Пещера Черного Льда - Джонс Джулия (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Райф закрыл глаза. Сердце в груди стало невыносимо легким. Эти детишки были меньше Эффи.
Звуки где-то далеко позади сказали ему, что охота продолжается. У живых уже не осталось сил для крика, а их хрип и рыдания заглушались топотом копыт, взбивающих снег. Приподнявшись на локтях, Райф увидел Корби и Баллика, въезжающих на поляну с запада. Их кони и латы почернели от крови. Увидев, что здесь произошло, они озабоченно переглянулись, и в сердце Райфа шевельнулась надежда. Корби и Баллик — хорошие люди и поступят так, как подобает.
— Держи ее! Уйдет! — крикнул Мейс Черный Град, скачущий через поляну к двум кланникам вдогонку за коренастой женщиной. Он мог бы справиться с ней сам — она барахталась в снегу шагах в тридцати от него, — но ему не это было нужно. Райф это сразу понял. Волк хотел повязать их всех кровью, и два старших кланника должны были войти в его стаю.
Корби и Баллик на глазах у Райфа уступили азарту охоты и двинулись наперерез добыче, которую гнал на них Мейс, а потом исчезли из виду. Райф тихо подозвал к себе кобылу. Опершись на нее, он встал и стряхнул с себя снег. Когда он пощупал горящую огнем спину, на глазах у него выступили слезы. Завтра там по меньшей мере появится синяк величиной с головку молота.
Не решаясь сесть верхом, он взял лошадь под уздцы и повел на северо-запад. Он должен был уйти. Он не узнавал больше ни своего брата, ни своего клана.
14
ПОБЕГ
«Может, я выйду ночью поболтать с Ножом — а вам-то что?» Слова Каты эхом зазвучали у Аш в голове. Горничная произнесла их четыре часа назад, а теперь Аш стояла в темноте за дверью своей комнаты и ждала, сбудутся они или нет. Спина у нее разболелась от долгого стояния, но она не смела отойти. Приоткрыть дверь и посмотреть она тоже не решалась, поэтому ей оставалось только слушать, чтобы узнать, Покинет ли Марафис Глазастый свой пост. Если он заметит, что она подсматривает, это только вызовет в нем подозрения. Лучше уж оставаться на месте и ждать.
«Ката сказала мне, что у тебя на жаровне было полно пепла, названая дочка. Ты ничего там не жгла, нет? Не стоит, думаю, говорить тебе, как это опасно».
Аш содрогнулась. Пентеро Исс заходил к ним прошлой ночью и говорил о том и о сем, но она была уверена, что он пришел лишь для того, чтобы сказать ей о жаровне. Он очень хитер. А главное, теперь он будет следить за ней еще пристальнее, раз поймал ее на чем-то неподобающем. Аш про себя обругала Кату. Пепел на жаровне! О чем только эта девчонка не докладывает Иссу!
Нахмурившись, Аш стала слушать еще внимательнее. Вот мышь пробежала по камню, вот что-то скрипнуло. Потом тишина... и звонкий, тут же заглушенный смех. Ката. Она там, по ту сторону двери, разговаривает с Ножом.
— Пожалуйста, уведи его к себе, Ката. Пожалуйста.
Аш ненавидела себя за это желание, ненавидела мысль о ручищах Марафиса, обнимающих Кату, но ей очень нужно было, чтобы девушка отвлекла Ножа. Сегодня она должна была покинуть Крепость Масок, и единственный способ выскользнуть из комнаты незамеченной — это если Ката уведет Ножа. Уведет и уложит с собой в постель.
Аш провела рукой по глазам, стараясь отогнать вызванную этой мыслью картину. Это только так говорится: «уложит».
Чувствуя, как горят у нее щеки, Аш рискнула подвинуться еще ближе к двери. Марафис умел говорить тихо, когда хотел, и она его не слышала, хотя разговор имел место. Катин голос становился чуть громче временами, когда она забывала о необходимости хранить тайну. Аш уловила слова «поцелуешь» и «подарок». За этим последовала тишина, которую нарушило хорошо слышное тяжелое дыхание.
— Ишь ведьма, — донесся через дверь голос Марафиса. Это прозвучало так, что руки у Аш покрылись мурашками. Потом послышались другие, самые разнообразные звуки, и наконец две пары ног зашагали прочь. Аш прислонилась головой к двери. Они ушли, но ей это не доставило радости. Померещилось ей, или один из них, с более легкой походкой, приволакивал ноги? Зная, что такие мысли могут только помешать ей, Аш прогнала их от себя. Ката встречается с Ножом не впервые и может сама о себе позаботиться.
