Вторая жизнь - Марченко Ростислав Александрович (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— Нет, разве что попытался под ребра клинок загнать. Вломился в комнату уже с кинжалом в руках.
— Коли оба оружие вытащили и резать тебя, как ты говоришь, собрались, как ты выжил? — Бьерн сообразил, что дело приняло невыгодный оборот, и уловил симпатии ярла и общественности.
— Кинжал выбил и руку ему сломал, — опять пожал я плечами.
— Лжет, — осмелился подать голос сам инвалид, тоже, видать, сообразивший, что дело идет не так, как хотелось бы. Он действительно оказался гнидой, как я и думал. — Не хватался я за кинжал. В кулаки драться кинулся.
— Что врешь, много таких, как ты, щенок, ублюдков, могут у воина кинжал выбить? — внаглую попытался наехать на меня Бьерн.
— Такого же возраста? — поднял я брови в демонстративном удивлении. — И продолжил: — Может, и немного, а может, и наоборот. Противник не больно-то на Бранда А'Браги похож.
Я надеялся, что этот ход будет правильным. Доказать, что дебошир брался за кинжал, я, с точки зрения Бьерна с его сыном, не мог. Эльфийка, даже если и видела, во-первых, лицо пострадавшее, во-вторых, пленница, не имеющая права выступать в суде. Во всяком случае, с привлечением ее в качестве свидетеля многие бы не согласились.
— Предплечье ты мне кулаком порезал? — обратился я к инвалиду. Потом повернулся к ярлу: — Когда кинжал из его руки выбивал, он мне успел по предплечью резануть. Кинжалы этих придурков в моей комнате, на лезвии кровь должна остаться. Сама рана вот. — Я задрал рукав, показав пропитавшиеся кровью тряпки.
— Кровь, значит, твою пролили. — Лицо деда исказилось в циничной усмешке. Во взгляде, брошенном на Бьерна, блеснуло торжество. Тот, по-видимому, растерялся, бросил взгляд на сына, на лице проступила ярость.
Мой сопровождающий отправился в комнату за кинжалами, тем временем появившиеся девицы, включая утреннюю визитершу, показавшую умение фыркать и задирать нос, совместно с колдуном Асмундом сменили мне повязку, продемонстрировав всем желающим рану на предплечье.
— Можешь не волноваться, все уже решилось. — Асмунд, закончив перевязку, положил мне на плечи руку, кивнув в сторону Бьерна, шипевшего что-то сыну…
Сопровождающий возвратился, продемонстрировал всем кинжал со следами крови на лезвии.
— Есть еще что сказать? — поинтересовался у Бьерна дед.
Тот мотнул головой, мол, нет. Ему, по всей видимости, стало ясно, чья взяла и чем кончится дело.
— Избил их, и что потом? — для проформы уточнил у меня ярл, прежде чем огласить решение.
— Выбросил за дверь, не знаю, кто их там оттуда забрал, или сами уползли.
— А бабы куда делись, раз одна в твою постель угодила, а ты ее отпускать не хотел?
— У меня ночевали.
— Обе?
— Обе.
— Да? — заинтересовался ярл, доброжелательно улыбнувшись. — У тебя самого царапин не осталось?
— Нет, не осталось. Во всяком случае, я не видел, — огрызнулся я, — а спину я вам показывать не собираюсь.
Зал пару секунд молчал, потом грохнул. Улыбнулся и дед. Бьерна и обоих виновников перекосило, у кое-кого из их группы тоже появились и пропали ухмылки.
— Итак, — начал ярл свою речь, — тут ко мне пришли за справедливостью. Уважаемый Бьерн, известный как Черный Меч, заявил, что его сына с другом избили. Просто так, ни за что. Если не кровь, то виру требовал, родственников ответчика поносил. Будет ему справедливость.
Что надо делать с теми, кто в чужой дом или покои в нем посреди ночи с оружием врывается? Что надо делать с теми, кто хозяина дома кровь проливает? Может, они в самом замке хозяева, а гость, в гостевых комнатах поселенный, зло какое замыслил? Нет, такие же гости, как и ответчик, хотя нет, не такие же. Так почему они решили, что в моем доме я кому-то позволю моих гостей по пьяни убивать? И не просто гостей, а моего родного внука?
— Что-о-о-о?! — заорал Бьерн.
— Закрой рот, — бросил ему дед.
