Боги не играют по правилам (СИ) - Акулов Андрей (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
- Уважаемые рыцари сумрака, охотники за удачей и ночные бабочки, - сказал он повелительно, - сегодня у нас есть три дела, в которых нужно разобраться. Начнем с Обрубка и Киселя.
В пустое пространство перед троном вытолкали двух бродяг: заросшего, что леший, однорукого калеку и чахоточного горбуна с трясущимися руками. Оба бросились на колени и стали ползать, причитая. Но по мимолетному движению пальца короля два бугая подняли бродяг на ноги. Те повисли, словно тряпки в могучих лапах и лишь нервно подергивались.
- Ты, Обрубок, - король показал на однорукого, - говоришь, что Кисель украл у тебя золотую монету. Так?
-Т-так, государь, - однорукий задергался веселее. - Эта крыса стащила у меня его, когда я спал.
Горбатый затряс ножками и замычал в ответ, но король остановил его жестом.
- Ты выскажешься позже. Обрубок, рассказывай все, как было.
Бородача отпустили. Он встал в центре круга и стал говорить, бурно жестикулируя единственной рукой:
- Мы вместе пошли на дело. Вчера вечером. Сидим, значит, ждем. Холодно. Чертов дождь. Промокли, как воробьи на ветке. Кисель начал ныть, мол, замерзнем, заболеем и все такое. Ну, вы его знаете. Но тут из трактира вышел мужичок. Гляжу: наш клиент. Шатается, сопли развесил, ноги едва волочит. Кисель уже хотел было дать заднюю, но я говорю ему: «Не ссы, я все сделаю». И как только мужичок поравнялся с нами, я чпок его аккуратненько, кармашки оп-оп, - и тикать. Остановились, пересчитали: пять золотых и жменя медяков. Кисель говорит, мол, давай долю. Ну, я честно разделил добычу поровну: ему дал один золотой, тебе, король - два и себе - два, а медяки мы пропили. А что? Я всю работу сделал. Этот только хвостом бегал, да кашлял. В общем, выпили мы хорошо и я вырубился. А когда проснулся, глядь, - а денег-то нет. Это он меня обчистил. Он!
Король помолчал немного в кулак и медленно проговорил:
- А что ты скажешь, Кисель?
- Гонит пургу он! - Горбун закашлялся. - Не было вчера дождя.
По толпе прошелся смешок и одобрительное мычание.
- Взял я этого калеку на дело, - продолжил чахоточный, - из жалости. Проигрался он в «кости», и срок завтра выходит по долгу. Если не отдаст - вторую руку отрубят...
- Да, что он такое говорит!? - закричал Обрубок. - Не было такого...
Его заткнул молодчик ударом в живот.
- А я знал, что вчера у одного трактира попойка намечается и жирный клиент будет, - продолжил Кисель. - Обрубок все нервничал, норовил на первого встречного кинуться, насилу удержал. И вот, когда вышел жирный поросеночек, я носом почуял наживу. Набросились мы вдвоем. И пока я возился, Обрубок обчистил карманы и дал деру. Я его чуть догнал. Пересчитали добро: пять золотых и медяки. Про них я не говорю, а вот золотишко Обрубок хотел прикарманить и не делиться с тобой, король. Я ему сразу сказал, что это дурная затея, но он не унимался. В итоге, я взял два золотых: тебе один, король, и мне один, все по закону, а на остальное махнул рукой. После выпили мы, и я ничего не помню. Проснулся - карманы пустые. Нашел Обрубка уже тут под мостом, и он сразу накинулся на меня. Остальное ты знаешь.
Король какое-то время молча изучал бродяг, переводя взгляд с одного на другого, а потом сказал:
- Обрубок, кому ты деньги должен?
- Никому. Врет он. Ребята, - однорукий обратился к публике, - разве я кому-то из вас должен?
По толпе прошел легкий ропот, но никто не предъявил претензий Обрубку. Тогда король обратился к Киселю:
- Откуда ты знаешь о долге?
- Он мне сам сказал вчера. Я сидел у костра, трепался с народом, тут подошел Обрубок. Слово за слово, отошли в сторонку. Он спросил, не собираюсь ли я пойти на дело, а то деньги нужны, проигрался и все такое. Я поэтому его и взял.
- Опять врет! - закричал Обрубок.
- Сам ты врешь!
Толпа загудела, но король поднял руку, - и все стихли.
