Маги Второго Круга - Бялоленьская Эва (книги без регистрации .txt) 📗
Да, это было столь же огромной проблемой, а может, даже большей, чем освобождение Ночного Певца из тюрьмы. Заговорщики неуверенно переглядывались. Ни один из них не мог похвастаться изобилием денежных средств. Собственно, большинство не могло даже говорить о средствах, а только о какой-то мелочевке. Выразительные брови Камушка сошлись на переносице. Он подозревал, что из всех присутствующих именно у него имеются самые значительные сбережения, в конце концов, сотрудничество с Творителем приносило совсем неплохой доход. Но этих сбережений все равно не хватало на то, чтобы нанять морской корабль. Что же касается запасов Певца, то их отобрали как доходы, полученные из незаконного источника.
— Да… Вот еще будет для нас задачка, — произнес Конец, озабоченно почесывая затылок. — Но мы ведь все равно не откажемся от спасения Певца только потому, что нам не хватило пары медяков. Стальной…
— Ла-а-адненько… — Луч вздохнул так, что зашевелилась бахрома на висевшей рядом занавеске. Встал, откинул крышку стоявшего рядом секретера и некоторое время копался внутри его. Что-то тихо треснуло, часть секретера поднялась на петлях, а парень вытащил из тайника два чем-то набитых замшевых мешочка. Небрежным жестом кинул их на стол. Они покатились по столешнице с глухим стуком и металлическим скрежетом.
— Что это? — спросил Диамант.
— Две тысячи талантов, — ответил Искра.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Звук, с которым пантерьи когти вдруг заскреблись по изящному креслу, прозвучал в ней, как внезапное землетрясение.
— Карамелька, кыш! — рассердился хозяин дорогостоящей мебели. — Чего уставились? Один талант не кусается, так что и в стаде вам рук не оторвет.
— Ты нам это… отдаешь? — слабым голосом спросил ошеломленный Гриф.
— Да ты что, просто мне захотелось похвалиться своим богатством, — съязвил Луч. — А, кстати говоря… — Он снова вздохнул, и видно было, что он пробует что-то в себе перебороть. — Я вообще-то собираюсь выбраться туда вместе с вами. И путешествовать намерен с удобствами, — добавил он, надменно выпячивая губы.
— Во хренотень-то… — простонал остолбеневший Стальной.
— К сожалению, эти два предложения идут только вместе, — буркнул Луч. — Или я вместе с казной, или ни меня, ни денег.
Стальной пожал плечами, а Гриф ответил:
— Ты не должен ставить таких условий. И подкупать нас, хрен побери, тоже не стоит. А можно узнать, почему вельмиуважаемый господин Брин-та-эна решил присоединиться к нашей недостойной компании?
— Нельзя! — отрезал Луч. — У господина Брин-та-эна появился вот такой каприз, а любопытствующие Наблюдатели лучше пусть не суют свои носы в чужие дела.
Камушек, который уже давно мысленно переговаривался с Концом, вмешался в эту перепалку, решительно и властно отдавая распоряжения:
«Змеевик, ты понимаешь в лодках. Возьми кого-нибудь, и поищите что-нибудь подходящее в порту. Я, Конец и Стальной займемся Певцом. Мышь».
Мышка распрямился как свечка, не сводя горящих усердием глаз с Ткача иллюзий. Камушек как бы сомневался некоторое время, потом закончил:
«Мышка вместе с остальными займется библиотекой. Берите ВСЕ, что найдете ценного. И не забудьте о списках взяток».
На лицах присутствующих проступали мстительные и довольные усмешки. Кажется, месть обещала быть и в самом деле утонченной и очень чувствительной для ее жертв.
Новые сведения о Певце принес Ветер-на-Вершине, успевший кое с кем побеседовать. Наркотик, который дали Ночному Певцу, был веществом, приготовленным по хайгонскому рецепту, а исполнителем приговора оказался не кто иной, как сам милейший Грива. Хайг едва не лопался от бешенства.
— «Кровь героев»! Ему дали «кровь героев»! Да ведь парень этого не выдержит!
— А что это, собственно, такое — «кровь героев»? Как она действует? — спросил Конец, который, как и обычно в последнее время, всюду следовал за Камушком.
Ветер зафыркал от злости, еще сильнее взлохмачивая и без того стоявшие дыбом волосы надо лбом.
