Время Тьмы - Хэмбли Барбара (лучшие книги онлайн txt) 📗
«Ты еще говоришь мне об этом, возлюбленная», – подумал Руди.
– Но при всем том, – продолжала она, – он очень добр ко мне. Под этим сияющим великолепием одежд, – полушутливо продекламировала она, – действительно таится много любви.
«Да? Любви к чему?»
Он осознавал, что в случае с Алвиром не было такого понятия, как «любовь к кому».
От своего сторожевого костра в темноте Джил видела, как Альда встала, плотнее закуталась в мягкое облако своего мехового плаща и осторожно пошла по каменистому гребню земли назад, к темному силуэту ее повозки, вырисовывавшемуся на фоне освещенного лагеря. Джил была встревожена, ночь казалась ей полной опасностей, и она удивилась, как глупая девчонка может оставлять свое дитя, даже в охраняемом лагере, и ходить флиртовать в темноте с Руди Солисом. Джил была женщиной, которой не дано было любить, и ее чувства к тем, кто любил, были смесью симпатии, любопытства и только иногда страсти, которую она подавила в себе.
Обычно Джил не интересовалась, держатся ли Руди с вдовствующей королевой лишь за руки и разговаривают или же предаются РАЗНУЗДАННЫМ оргиям. Но сегодня – другое дело, сегодня она чувствовала присутствие Тьмы, ту наблюдающую злобу, которая таилась в мрачных лабиринтах подвалов Гея, тот хаотический сверхчеловеческий разум, приблизившийся так близко к ней, что, несмотря на костер за спиной, она все время оглядывалась, проверяя, не стоит ли кто позади.
В полночь ее сменил один из солдат Алвира, здоровый парень в алой форме, сильно залатанной и испачканной. Она видела, как Руди, сдав свой пост одному из Красных Монахов, теперь спускался по гребню холма к лагерю. Из темноты, где она стояла, на полпути между лагерем и гребем Джил видела, как он шел беглым шагом мимо повозок и тихо скользнул через борт той, что была украшаю знаменами Дома Дейра.
Джил вздохнула и посмотрела назад на лагерный костер стражи. Но, словно собака, она чувствовала неладное в продуваемой ветром темноте. Джил продолжала вглядываться в ночь, лежащую по ту сторону лагерных огней, ощущая, как холодную тяжелую руку, угрозу надвигающейся гибели.
Когда она вернулась в лагерь, большинство стражников уже спали, завернувшись в одеяла и провалившись в глубокий изнурительный сон. Только один человек бодрствовал, сидя у слабо мерцающего костра, как одинокая скала; создавалось впечатление, что он пребывал там с начала времен. Джил видела его сидящим так ночь за ночью, если он только не обходил по периметру лагерь. Она не могла вспомнить, когда последний раз видела его спящим.
Джил тихо приблизилась к нему:
– Что ты видишь?
Колдун отвел глаза от пламени, свет выхватил затененные шрамы его лица, когда он улыбнулся.
– Ничего, – слабый жест его пальцев подразумевал угрожающее безмолвие ночи. – Ничего, чтобы объяснить это.
– Ты тоже чувствуешь его, – тихо сказала Джил, и он кивнул.
– Мы должны дойти до Убежища не дольше, чем за три дня, – сказал он. – Прошлой ночью я чувствовал это смутно и вдалеке. Сегодня это намного хуже. Хотя за последние три ночи не было слышно о Тьме поблизости от пути каравана.
Джил обхватила руками поднятые колени и смотрела на немое мерцание света поверх своих избитых и распухших пальцев, покрасневших от холода.
– Есть ли Гнездо в этой части гор? – спросила она.
– Только то, о котором я однажды говорил Янусу. Это старое Гнездо, давно замурованное. Ночь за ночью я искал его в огне и не видел признаков, чтобы его трогали. Но каждую ночь я смотрю снова, – он кивнул в сторону маленького костра. – Я вижу его сейчас. Оно лежит в широкой неглубокой долине, может, в двадцати милях отсюда. Я вижу основание в самом конце долины, сама долина засыпана листьями, наполнена теплом и темнотой.
В костре сломалось полено, и рассыпавшиеся угли изрезали его лицо светом.
– Это место все время находится в какой-то тени. Нет никаких отражений неба или звезд на том полированном камне. И в середине этого мрака, как пасть могилы, еще более глубокий мрак самого входа. Но я могу видеть, что он замурован и покрыт грудой земли и камней, поросших сорной травой.
