Выбор Наместницы - Школьникова Вера (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Иннуон поздравил сестру с бракосочетанием письмом, а еще через месяц пришел его подарок: брат-близнец того витража, что Ивенна подарила ему на свадьбу, только жизнь и смерть поменялись местами, Иннуон заменил бога жизни его женской ипостасью, Эарнирой, а вместо Келианы Неотвратимой, которая сама смерть, приказал изобразить Келиана, бога смерти. Долг неизбежно приводит к платежу, но Ивенна не испытала ни гнева, ни обиды. Пусть Иннуон по-прежнему считает, что она виновата в его страданиях, она больше не принадлежит ни брату, ни родовому проклятью. Связь сохранилась, но превратилась в память о навеки утраченном.
Ивенна привыкала к новой жизни, ее персиковую кожу покрыл темно-коричневый загар: дамы в Квэ-Эро не прятались от солнца. Квейг не жалел времени, чтобы познакомить жену с ее новым домом. Они объездили все мелкие городки на побережье, ели руками обжигающе горячую рыбу в деревнях, дуя на пальцы, собирали виноград на празднике урожая, заплывали на острова на маленьком баркасе и кормили нахальных чаек. Ивенна научилась плавать, различать по вкусу, из какого сорта винограда сделано молодое вино, и спать днем в самую жару.
Квейг же первое время никак не мог смириться с тем, как обернулась его женитьба. Днем не было женщины, с которой он проводил бы время охотнее, чем с Ивенной, даже сияющий образ наместницы отступал вдаль, не теряясь, впрочем, из виду полностью. Но ночи неизменно оказывались разочарованием: он не находил в Ивенне ничего особенного. Через месяц после свадьбы Квейг впервые не пришел ночевать в супружескую спальню, проведя ночь с симпатичной служанкой, давно уже вздыхавшей по хозяину. Ивенна ничего не сказала. С тех пор он навещал ее все реже и реже, понимая, что не может отказаться от этих визитов полностью, он все-таки надеялся на рождение законного наследника. Со временем они оба привыкли к такому положению дел и не желали друг от друга большего.
XXXIX
Наместница с раздражением отложила письмо:
— Вы представляете, господин Пасуаш, герцог Квэ-Эро, наконец-то, соблаговолил жениться.
Ванр, честно признаться, не видел в этом ничего удивительного — все герцоги рано или поздно женятся:
— Ваше величество чем-то смущены?
Вечерний разбор бумаг подошел к концу, Ванр как раз собирал документы в папку, когда Энрисса дала волю своему плохому настроению.
— Он женился на герцогине Суэрсен.
— Но ведь она уже замужем! — Тут Ванр смущенно кашлянул, сообразив, что сказал глупость.
— На сестре герцога, а не на его жене! Право же, я сожалею, что не вмешалась раньше. Она старше его на шесть лет! Теперь, когда я возвратила ему свою милость, герцог Астрин рассчитывал на мое содействие. Ведь это вы, Ванр, посоветовали подождать!
Ванр и в самом деле посоветовал наместнице подождать, но лишь потому, что герцог Астрин не единственный из влиятельных лордов имел дочь на выданье, а герцога Квэ-Эро можно было женить только один раз, так что не стоило торопиться.
— Ваше величество, все еще может обернуться к лучшему. Учитывая возраст герцогини Квэ-Эро, вряд ли она вынесет тяготы деторождения, а во второй раз молодой вдовец прислушается к вашему мудрому совету.
Энрисса и сама понимала, что ничего непоправимого не произошло. В конце концов, она не обязана устраивать семейное счастье каждого лорда в империи, достаточно уже и того «подарка», что достался Ланлоссу, но она все равно не могла справиться с раздражением. Она знала, что юноша был влюблен в нее, горячо и безнадежно. Наместница с удовольствием принимала знаки внимания, флиртовала, зная, что всегда остается вне подозрений и, в глубине души, надеялась, что герцог Квэ-Эро не уступит в смелости мелкому чиновнику Ванру Пасуашу. О, разумеется, она ответила бы отказом, но как было бы приятно! Увы, Квейг оказался слишком труслив, чтобы перейти запретную грань, так же, как и все прочие. Она уже собиралась приказать ему вернуться в его владения, в тайной надежде, что королевская немилость побудит нерешительного поклонника к действию, но тут некстати случилось извержение вулкана, и герцог Квэ-Эро был вынужден отправиться домой. С тех пор прошло больше года, но порой Энрисса вспоминала так легко красневшего молодого человека. Право же, они замечательно смотрелись в танце, оба высокие, стройные, светловолосые, легкие в движениях. Не будь он герцогом — она нашла бы способ оставить Квейга при дворе. Кроме того, ей нравилось перехватывать ревнивые взгляды Ванра, не смевшего танцевать с наместницей на дворцовых балах. Но теперь герцог женился на ровеснице Энриссы и уж, конечно, та уступает наместнице в красоте. Впрочем, герцог Суэрсен дал за единственной сестрой хорошее приданое, а Квейг должен был нуждаться в средствах — девять сестер, да еще прошлогоднее несчастье, да немыслимые деньги, что он потратил в столице. Но до чего же мерзко! И почему она решила, что этот молодой человек чем-то отличается от других? Только потому, что у него красивые синие глаза? Ну что ж, надо будет извлечь урок на будущее. Но вновь обретенная житейская мудрость нисколько не улучшила настроение наместницы, и Ванр смог в полной мере испытать это печальное обстоятельство на себе. Энрисса подождала, пока он сложил листы в папку, и вкрадчиво поинтересовалась:
— Вы уже два месяца не докладывали мне, как продвигаются поиски, господин Пасуаш.