— «Кровь героев» — это вам не какой-то там чаек, которым развлекаются богатенькие молокососы. У нас ее получают во время пострига… когда ребенок становится мужчиной. Достаточно выпить пол-ложечки, чтобы почувствовать себя почти богом. Чувствуешь вкус ветра, на расстоянии двадцати шагов слышишь дыхание полевки, притаившейся под камнем. Бегаешь как олень, сражаешься как пантера… Воины пьют «кровь героев» перед сражением. Поэтому и называют этот напиток «кровью героев», что от него впадают в боевую ярость и могут сражаться, даже стоя по колено в собственной крови. Но если кто-то выпьет в два-три раза больше — происходят страшные вещи. Человеку кажется, будто весь мир его буквально втаптывает в землю. Каждое прикосновение — это землетрясение, собственное дыхание — вихрь. Свет выжигает глаза, прохлада замораживает, тепло испепеляет… Ночной Певец не может сейчас ни двигаться, ни спать, ни есть… Конечно же его будут кормить насильно, но для него это только лишние мучения.
Конец и Камушек, которому Говорун все время передавал рассказ хайга, в ужасе посмотрели друг на друга.
— Он же не оправится после этого, не сохранит рассудка!
— Спасибо, что сказал, а то я сам этого не знаю! — буркнул Ветер. — Никто пока не повредил ему больше, чем было сделано вначале. Но Грива должен давать ему следующие дозы «крови героев», вплоть до отмены приказа. Это наказание по приговору суда Круга.
«Как долго они намерены продолжать это? Это же чудовищно! Он ужасно страдает! Почему они такое с ним делают?!» — Камушек сорвался с места и заметался по комнате из угла в угол, грызя ногти.
Ветер-на-Вершине следил за ним угрюмым взглядом.
— Почему? Хороший вопрос. Видно, потому, что Ночной Певец уже сейчас, будучи дурным щенком, лучше большинства из них. Они завидуют ему и боятся, что станет, когда он сделается еще сильнее, обретет это, как его там… влияние. — Слово «влияние» хайг выговорил как проклятие. — Я же слышу, о чем шепчутся по углам. Этот ребенок — второй Бурон, а тут еще он ни в грош не ставит все их установления и порядки. Вот кто-то и решил, что лучше получить послушное оружие, чем опасного конкурента. Они его сломают. Через десять — пятнадцать дней он согласится на все. Будет Клинку башмаки целовать, лишь бы не возвращаться в камеру.
— Я повторю ему, — пробормотал Конец, подбородком указывая на метавшегося товарища. — И его это явно в восторг не приведет.
— Ты наверняка понимаешь, что делаешь? На островах нет дворцов. Ешь там то, что поймаешь, а одеваешься в то, что сам сошьешь, — вполголоса говорил Гриф Победному Лучу Рассвета.
— Я очень хорошо стреляю из лука, — возразил Искра. — Ты можешь не волноваться, с голоду я не умру.
— Мы надеемся, ты и с нами поделишься своей великолепной добычей. Быком там, львом, мантикорой, белочкой… — съязвил Змеевик.
Так они перешучивались, идя втроем по дороге от моста к набережной. На плечах ребята несли удочки. И никто не обращал на них внимания — ну, собрались трое молоденьких магов порыбачить, вполне привычное зрелище в этом городе. Приятели уселись на деревянном мостке на бережку, помахивая босыми ногами над зеленоватой водой. Забросили удочки, но глаза их внимательно следили за пристанью, где стояли пришвартованные корабли. Особое внимание привлекал длинный узкий корабль охраны, называемый в просторечье «водяным змеем». Его вытащили в сухой док, чтобы просмолить борта.
Ребята советовались, что-то едва бормоча себе под нос и стараясь делать вид, будто их не волнует ничего, кроме рыбы. А впрочем, клевало очень даже недурно — Змеевик, будучи сыном, внуком и правнуком рыбаков, прекрасно умел подбирать наживку, так что вскоре на дне корзинки уже трепетало и било хвостами несколько чешуйчатых пленников.
Наконец внимание заговорщиков привлек не слишком большой двухмачтовик, на палубе которого находилось несколько человек команды, выполнявших обычную работу, которую делают, когда судно стоит в порту. Кораблик выглядел маневренным и обихоженным. На стене палубной надстройки красовалась нарисованная огромная оранжевая бабочка.