Глядя в огонь, Джил ничего не смогла увидеть – только игру цветов топаза, розы и цитрина и вьющееся тепло, трепещущее на камнях, замыкавших яму, показывающее призрачные рисунки ископаемых папоротников, как узоры мороза, отпечатанные на глади скальной породы. Скрипучий голос Ингольда породил в ее душе ощущение того, как темнота сгущается в тех слишком плотно переплетающихся деревьях, движении в тенях горы, которое нельзя было объяснить никаким ветром. Шепчущая ночь таила чувство сверхъестественного ужаса.
– Мне не нравится это, – тихо сказала Джил.
– Мне тоже, – ответил Ингольд. – Я не верю этому видению, Джил. Мы в трех днях пути от Убежища. Тьма должна предпринять свою попытку, и скоро.
– Мы успеем дойти туда?
Он поднял голову и посмотрел по сторонам на безмолвный спящей лагерь. Тучи громоздились над горами, скрывая звезды; казалось, еще более густой мрак окутывает землю.
– Я не вижу для нас, – сказал он, – другого выбора.
Дарки была кругом. Джил чувствовала их присутствие в неподвижных кислых миазмах, замутивших дневной свет. Она стояла на краю одного из бесчисленных лесов с переплетающимися деревьями, которые покрывали долину, как туго сплетенные сети чудовищных пауков, смотрела на север, на поднимающийся уклон этой жуткой земли, и заметила, как твердо повторяет про себя, что вокруг ясный день и она рядом с Ингольдом.
Но Джил знала, что они здесь.
Подъем был легким.
Слишком легким, она поймала себя на мысли – странная тема для размышлений.
Широкая, круглая долина с невысокими стенами, через которую Ингольд вел ее большую часть утра, была гладкой, с легким уклоном, по ней было бы явно легче идти, чем по дороге внизу, не будь она такой заросшей. Ветер, который мучил их всю дорогу от Карста, вдруг стих. Это место защищали стены ущелий, скалы равномерно переходили в груды осыпей. Под их прикрытием воздух был теплее, чем Джил встречала в других местах на Западе Мира. Но хотя она в первый раз согрелась, Джил чувствовала, что долина угнетает ее. Деревья в лесах были как-то неестественно искривлены, воздух был слишком тяжелый, и земля была чересчур гладкой под ногами. Группы темных мрачных деревьев, разбросанные по широкой долине, казалось, заключали ее в лабиринт теней, тая под своими скрюченными сучьями слабые обрывки ночи, которые никогда не рассеивались.
– Они здесь, – прошептала она. – Я знаю.
Рядом с ней, невидимый в тени деревьев, кивнул Ингольд. Хотя дело было чуть после полудня, воздух в этой долине как-то странно преломлял солнечный свет. Удушливая атмосфера обволакивала легкие Джил, однажды ей показалось, что и ее сознание тоже.
– Они могут быть опасны для нас при дневном свете?
– Мы очень мало знаем о Тьме, дорогая, – тихо ответил Ингольд. – Всякая сила имеет свои пределы, и мы видели, что сила Дарков возрастает с их числом. Мы идем по слою льда над глубинами Ада. Шагай осторожно.
Надвинув капюшон на глаза, он двинулся вперед – призрак в тяжелом, насыщенном парами воздухе.
Пробираясь по долине, она все сильнее чувствовала, что они углубляются в зло, много большее человеческого понимания. Было что-то дьявольски симметричное в этой долине, какая-то постоянная патология в строении грудящегося, наслаивающегося камня утесов, которая навевала Джил дурные предчувствия. Земля у них под ногами гладко тянулась вверх до разлома, разрезавшего долину надвое, оплетенного диким виноградом и особыми волокнистыми разновидностями плюща, извивавшегося по излому и природной дамбе, соединяющей его края. Ископаемые, которые Джил видела на камнях лагеря прошлой ночью, повторялись, выглядывая с изломов камней: огромные папоротники, морские водоросли с длинными стеблями, ползучие твари давно минувших времен, трилобиты и брахиоподы, навсегда впечатанные в сланец. Земля казалась сглаженной миллионами прошедших по ней ног, твердая, как древнее полотно дороги среди непроходимых лабиринтов сгрудившихся деревьев.
