Протекторат (Призрачная реальность) - Авраменко Олег Евгеньевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗

Я отложил в сторону письмо и внимательно перечитал квитанцию. Она была составлена по всей форме и позволяла избежать любых проблем, связанных с налоговой отчётностью. Фискальные органы, конечно, удивит, за какие же услуги я получил такой бешеный гонорар, но никаких деталей моего сотрудничестве с Конноли они требовать не станут — наши законы охраняют конфиденциальность отношений адвокатов с клиентами. После выплаты налогов и отчисления положенных конторе процентов у меня останется примерно четверть необходимой для покупки яхты суммы, а другие три четверти я уже скопил за последние десять лет. Что же касается Ричарда, то с ним я рассчитаюсь просто — сделаю пайщиком своей яхты. Уверен, что он не станет возражать.

Я переложил деньги из кейса в сейф, туда же отправил и письмо с квитанцией, после чего опустился в кресло и вставил в считывающее устройство карточку. Как я и ожидал, над консолью возникло изображение Алёны. Одетая в длинное зелёное платье, маленькая и хрупкая, она парила передо мной в воздухе, похожая на сказочного эльфа. Её лицо было бледным, нефритовые глаза лучились грустью.

— Здравствуйте, Игорь, — заговорила она. — Я пыталась дозвониться до вас, но вы не отвечали, и вот я решила связаться с вами таким образом. Чтобы попрощаться…

Несколько секунд Алёна молчала, нервно покусывая губы. Затем продолжила:

— Завтра вечером я улетаю с отцом. Хотя, наверное, вы будете смотреть эту запись уже завтра, а значит для вас я улетаю сегодня. Улетаю насовсем. Как и вы, отец не верит в мою невиновность, поэтому спешит увезти меня с Дамограна, пока я ещё на свободе, пока меня снова не арестовали. Дед и бабушка полетят вслед за нами на рейсовом корабле. Мы договорились встретиться с ними на… впрочем, это не важно. Важно то, что я больше никогда не вернусь на Дамогран, который стал для меня родиной. Мне не хочется улетать, но вместе с тем я не хочу оставаться на планете, где все считают меня убийцей… в том числе и вы. Особенно вы. — Она покачала головой. — Нет, лучше улететь. Если вы будете далеко, я, может, сумею смириться с тем, что вы… что вы думаете обо мне плохо, что для вас я лгунья и преступница… — Алёна умолкла, смахнула с ресниц слезу и подалась вперёд, к невидимому мне пульту. — Прощайте, Игорь. Счастья вам и удачи.

Её фигурка растаяла в воздухе. Я со вздохом вынул из гнезда карточку и положил её в сейф, затем ещё долго сидел за столом, отрешённо глядя в противоположную стену и думая, что мне делать.

Это было не прощальное послание, а отчаянный призыв, мольба о помощи. Алёна хотела, чтобы я остановил её, не позволил ей улететь. И если бы не моя вчерашняя встреча с Тори, я бы не устоял перед её просьбой. Я бы немедленно связался с Конноли и объяснил ему, что его дочери ничего не угрожает, и, хотя она не оправдана присяжными, вторично её к суду не привлекут, даже если следствию удастся доказать факт подделки записей. В свою очередь, Алёна, почувствовав мою поддержку, наотрез отказалась бы улетать… И в результате получилось бы так, что она осталась здесь ради меня, только потому, что я так захотел. Тогда бы я стал вроде как её должником и уже не смог бы избегать с ней встреч. Не знаю, к чему бы это привело, но уж явно ни к чему хорошему.

К счастью, теперь у меня была Тори, и мысли о ней позволили мне удержаться от необдуманных поступков. Я не стал ничего предпринимать и постарался побыстрее выбросить Алёну из головы. Сделать это оказалось проще простого — нужно было всего лишь думать о Тори. И я думал о ней, с нетерпением ожидая её возвращения.

