Мироходец - Абби Линн (мир книг .txt) 📗
– Мир тебе, – выпрямился мужчина, все еще косясь на тугой кошелек. – Да пребудет с тобой Авохир.
Коснувшись ее щек дважды, как предписывал обычай, и получив ответный поклон, он отвернулся к воротам, а Ксанча направилась к храмовой площади. Справедливо рассудив, что в казармах наемников днем ей делать нечего, она вступила в святилище Авохира, двери которого всегда были открыты для страждущих.
В полумраке храма девушка увидела длинную вереницу ждущих благословения прихожан, протянувшуюся к высокому, покрытому длинным красным пологом алтарю. На алтаре лежала огромная раскрытая книга – Священное Писание Авохира, – самая большая из всех, что когда-либо приходилось видеть Ксанче.
Высокий широкоплечий священник, облаченный в пурпурные одеяния, возлагал руки на головы молящихся, шептал благословение, а затем, окропив морской водой из широкой серебряной чаши, отпускал их восвояси. Мелко кланяясь, благословленный припадал к бархатному пологу, покрывающему алтарь, осушая слезы просветленной благодарности, и спешил к выходу из храма.
Вскоре высокого священника сменил другой, столь же могучий телом, из-под капюшона которого виднелась черная окладистая борода. «Шратт», – определила Ксанча, вспомнив разговор с Ратипом в разоренной деревне.
Подойдя к чернобородому служителю, девушка почувствовала еле уловимый аромат фирексийского масла и попыталась заглянуть под капюшон, но увидела лишь крошки, застрявшие в черных волосах, и мясистый, в красных прожилках, нос.
– Мир тебе, – густо пробасил священник, касаясь ее щек. – Да пребудет с тобой Авохир.
Ксанча поклонилась и, шагнув к алтарю, опустилась на колени перед красным пологом. Прикрепив пару пауков к каменному постаменту, она осмотрелась по сторонам и заметила в левом приделе храма небольшую приоткрытую дверцу, из которой явственно доносился запах масла.
Девушке ничего не оставалось, как незаметно проскользнуть в эту дверь. В коридоре, ведущем в кельи священников, пахло сильнее. Достав из мешка горсть пауков, она стала прикреплять их к стенам, вспоминая храм в Моаге. Ей в голову пришла мысль о том, что для проникновения в чужой мир фирексийцы всегда используют религию, несмотря на то что в самой Фирексии не существовало ни богов, ни веры, было лишь слепое подчинение Всевышнему.
Добравшись до узкой каменной лестницы, Ксанча услышала внизу тяжелые шаги и вскоре увидела священника, закутанного в красный плащ. Мужчина не глядя оттолкнул ее к стене и поспешил по коридору к приоткрытой двери в храм, оставляя за собой густой масляный дух. «Сомнений быть не может, где-то рядом есть переноска». Ксанча облачилась в броню.
Снизу тянуло холодом, маслом и пылью. Наверняка там располагался храмовый склеп. Стараясь двигаться как можно тише, она спустилась по лестнице и, оказавшись в темном тесном проходе, замерла, переводя дух. «Может быть, стоит вернуться и рассказать все Урзе?»
– Ага!
Даже спустя три с половиной тысячелетия она узнала этот голос.
– Джикс, – выдохнула Ксанча, чувствуя, как по телу скользит липкий холодный страх.
Он стоял в конце узкого коридора, окруженный серым пыльным светом, точно таким же как тогда, в Первой Сфере. За его спиной поблескивал черный диск переноски. С тех пор как Ксанча видела его в последний раз, демон сильно изменился, стал выше. Теперь его тело почти полностью состояло из металлических пластин, скрывающих провода, пульсирующие блестящим маслом. Посередине высокого гладкого лба помещался крупный рубин, защищенный со всех сторон острыми шипами. Здесь, под землей, в склепе, он казался воплощением зла.
Джикс шагнул к насмерть перепуганному тритону, и узкий дрожащий луч красного света упал на Ксанчу.
– Слушай и повинуйся! – прозвучало в ее голове.
– Никогда! – Девушка понимала, что броня Урзы не могла защитить ее сознание, но на несколько мгновений все же задержала кровавый свет, давая возможность собраться с силами. – Лучше умереть.
– Как пожелаешь, – оскалился Джикс, капая на пол густой масляной слюной, и вновь проник в ее мысли.
Отчаянно сопротивляясь, Ксанча вспоминала казнь демона в Четвертой Сфере. Монстр отступил.
