил именно свою мать — духа.
Я озвучила Витору прописную истину: у духов нет детей. Исключение — эфирии.
А мне пояснили: детей нет. Если это не вендиго. Иногда тварь выбирала для переселения беременную женщину. Рожденный ребенок был стопроцентным мастером теней. Поняв это, вендиго начали старательней выбирать новые тела и убивать уже рожденных малышей. Но начало новым способностям было положено. Они стали передаваться по наследству. Стараниями носителей способностей вендиго почти не осталось. А те, что есть, невероятно осторожные и хитрые. Даже мастерам их сложно выявить.
Вот так. Устойчивые к магии духов мастера сами являются потомками созданий эфира.
Кстати, о потомках созданий эфира!
Эфирии. Их магия не передается потомкам ни в какой форме. Их дети — обычные люди и нелюди.
Берта врала, когда рассказывала о полукровках. Она не была уверена, что я эфирия. Хотела посмотреть на мою реакцию. Ведь эфирия никогда не пройдет мимо того, кому требуется помощь. Независимо, есть у нее силы или уже нет. Даже если это чужой человек, которого она видит первый раз в жизни.
Историю жены доктора Витор сократил до невозможности. Берта была зарегистрированной эфирией: единственной, появившейся за последние пятьсот лет. Естественно, ее мужем должен был стать мастер теней. Между просто, сильным и сильным и богатым выбрали ее родители. Ожидаемо — богатого, отца Витора. Берта была послушной дочерью.
Но она влюбилась в доктора, работающего с одним из мастеров. Принципиального, талантливого, которого хотел заполучить себе отец Витора. Он и заполучил. Обменял невесту на талантливого целителя. Посчитав, что помощь эфирии может и не пригодиться. Батюшка Алистера был весьма самоуверен.
Зачем нужны мастерам эфирии?
Все дело — в их способностях.
Эфирия может излечить мастера от смертельной раны, буквально вытащить обратно в наш мир. Как и своего двойника при рождении. Но за второй раз она заплатит эмоциями. Обычно лишенные чувств эфирии долго не живут. Банальная рана может стать смертельной. Женщина не почувствует боли и истечет кровью. Это самая распространенная причина гибели.
Помимо этого, эфирия способна перемещаться в эфир, как вендиго. Именно так она разрывает связь духа и тела. Если успеет до того, как от души человека или нелюди ничего не останется. За это эфирия платит способностями и закрывает себе доступ в эфир навсегда, становясь человеком.
Именно так поступила Берта. Она спасла незнакомого паренька, неудачно оказавшегося рядом с духом, за которым гнались мастера.
И так я смогу освободить Эли.
Я согласна стать человеком и потерять способности. Это даже не обсуждается. Но было еще одно…
Незаметно покосилась на руки Алистера.
Как он сказал? Эфирия не может пройти мимо? Вот и я не могу. Надо подробней расспросить Берту. Смертельная рана и смертельный яд — не такая уж большая разница.
Но Витор не позволит. Не согласится. Он рад тому, что эфирий так мало. Он считает, что мастера должны сами бороться с духами, не надеясь на хрупких девушек.
Напоследок спросила про жен мастеров теней. Я совершенно не понимала, что там за якоря и прочее.
Оказалось, за дар мастеров теней перемещаться тенью и уничтожать духов есть плата. Их постепенно поглощает тень. Скорость зависит от того, как часто мастера ранят, сколько сил он тратит на борьбу с духами, успевает ли восстанавливаться.
На мое ехидное замечание, что мастеру, привыкшему держаться за спинами товарищей, не нужен якорь, Витор грустно усмехнулся и печально кивнул.
Якорь вытаскивает мастера из теней. Как правило, это жена. Иногда друг. Или родственник. Самый сильный якорь — женщина, с которой мастера связывают чувства. В идеале — любовь, но не обязательно. Это может быть симпатия, нежность или уважение.
Поэтому мастера стараются жениться как можно раньше, тщательно выбирают себе спутниц, берегут их как зеницу ока, окружают заботой и вниманием. А все считают, что жены — их собственность.
Двойственность натуры мастеров меня откровенно озадачила.
— В наших жилах течет не только кровь, но и частица магии вендиго, — пожал плечами Витор, когда я спросила. — Отсюда и цинизм, жестокость, расчетливость… и наша холодность. Мы с вами, эфириями, антагонисты. Мы потомки духов ледяного зимнего ветра, вы — духи летнего ветра.
— Мы теплые? — улыбнулась я; на душе стало светло и уютно.
Как же приятно видеть искренне улыбающегося Витора.
— Добрые, а иногда у вас слишком много сочувствия к другим… — И, не дав возмутиться: — Опасно много… для вас. Габи, я не соглашусь.
— О чем это вы? — не поняла я.
— Я вижу, что ты уже решила мне помочь. Я не соглашусь. Ты не должна платить за мою жизнь своей. — Мне показалось, что Витор сейчас возьмет меня за руку, но он остался неподвижно сидеть в кресле.
— Весьма резонное замечание, особенно если вспомнить, что я работаю приманкой для духа! — сузив глаза, сердито посмотрела на супруга, сделавшего вид, что ничего не понимает. Ладно. — Я прекрасно понимаю, почему моя беременность должна просуществовать до завтра. И еще.
Встала, проказливо улыбнулась и, подходя к двери:
— А ты уверен, — Витор первый перешел на «ты», — что я согласна жить, зная, что могла помочь, но не сделала этого?
Из спальни я выскочила. Подождала. Меня догонять не стали. Вот и хорошо! Где у нас Берта? Ах да, я же сплю у себя. А где конвертик, что она дала?
Прежде чем отправиться к себе, снова заглянула к Эли и Кевину. Сестра, хмурясь, промокала лоб бледного мастера. Не знаю, что доктор ему дал, но трясло его, точно в настоящей лихорадке.
— Ты что тут делаешь? — Эли обеспокоенно окинула меня взглядом.
А я оглядела небольшой зверинец вокруг сестры. Ярость, страх, нежность и любовь. Отрицательные эмоции — небольшие. Положительные — вполне приличные. Надобности развоплощать впервые нет.
Веточка жасмина, прикрученная лентой к столбику кровати в изголовье, заставила сокрушенно покачать головой. Пропала сестричка!
Эли считала ветку талисманом.
Когда я принесла ее домой раненую, мы нашли ее в волосах сестры. Потом Элиза рассказала, что вначале пыталась отвлечь вендиго от тетушки, чтобы она смогла убежать, но та была слишком испугана. Затем убегала сама, пыталась спрятаться, надеялась, что я почувствую. Там были целые заросли дикого жасмина. Если бы не они, я бы не успела.
А теперь сестра пожертвовала свой амулет Кевину…