Однако после обеда Тори не вернулась. И вечером тоже. И к ночи. А из утренней сводки новостей я узнал, что малогабаритный космический корабль «Свободный Арран», принадлежащий видному арранскому оппозиционеру Томасу Ф. Конноли, потерпел крушение при переходе в овердрайв. Сам характер взрыва и высокий радиационный фон в районе катастрофы заставляли предполагать террористический акт…

Глава 12

Мишель Тьерри, дипломат

Тьерри лежал на койке, укрытый по грудь одеялом, и лениво наблюдал за тем, как Виктория одевается. А она, чувствуя на себе его взгляд, делала это нарочито медленно, явно рисуясь перед ним. Её движения были плавными, грациозными и необычайно сексуальными; даже то, как она вдевала в уши серёжки, было исполнено глубокого эротизма. Она не просто одевалась, а демонстрировала своеобразный стриптиз наоборот.

И это не было всего лишь кокетством. Тьерри видел, что Виктория не удовлетворена, что она хочет ещё ласки и таким образом пытается расшевелить его, раззадорить. Однако тщетно — за время, которое они провели в постели, он так измотался, что сейчас был совершенно бессилен как мужчина. В ближайшие несколько часов он мог только любоваться ею — но не заниматься с ней любовью.

Виктория надела облегающие брюки из тонкой чёрной ткани и тщательно разгладила на бёдрах складки. Затем присела на край койки, наклонилась и легонько чмокнула Тьерри в губы.

— Ну, ладно. Когда очухаешься, присоединяйся к нам с Евой за обедом. А вечером мы продолжим наши забавы.

«Боже! — внутренне содрогнулся Тьерри. — Ведь вечер совсем скоро — через каких-нибудь десять часов…»

— Ты сумасшедшая нимфоманка, — ласково сказал он.

Она улыбнулась:

— Нет, я просто маленькая поблядушка. Периодически. А в остальное время я настоящая лапочка. Потерпи немного, и ты в этом убедишься.

Ещё раз поцеловав его, Виктория встала и направилась к двери.

— Тори, — окликнул её Тьерри. — Извини за «нимфоманку».

Виктория повернулась к нему.

— За это извиняю. А за «Тори» — нет. Не называй меня так, сколько раз тебя просить! Я Вика или Вики — но не Тори. Так меня называл отец, а я не хочу о нём вспоминать. Понятно?

— Да, Вика.

— Вот и хорошо. — Она послала ему воздушный поцелуй и вышла из каюты.

Оставшись один, Тьерри ещё некоторое время лежал, размышляя о своих отношениях с Викторией. Их связь началась неделю назад, через два дня после отлёта с Эль-Парайсо. Случилось это без всяких романтических прелюдий, просто и буднично: поздним вечером Виктория зашла к нему поболтать перед сном, а через четверть часа их беседа уже продолжилась в постели. То же самое, с незначительными вариациями, происходило и в последующие вечера, причём она ни разу не оставалась с ним на всю ночь, а выжав его, как лимон, уходила спать к себе — вернее, к Еве. Ещё они встречались в середине дня, и опять же — без лишних разговоров Виктория заваливала Тьерри на койку и буквально насиловала его, после чего одевалась и спешила вернуться к подруге. А он, вконец измотанный, оставался в постели и думал о том, что ещё ни с одной женщиной у него не было таких донельзя странных отношений. Впрочем, и женщин у Тьерри было совсем мало — раз, два, и обчёлся. Дипломатическая карьера оставляла не очень-то много времени для личной жизни.

Сделав над собой усилие, Тьерри поднялся с койки, не спеша оделся и взял свой ноутбук, собираясь до обеда немного поработать с материалами о Дамогране и Сицилианском Экспедиционном Корпусе. Но сначала он открыл личное дело Келли Симпсон и в который уже раз внимательно перечитал его в слабой надежде найти хоть какую-то зацепку к её исчезновению.

Разумеется, ничего он не нашёл. Досье наверняка было фальшивым от начала до конца, а если и отражало действительность, то только в той малой части, которая касалась её видимой, формальной стороны работы в дипкорпусе Земли. Тьерри уже не сомневался, что Келли была не та, за кого себя выдавала, однако на главный вопрос — кем она являлась на самом деле — ответа по-прежнему не было. Если сотрудником земной разведки (в это ему очень хотелось верить), то почему тогда начальство, назначив его главой дипломатической миссии, даже не намекнуло о её двойном статусе? Ведь это было против всяких правил — оставлять посла (а Тьерри, как-никак, был послом, хоть и временным) в неведении относительно деятельности его подчинённых, за которых он нёс полную ответственность…