Волк среди теней - Геммел Дэвид (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Один лежит мертвый! — крикнул он. — Хотите лечь рядом?
Они натянули поводья, поглядели на распростертый труп, спрятали пистолеты и подъехали поближе.
— Он безмозглый дурак, — сказал ехавший впереди молодой человек с тонким загорелым лицом. — Мы тут ни при чем.
— Положите его на его лошадь и отвезите к нему домой.
— А вы разве не возьмете его лошадь?
— Куплю в вашем селении.
— Держитесь от него подальше. Почти все, что он вам говорил, — правда, но только не о трех монетах. Теперь, сколько бы при вас ни было денег, не имеет значения. Они заберут все, как пошлину, и заставят вас работать в руднике. Так уж завел Риддер.
— Сколько у него стражников?
— Двадцать.
— Ну так я последую вашему совету. А лошадь куплю. Сколько такая стоит в вашем краю?
— Лошадь не моя.
— Тогда передайте деньги его семье.
— Это не так просто сделать. Забирайте лошадь и уезжайте, — сказал молодой человек, багровея.
И Шэнноу понял. Он кивнул, перекинул седельные сумки через спину лошади и сел в седло. Вернись этот всадник с деньгами, из этого следовало бы, что они говорили с убийцей их друга и не отомстили, и их заклеймят, как трусов.
— Я не хотел его убивать, — сказал Шэнноу.
— Что сделано, то сделано. У него есть близкие, и они начнут охоту на вас.
— Будет лучше для них, если они меня не найдут.
— Не сомневаюсь.
Шэнноу коснулся каблуками боков лошади, а когда она шагнула вперед, оглянулся и крикнул:
— Скажите им, чтобы искали Йона Шэнноу!
— Иерусалимца?
Он кивнул и пустил лошадь рысью. У него за спиной парни спешились, подняли своего покойного друга и положили тело на круп одного из коней.
Шэнноу не оглянулся. Случившееся, как многое в его жизни, завершилось и было забыто. Баркетту был предоставлен шанс на жизнь, и он его отверг. Шэнноу не сожалел об этом.
Лишь одно сожаление жгло и жгло его…
Ребенок, который оказался не в том месте не в ту минуту, и соприкоснулся с орбитой смерти, обращающейся вокруг Взыскующего Иерусалима.
Шэнноу ехал около часа, и его новый конь как будто совсем не притомился. Это был гнедой жеребец, ладони на две выше мерина, и выглядел крепким и выносливым. Его, несомненно, кормили зерном и холили. Шэнноу боролся с соблазном пустить его во весь опор, чтобы узнать предел его быстроты, но во враждебном краю это было бы неразумно.
Уже приближалась ночь, когда Шэнноу въехал в Замок?на?Руднике. Ошибиться возможности не было, так как селение простиралось у подножия горы под сенью крепости с шестью зубчатыми башнями. Она была огромной — такого большого сооружения Шэнноу еще не доводилось видеть; ниже домики и лачужки рудничного поселка казались в сравнении такими же крохотными, как жуки рядом со слоном. Здания посолиднее украшали главную улицу, которая вела к сводчатым воротам замка, а слева за ручьем виднелся завод.
Во многих окнах светились огоньки, и в мягком лунном свете селение выглядело мирным и приветливым. Однако Шэнноу редко доверял внешним признакам и остановил коня, обдумывая, как поступить. Парень посоветовал ему держаться подальше от Замка?на?Руднике, и днем он последовал бы этому совету. Но ему нужно было запастись провизией, и с высокого склона он разглядел лавку, приютившуюся под боком дома собраний, а может быть, трактира.
Шэнноу проверил пистолеты. Адский был заряжен полностью, так же, как и его собственный капсюльный пистолет с перламутровой рукояткой. Приняв решение, он спустился в поселок и привязал коня позади трактира. На улицах почти никого не было, а немногие прохожие словно не замечали высокого чужака в длинной куртке. Держась среди теней, он подошел к двери лавки, но она оказалась запертой. Напротив он увидел харчевню. Из десяти столиков было занято лишь пять. Он быстро пересек улицу и вошел. Восемь ужинающих поглядели на Него и снова сосредоточились на еде. Шэнноу сел за столик лицом к двери, и пожилая женщина в клетчатом переднике принесла ему кувшин охлажденной воды и глиняную кружку.
