В когтях тигра - Одувалова Анна Сергеевна (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Ком Хен, как и всегда, оказался неисправимым джентльменом. Спала в том же, в чем и была накануне, — узком красном платье и колготках. Даже шарфик лежал рядом, а сумка стояла на прикроватной тумбочке. Эти мелочи заставили усмехнуться. Раз мужчина такой нерешительный или принципиальный, придется все брать в свои руки. Я выдохнула и осторожно на цыпочках проскользнула в гостиную комнату.
Неярко горел электрический камин. Теплые огненные блики скакали по стенам. Искусственный огонь плясал беззвучно и только издалека казался настоящим. На самом же деле он не давал тепла, создавая только иллюзию уюта. Но за неимением настоящего камина и этот радовал. Я бы хотела себе такой же.
Ком Хен не ушел спать в третью комнату, служившую кабинетом. Он разместился на диване в гостиной. Согнутая в колене нога стояла на полу, другая лежала на небольших подушках, руки были закинуты за голову, а на груди мужчины находился планшет. Ком Хен, видимо, сидел в интернете да так и уснул, не удосужившись раздеться. На нем были джинсы и уже знакомая майка. Жаль. Я бы предпочла рубашку, пуговки можно расстегивать одну за другой неторопливо и эротично. В голове сразу же всплыла картина из недавнего прошлого. Я сижу здесь, на диване, а Ком Хен стоит, облокотившись о дверной косяк, и медленно застегивает рубашку, а я не могу оторвать взгляд от гладкой кожи и фактурных мышц. Неужели это было всего пару дней назад? По ощущениям, прошла вечность, за которую я так и не смогла понять, что творится у него в голове.
Я подошла ближе и залюбовалась спящим мужчиной. Красив — сильный, с развитой мускулатурой и черными как смоль волосами. Губы хотелось поцеловать, а хмурую складку между бровей разгладить. Белая майка немного задралась, обнажив смуглый подтянутый живот. Я закусила губу. Сложно было противиться желанию — скользнуть прохладными ладонями по открывшейся взору полоске кожи. Внезапно стало страшно. «А вдруг я ему не нужна? Вдруг отвергнет?»
Захотелось сбежать, и я даже отступила, но потом пришло понимание, что если сейчас не попытаюсь хотя бы намекнуть о своих чувствах и желаниях, то потом буду очень сильно жалеть. Особенно если не представится еще одной возможности. Ведь даже если все закончится хорошо, он просто меня может оттолкнуть. Исчезнет, превратится в язвительного Ли-сонсеннима и найдет себе новую Наташу, а я так и не смогу ответить себе на вопрос: «Как он целуется?»
Отбросив последние сомнения, я шагнула к дивану. Убрала мешающий планшет, осторожно присела рядом, разглядывая темные брови, упрямый подбородок и прикрытые глаза с жесткими густыми ресницами. Осмелев, нежно скользнула ладонями по гладким щекам, наклонилась, прижалась к груди и осторожно поцеловала. Его губы были мягкими и сначала никак не реагировали на поцелуй. Я осторожно обрисовала языком контур верхней и поймала судорожный вздох.
Сильные руки настойчиво обняли меня за талию, притянули к себе еще ближе. Горячие ладони прошлись по позвоночнику, а стон заглушил поцелуй, от которого зашумело в ушах. Теперь я знала ответ на свой вопрос — целовался Ком Хен упоительно. Нежно, настойчиво, и очень жаль, что все резко закончилось.
Ком Хен схватил меня за плечи и несильно отстранил, выругавшись. Я испуганно отскочила и замерла на углу дивана, а мужчина, все еще взлохмаченный и растерянный со сна, пытался отдышаться на другом конце дивана. Он выглядел обескураженным, сонным и… злым. Злость особенно ранила. Руки мелко дрожали, и хотелось провалиться под землю. Неужели я допустила глупую ошибку? Лучше бы даже не пыталась.
— Никогда… — прошипел он, и в темноте блеснули разъяренные глаза. — Никогда так больше не делайте. Вы меня слышите, Лика? Не знаю, что вы себе возомнили, но не стоит… Я доверял вам, я пригласил вас в свой дом не для… — Голос сорвался, и мужчина замолчал.
— Я… я… — Слова застряли в горле, я всхлипнула, чувствуя, как рушатся все мечты, словно карточный домик.