– Тебе так много лет? – Пластины на его лице задвигались. Должно быть, это означало удивление.
Рубиновый луч скользнул по полу, осветив нагромождение иссохших трупов. Сморщенная желтая кожа, искаженные болью и ужасом лица, пыльные бороды, задранные вверх… Шратты. Если не все, то, вероятно, их лидеры нашли здесь могилу. И какими бы ни были их преступления, смерть их была мучительной. «Это умерит жажду мести Рата, – промелькнуло в голове Ксанчи. – Если, конечно, я выберусь отсюда…»
– Я вспомнил тебя, – заскрежетал Джикс. – Ты из первых тритонов… Все еще здесь… – Его лоснящиеся от масла плечи шевельнулись. – Нет, не из тех… помнится, я спас тебя… Ксанча… Ты у меня особенная. И здесь, в Доминарии?
С тихим пощелкиванием демон вытянул вперед руку и, коснувшись подбородка девушки, нащупал броню.
– Что это? – удивился он. Кровавый луч вновь осветил ее лицо и проник в сознание. Почувствовав это, Ксанча вспомнила Урзу, его дракона и рухнувшее небо Четвертой Сферы.
– Ах да… Где еще тебе быть. Это ведь твое предназначение, и ты все еще следуешь ему. – Красный свет стал мягче.
– Я расскажу Урзе, что демон, уничтоживший его брата, вернулся! – пригрозила Ксанча, вспомнив слова Ратипа о демоне.
– Да, – устало вздохнул фирексиец, – скажи Урзе, что Джикс вернулся. А еще скажи, что скоро он сам отправится к транам. Они вернут себе то, что принадлежит им по праву.
Девушка растерялась. Она помнила рассказы Урзы о благородной расе транов, пожертвовавших собой в борьбе с Фирексией ради спасения Доминарии.
– Это он тебе так сказал? – рассмеялся Джикс. – Что ж, ему лучше знать, он ведь был там…
Ксанча совсем запуталась. Она знала, что Мироходец видел последнюю битву в Койлосе через свои волшебные глаза, но сам в ней участвовать просто не мог. Демон играл с ней, пытаясь сбить с толку, заставить выдать все тайны.
– У тебя нет и не может быть секретов от меня, Ксанча, – еще громче засмеялся монстр. – Это я создал камни, создал братьев… и тебя тоже создал я.
– Неправда! – Она вспомнила себя, дрожащей и беспомощной, скорчившейся возле чана в Храме Плоти. – Нас были тысячи!
– Семь тысяч, – уточнил Джикс – И только один, такой как ты… Я искал тебя после того…
– После того как тебя сбросили в Седьмую Сферу?
Эти воспоминания явно не нравились демону. Красный луч на секунду погас, а затем с новой силой вонзился в мозг Ксанчи.
– У тебя ничего не выйдет, – сопротивлялась девушка. – Я нашла и забрала свое сердце.
– Да, ты многого добилась в этой жизни, Ксанча. Больше, чем я мог предположить. Но у тебя все еще впереди. Возвращайся. Слушай и повинуйся!
Слова демона заполнили все ее сознание. Тритоны должны делать то, что им приказано: слушать и повиноваться. Тритоны должны безропотно отдавать свои жизни во имя великой Фирексии. Они не могут принимать решения. Это будет делать Джикс. И она пойдет за ним, потому что он будет заботиться о ней, оберегать ее. А она сделает все, что он прикажет…
Еле шевеля губами, Ксанча начала читать заклинание, чтобы избавиться от тесной, тяжелой, такой надоевшей брони, как вдруг увидела Ратипа. Юноша улыбался и смотрел на нее, идущую по улице Медрана с коротким мечом и тугим кошельком на поясе. Видение длилось всего секунду, но и ее хватило для того, чтобы девушка отшатнулась от пропасти, в которую ее звал Джикс.
– Значит, ты нашла его, – проскрежетал демон. – Он тебе нравится?
Красный луч продолжал изучать ее сознание. Но не нашел в нем ни Ратипа, ни улицы в Медране. Юноша дал Ксанче шанс спастись, и она не желала упускать его.
Медленно она начала отходить назад по коридору, а потом вдруг резко развернулась и кинулась к лестнице. Что-то ударило в спину, но девушка удержалась на ногах. Демоны не привыкли к неповиновению. Джикс все-таки двинулся за ней, с хрустом ломая иссохшие кости трупов, скрежеща металлом по стенам склепа. Опрометью Ксанча бросилась через храм и вбежала на улицу.