— У нас есть мясо со сладким картофелем, — сказала она.
Он поглядел в ее тусклые карие глаза и уловил тень страха.
— Лучше не придумать! — ответил он. — А мясо какое?
Она взглянула на него с удивлением:
— Крольчатина и голуби.
— Так, значит, мясо с картофелем. А где я могу найти хозяина лавки?
— Бейкер почти все вечера проводит в трактире. Там женщина поет.
— Как его узнать?
Она тревожно оглянулась на другие столики и наклонилась поближе к нему.
— Вы не из стражников Риддера?
— Нет. Я приезжий.
— Мясо я вам подам, только вы поскорее уезжайте. У Риддера нехватка рабочих рук с тех пор, как волчецов начала косить легочная болезнь.
— Как мне узнать Бейкера?
Она вздохнула.
— Ну, он высокий такой, усатый, а бороду бреет. И усы у него свисают ниже подбородка. Волосы седые, расчесаны на прямой пробор. Не ошибетесь. Так я сейчас вам подам.
Еда, возможно, была не столь уж хороша, как утверждал изголодавшийся желудок Шэнноу, но в любом случае ел он с наслаждением. Он собрал на корку свежего хлеба остатки соуса, и тут седая женщина села рядом с ним.
— Похоже, ужин вам очень требовался.
— Да, очень. И такой прекрасный! Сколько с меня?
— Ничего — если вы сейчас же уедете.
— Вы очень добры, но я завернул сюда за припасами, и уеду, когда поговорю с Бейкером.
Она пожала плечами и улыбнулась. Годы и годы назад, подумал Шэнноу, она была на редкость хороша собой, но теперь растолстела и выглядела бесконечно усталой.
— Вы что — смерти ищете?
— Не думаю.
Все посетители уже ушли, и Шэнноу остался в харчевне один. Женщина заперла дверь, убрала со столов, а когда из кухни, снимая замызганный фартук вышел худой мужчина, она поблагодарила его и дала ему две серебряные монеты.
— Спокойной ночи, Флора, — сказал он и кивнул Шэнноу. Женщина выпустила его, потом прошла по зале, гася лампы, после чего вернулась к Шэнноу.
— Бейкер уйдет из трактира около полуночи, — сказала она. — Если хотите, посидите тут, подождите.
— Я вам очень благодарен. Но почему вы хотите помочь мне?
— Может, я стареть начала, — сказала Флора, — да только меня воротит от Риддера и его обычаев. Когда?то он был хорошим человеком, но очерствел из?за стольких смертей.
— Он убийца?
— Да нет, хотя и убивает. То есть рудник убивает. Риддер добывает серебро для обменных монет. В шестидесяти милях отсюда есть большая река, она в море впадает. И он отправляет на кораблях свое серебро в разные селения в обмен на зерно, железо, соль и оружие — ну, словом, все, что ему ни потребуется. Да только рудник пожирает людей. Прежде Риддер платил рудокопам, но они кто умер, а кто убрался отсюда. Тогда он начал ловить волчецов и отправлять в рудник. Но они под землей долго не живут: заболевают и умирают.
— А что это за волчецы?
— Вы их никогда не видели? Значит, приехали издалека. Они малорослые, сплошь в шерсти, лица вытянуты от ушей, а уши остренькие. Говорят, когда?то они были совсем, как мы, но я не верю.
— Они живут племенем?
— Племен?то этих десятки, если не сотни наберется. А внутри племени они разбиваются на небольшие семьи. Вообще?то от них вреда никакого. Едят кроликов, голубей, индеек, ну и всяких зверушек, каких могут добыть луком или рогаткой. Риддер говорит, что работники они прекрасные, да вот, не жильцы. Понимаете, они послушные и делают все, что им скажут. Но как началась легочная болезнь, Риддер только и думает, где найти рабочие руки. Теперь всякий приезжий попадает в рудник. Он даже посылает стражников рыскать по окрестностям. Иногда в замок въезжают фургоны с целыми семьями, приговоренными к штольням и туннелям. Прежде человек мог отработать два?три месяца и вернуться домой, но теперь мы таких что?то не видим.
— Почему ему позволяют так поступать? — спросил Шэнноу. — Селение ведь большое, жителей должно быть не меньше трехсот?четырехсот.