Попыталась сдержать слезы, чувствуя, что затапливает разочарование и сердце сжимает боль. Поняла, что сейчас позорно разрыдаюсь от стыда, поэтому вскочила с дивана и бросилась в ванную, но, не добежав, сменила траекторию, схватила с вешалки пальто, влетела в сапоги и выскочила за дверь с одной мыслью — спрятаться и никогда его больше не видеть.
Уже у лифта поняла, что сделала глупость и бежать сейчас опасно. Сердце бешено колотилось, руки мелко дрожали, а зуб не попадал на зуб. Рыдания вырывались из груди, и я не могла их остановить, а возвращаться в квартиру в таком состоянии не хотела. Отошла к окну на площадке и попыталась отдышаться. Всего пять минут, не больше. Надеялась, что на меня не кинутся вонгви или их напугает красное платье. Позади меня была лестничная клетка, лифты и длинный коридор, в котором находилась квартира Ком Хена. Впереди холодное окно и ночь.
— Лика, быстро возвращайтесь! — заорал Ком Хен, я повернулась на крик, намереваясь сделать шаг навстречу, но успела только заметить панику в глазах мужчины. Меня дернули назад в сторону лифта, к лицу кто-то прижал отвратительно воняющую тряпку, и я отключилась.
ГЛАВА 17
Малолетний мерзавец Ми Чжун мерзко улыбался, когда затаскивал отключившуюся Лику в лифт. Он праздновал победу, вновь упивался собственной безнаказанностью и тем, что обвел вокруг пальца комсина, а Ком Хен рычал от беспомощности. Он яростно кинулся вперед к закрывающимся дверям лифта, но не успел. Опрометью метнулся к бетонной лестнице и понял, что не догонит. Босиком, без ключей от «корвета» никого он догнать не сумеет, как бы ни старался. Максимум выскочит на улицу и успеет увидеть задние фары отъезжающей машины. Противники окажутся на первом этаже быстрее, а у выхода их явно ждет транспорт. Вероятно, они хорошо подготовились.
Для того чтобы влететь в комнату, сунуть ноги в ботинки и сорвать с вешалки куртку, а также схватить ключи от машины, валяющиеся на трюмо, ушло не больше минуты. Ком Хен даже дверь в квартиру запирать не стал. Время поджимало! «Снова Лика попала в неприятность, и опять из-за меня!» — подумал Ком Хен, пытаясь на ходу попасть в рукав.
Наивная девочка по-детски психанула, а он не кинулся за ней сразу — идиот. Права была Наташа, когда говорила, что он сам создает проблемы там, где их не должно быть в принципе. Какие-то минуты промедления, а привели они к страшным последствиям. Ком Хен оказался слишком самонадеян — оставил в живых врагов, посчитал, что люди не представляют угрозы. Зря. Для комсина, может быть, и нет, а вот для хрупкой девушки очень даже представляют.
Вниз поехал не на лифте — ждать его казалось мучительно долго. Летел через несколько ступенек, лишь слегка придерживаясь за гладкие перила. Промчался по холлу, даже не посмотрев, что там с консьержем. А ведь ясно — ничего хорошего. Тигрята как-то ведь попали в охраняемый подъезд? Хотелось верить, что старик жив.
Ком Хен выскочил на парковку, торопливо огляделся и неприлично выругался, так как понял, что снова опоздал на какие-то секунды. Графитовый, непримечательный в вечно сером Питере внедорожник уже с визгом тормозов выезжал со двора — даже кинуться наперерез не получилось. Расстояние было слишком велико. Ругнувшись еще раз, мужчина сел в приветливо мигнувшую фарами машину и рывком повернул ключ зажигания. Шестилитровый мотор взревел, распугав рассевшихся на поребрике котов. Ком Хен даже не дал машине прогреться, нажал педаль газа и рванул со двора, надеясь, что на пустых ночных улицах настигнет похитителей. Главное — не упустить их из виду, а скорости и мощности у «корвета» хватит.
Из-под колес брызнул мелкий щебень. Машину занесло и подбросило на неровном колотом асфальте. С трудом удалось выровняться и, проскочив между плотно припаркованными автомобилями, выехать наконец на дорогу.
Весь мир сжался до размера лобового стекла. Исчезли мысли, переживания и страхи. Осталось только стремление к цели, скорость и виднеющийся вдалеке автомобиль похитителей. Ком Хен обогнал несколько припозднившихся автомобилей и, выехав на широкую пустую улицу, выжал газ на полную, игнорируя противно визжащий антирадар. Стрелка спидометра выползла на красное поле, но комсину было все равно, он выжимал из машины максимально возможную скорость. К счастью, в это время машин на дороге на порядок меньше, чем днем.