Аш окинула взглядом кучу подушек на кровати, прикрытую одеялом, накинула свой самый простой и теплый плащ и открыла ставни. Пусть думают, что она каким-то образом спустилась на внешнюю сторону Бочонка и так убежала — авось это собьет их со следа. Потом подняла медную крышку жаровни и запустила руку в варежке в мягкую черную сажу. Эту сажу она стала втирать себе в волосы — было горячо, и голова ужасно чесалась. Притом от сажи щипало горло, и Аш крепко зажмурилась. Открыв глаза перед зеркалом минуту спустя, она увидела перед собой незнакомку. Матово-черные волосы совсем не шли ей, и лицо из-за них казалось восковым. Аш резко отвернулась. Делать нечего, придется оставить так.
Что взять с собой? Что ей может понадобиться? Аш обдумала все заранее, она почти ни о чем другом и не думала последние шесть дней, но почему-то избегала думать о том, что возьмет с собой. Все в этой комнате принадлежало Иссу. Он, конечно, говорил, что все это ее, и часто делал ей красивые, хотя и недорогие подарки, но в любое время мог все это забрать назад. Она убедилась в этом за последние две недели, когда Ката и Кайдис Зербина уносили из комнаты разные вещи по его приказу. Она не родная его дочь: он никогда не позволял ей забывать об этом. Она всегда была названой дочкой, ею и останется.
Найденыш. Оставленная умирать за Тупиковыми воротами.
Теперь она рассердилась, и ей расхотелось уходить с пустыми руками. Серебряную щетку для волос можно продать на Нищенском рынке, и оловянная заколка для плаща с каким-то красным камешком тоже может иметь свою цену. Аш схватила их и спрятала за подкладкой плаща, пока решимость не остыла. Что еще? Она оглядела комнату. Книги в переплетах из свиной кожи с еще приделанными к ним библиотечными цепями тоже что-то стоили, но их Аш отвергла: слишком тяжелые, да и цепи сразу выдадут ее, если она попытается их продать.
Довольно. Некогда перебирать все, что есть в комнате. Либо она уйдет сейчас, либо упустит свой случай.
Если бы она только могла быть уверена...
Нет. Аш тряхнула головой так, что сажа посыпалась с волос. Надо уходить. Она будет дурой, если останется, и за все, что бы с ней ни произошло, ей придется винить только себя. Она найденыш: если она сама не позаботится о себе, то и никто не позаботится. Пентеро Исс не принимает ее судьбу близко к сердцу. Хуже того — он хочет ее переселить в Кость и... Аш заколебалась. По правде говоря, она не знала, что намерен с ней сделать приемный отец. Знала только, что ее вещи перенесли в Кость, что второй по значению человек города Вениса поставлен караулить у ее двери, словно простой солдат, и что каждое утро, пока она умывается и причесывается, горничная роется в ее белье, ища следы крови.
Аш окинула комнату прощальным взглядом. Все это так, но уходит она не поэтому. Ее вынуждает к этому то, что заключено в Кости, со своей больной ненавистью и нуждой столь ненасытной, что Аш ощутила ее, всего лишь приложив ладонь к двери. При одном только воспоминании о невыразимом несчастье этого существа желудок Аш наливался свинцом.
Оно хотело того, чем она владела, и Аш Марка, найденыш и приемная дочь, не желала это ему отдавать.
Укрепившись духом, она толкнула дверь. Холод ужалил ее — как змея, и она с трудом поборола желание вернуться назад. Недели недосыпания измотали ее, и всякие мелочи — вроде постоянного холода — докучали ей больше обыкновенного. Аш набрала в легкие воздуха, словно собиралась погрузиться в воду, а не во мрак, и вышла в коридор. Там царила мертвая тишина, и над лестницей чадил единственный факел. У Каты под дверью света не было.
Теперь Аш двигалась быстро. Она и так уже потеряла порядочно времени на раздумья, хотя по опыту знала, как мало минут нужно Марафису, чтобы сделать свое дело. Он того и гляди появится из комнаты Каты, завязывая кожаные тесемки своих штанов, с маленьким ртом, еще влажным от слюны Каты.