- Кто-нибудь хочет высказаться? - спросил он.
Стало еще тише.
- Похоже, у вас мало друзей, - продолжил король. - Тогда давайте проверим, что у вас в карманах.
Бугаи вмиг выпотрошили лохмотья заклятых врагов. На песок перед троном полетели корки хлеба, зеленое яблоко, медяки, нож, хвост сушеного судака, веревка и еще какое-то тряпье. Золота не было.
- Как обвиняемый, я имею право защищать свою честь в бою! - закричал Кисель.
Обрубок затрепыхался в руках молодчика.
- С радостью перережу твою поганую глотку!
- Я выпотрошу тебя, как рыбу! - ответил чахоточный. - Король, он проглотил монеты! Я понял!
- Тогда достань их! - твердо сказал светловолосый и сверкнул бирюзой в глазах.
Бродяг развели по разным концам площадки, и перед каждым в песок воткнулся нож. Обрубок схватил оружие, как-то по-звериному присел, ощетинился и истерически захохотал. Глаза налились кровью. Кисель же распрямился, скинул рванину, показав худое, но жилистое тело. Он подхватил нож и уверенно шагнул вперед.
Вода смоет все
Заклятые враги вцепились друг в друга, что псы и покатились по земле, поднимая клубы пыли. Полетели клочья волос, одежды. Брызнула первая кровь. Кисель все просчитал заранее: он перехватил единственную руку Обрубока, повалил того на землю и принялся орудовать ножом, будто заведенный. Однорукий бешено завопил и тяпнул врага зубами за шею. Теперь завыл Кисель, но силы быстро покидали калеку. Через несколько секунд все было кончено. Чахоточный с трудом вырвался из окровавленных челюстей, потеряв кусок шкуры, а Обрубок так и застыл с плотью в зубах.
Смеясь и кашляя, Кисель вспорол брюхо врага, покопался в потрохах, чуть не уйдя туда по пояс, и достал золотую монету. Она сверкнула огнем, и чахоточный истошно захохотал. Значит, вот как я выгляжу в такие моменты - зрелище не из приятных. Но победителя не судят.
Толпа взревела. Кто-то кинулся помочь Киселю подняться, но он отбился от заботливых рук и встал сам. Держа монету над головой, он подошел к королю, встал на одно колено и торжественно протянул золото на ладони. Прям, благородный рыцарь, защитник угнетенных и поборник правды.
Все ликовали. Но король хмурился. Он медленно взял монету, покрутил в руках и сказал:
- Встань. Смотри в глаза.
Победитель выпрямился и поднял взгляд. Толпа стихла. Повисла напряженная тишина. Можно было слышать только, как плюхается черная вода в реку, да плачет младенец у шлюхи на руках. Ни единого слова не прозвучало, ни одна мышца не дернулась на лицах обоих, но что-то все-таки произошло. Король растянул рот в улыбке и подмигнул.
- Ловко ты его! А!?
Кисель засмеялся, и толпа подхватила веселье. Когда гогот пошел на спад, король сказал:
- Подойди ближе. Еще ближе. Вот так. Смотри, вот твоя монета.
Он подбросил золотой высоко, к самому потолку. Кисель аж рот раскрыл, следя взглядом за полетом кусочка сверкающего металла. А король молниеносно засунул ему в пасть пальцы, достал золотую монету и ловко поймал подброшенную. Глаза чахоточного округлились. Он зажал рот руками и стал мычать сквозь пальцы. Толпа ахнула, и я вместе с ними.
- Ты обокрал своего напарника! Крыса! - король громогласно объявил приговор.
Киселя скрутили в мгновение ока два молодчика. Он завопил, что кот, которому наступили на хвост. По лицу потекли слезы, смывая грязь и кровь Обрубка. Пленник попытался вырваться, но где там.
- Смерть крысе, - выкрикнул кто-то.
- Смерть крысе! - подхватила толпа.
Один из министров принес здоровенного рыжего пасюка, засунул в ведро и быстро привязал к голому животу Киселя. Тот завопил, будто его режут. Но король громко сказал:
- Где остальное золото?!
- Это не я! Я не брал!..
- Я достал монету у тебя изо рта.
- У меня ничего не было там...
- Ты хочешь сказать, что я вру? - король аж привстал и сверкнул бирюзой.
- Нет, Ваше Величество, пощадите.
- Где деньги?
- Я не...