Эти треклятые поиски не давали Ванру спокойно спать по ночам уже третий год:
— Ваше величество, я делаю все возможное. Как раз сейчас я нашел совершенно новую линию, отличную от всего, что делали мои предшественники. Я уверен, что скоро смогу найти изгнанного хранителя.
— Мне нужна книга, а не давно умерший хранитель!
— Ваше величество, поверьте, это приведет нас к книге. Те, кто искали книгу — не нашли ничего. Позвольте мне действовать по-своему, и результат не заставит себя ждать.
— У вас осталось всего два года.
— Я помню, ваше величество. Позвольте откланяться?
— Нет, подождите. Я хочу, чтобы вы отправили надежного человека в Инхор.
— Но там уже и так трое!
— И ни один из них не оправдал моих ожиданий. У Ланлосса Айрэ не так давно появилась незаконнорожденная дочь, а мои люди докладывают исключительно о видах на урожай.
Ванр вздохнул — не было печали, теперь придется менять всех прознатчиков в Инхоре. Проглядеть такое событие мог либо дурак, либо предатель. Но откуда наместница узнала… неужели у нее есть свои люди в Инхоре, о которых Ванру ничего не известно? Но тогда зачем отсылать еще одного?
— Что нужно узнать?
— Меня интересует, кто мать девочки, и собирается ли граф Инхор обзаводиться законными наследниками.
— Возможно, он хочет выждать положенные пять лет и расторгнуть брак по причине бесплодия? — Законы империи оставляли подобную лазейку.
— Возможно. Но я хочу знать, а не гадать.
Ванр ушел, и Энрисса осталась одна. Она вспомнила растерянный взгляд Ванра, узнавшего о похождениях графа Инхор. Господин секретарь так до сих пор не смирился, что наместница хранила секреты даже от самого близкого человека. Иногда ему удавалось самостоятельно вычислить несказанное, но чаще всего тайна оставалась тайной. Он ни разу не осмелился потребовать от Энриссы большего доверия, но привыкшая читать по лицам наместница видела его досаду. И все же, она предпочла бы скорее потерять свою единственную любовь, чем поступиться независимостью. Ванр и так вознагражден сверх всякой меры, и то, что он сдерживает естественное для любого мужчины желание преобладать над женщиной во всем, Энрисса рассматривала как еще одно доказательство его любви.
Наместница заставила себя вернуться к текущим делам. Какая все-таки жалость, что у нее до сих пор нет своего человека в ордене Дейкар, а вот белым ведьмам, если верить ее прознатчице в ордене Алеон, повезло больше. Ирония судьбы: белые ведьмы следят за огненными магами и, в конечном итоге, наместница оказывается наиболее осведомленной из всех участников интриги. Белые ведьмы слишком привыкли полагаться на верность ордену, забывая, что у девочек, взятых на воспитание, оставались родители, братья и сестры, друзья и любимые собачки. Ставшая послушницей, девочка должна была забыть о своем происхождении и семье, орден заменял ей мать и отца, магическая сила восполняла все потери, но далеко не все белые сестры соглашались отречься от прошлого. Оторванные силой закона от любимых людей, вынужденные подчиняться строгому уставу и обреченные на вечное девство, они в глубине души ненавидели своих мудрых наставниц, отказываясь в силу свойственной молодости непримиримости видеть в них жертв того же самого порядка, что сейчас корежил их души. Впервые за много лет Энрисса вдруг вспомнила о своей троюродной сестре, Саломэ Арэйно. Они были ровесницами и в детстве порой играли вместе — в те редкие минуты, когда у Энриссы появлялось время для игр. Когда девочке исполнилось двенадцать лет, ее забрали белые ведьмы. Больше семья ничего не слышала о Саломэ, они даже не знали ее нового имени. Правда, нельзя сказать, что дядюшку сильно печалила судьба младшей дочери — боги и без того наградили его многочисленным потомством. Нужно попробовать разыскать девушку, раз уж появилась возможность. Сама Энрисса в силу вполне понятных причин не отличалась особой привязанностью к родне, но, быть может, ее троюродная сестра проявит столь полезную добродетель. Наместница никогда не пренебрегала малейшей возможностью привлечь на службу полезных людей.