Бьерн заткнулся, в зале зашумели, значит, новость дошла еще не до всех. Помалкивали больше ребята в таком же трауре, как и дед. Я уже понял причины.
— Не успел мой внук первую ночь переночевать в замке, как к нему убивать ввалились. И кто убивать-то его решил. — Ярл презрительно махнул рукой в сторону пострадавших. — Что, решили за эльфов работу доделать? — заорал ярл в сторону кучки обвинителей. — Последнего внука от дочери моей прикончить? Убили бы, я бы с вас всех кожу на сапоги посдирал. А потом борг твой, Бьерн, с дымом по ветру пустил. Но коли только ранили, проявлю милость.
Помолчал для пущего эффекта, прокашлялся, подождал, пока появились дружинники в полном вооружении.
— На кол их, обоих. Там как раз есть парочка свободных. Будут знать, как кровь родичей моих в моем же доме лить. И все пусть знают.
Зал ахнул, Бьерн замер, не в силах сказать ни слова. Руки орков из свиты Бьерна замерли на рукоятях мечей под прицелом луков и арбалетов. Всех разоружили, приговоренным связали руки за спиной и потащили на выход. Бьерн смог только сверлить меня ненавидящим взглядом.
Дальше был выбор: или оставить все как есть, или брать управление ситуацией в свои руки. Поддержка высокопоставленных родственников — это хорошо, но она идеальна, когда ты и сам что-то собой представляешь. Если не испугаются деда, то попытки если не крупных, то мелких гадостей неминуемы. Если же я сам покажу себя типом, с которым себе дороже связываться, то этого можно избежать. Во всяком случае, морды повторно бить не придется.
Ситуация с Бьерном вообще была чиста, как стекло. Он неизбежно попытается отомстить, по нему видно. Силой ему с ярлом не справиться, свободный хевдинг — это борг в Мертвых землях из неужившихся в родах искателей приключений и преступников, пара-тройка драккаров и шнекк, плюс семьи у тех, кто ими обзавелся. Пока не улажу дело, рискую получить нож в почку где-то на ночной улице, а ярл должен опасаться предательства.
Например, это могут быть загодя сданные эльфам сроки и цели похода, если предателю повезет. Это может быть яд в супе. Кто хочет отомстить, найдет способ. Что делать?
На помощь пришли древние, а именно Николо Макиавелли с его знаменитым трактатом «Государь», в котором говорилось, что обиды желательно наносить такие, чтобы отомстить за них было бы невозможно, то есть обижать, так по-крупному.
Я хотя и не государь, но в политику попасть угораздило, поэтому действовать надо по пословице: «С волками жить — по волчьи выть».
Признав правоту хитрого итальянца, я решил, что позволить Бьерну выйти из замка на своих двоих было бы крайне опрометчивым поступком. Дополнительным аргументом в пользу такого решения была возможность получить репутацию отморозка, с которым без крайней нужды не стоит связываться. А то количество драк на единицу времени в замке деда зашкалило и перешло всякие разумные пределы. Менее чем за сутки трем абсолютно незнакомым джентльменам разбил морды лица, один вдобавок остался калекой, правда, ненадолго, колья, на которые его и еще одного из пострадавших усадят, тому порукой. Еще и третьего, возможно, придется укокошить, если гордости в нем больше, чем мозгов.
Репутация моя тут, к сожалению, широким кругам общественности неизвестна, отчего видят слишком наглого и крупного для своих лет малолетку, которому непременно надо указать его место в жизни, желательно ногами или, того хуже, сталью. В кругах, где жизнь копейка, вдобавок слухам особо не верят, обязательно найдется кто-то, кто захочет проверить, правда ли я настолько крут, что зараз положил пятнадцать эльфов. А то и нарастить собственный авторитет, прикончив уже меня самого; а потом с такой репутацией в дружины к свободным хевдингам пристроиться не проблема, да и не только к ним, если грамотно разыграть ссору.
Итак, выбор сделан. Теперь осталось только спровоцировать Бьерна и не дать ему себя прикончить. Риск приемлем, с моими-то доспехами, да и рана на руке неглубока. Главное — не переборщить, играя отморозка, чтобы потенциальное опасение связываться не превратилось в явное желание от меня избавиться. Кому охота иметь под боком этакую шаровую молнию. И дед ничем не поможет.
