Граница смерти - Одом Мэл (первая книга .TXT) 📗
По лицу Куортерса пробежала болезненная гримаса.
– Я действую так, как считаю нужным. У нас чисто деловые отношения.
– До тех пор, пока ты не напутаешь что-то, – согласился Трэвен. – А тогда они отрежут тебе голову. Так, как они отрезали голову твоему курьеру.
– Такого не случится, приятель. Я им нужен.
– Ты живешь в мире грез, Донни.
– Точно, и надеюсь прожить еще очень долго. – Куортерс пожевал нижнюю губу. – Видишь ли, Трэвен, в моих силах сделать тебя богатым, если ты наконец увидишь путеводный свет и перестанешь путаться под ногами. А могу и прикончить тебя.
– Давай приступим к делу. Чего ты от меня хочешь? – Трэвен отпил несколько глотков пива.
– Ты встречался с Эскобаром. Зачем?
– Хотел узнать, до какой степени ты вытеснил его с рынка.
Куортерс улыбнулся и потер огромные ладони.
– Вот как? И что тот сказал?
– Эскобар сказал, что ты захватил восемьдесят процентов сбыта наркотиков в Далласе и стремишься расширить территорию.
– Так и сказал?
Трэвен кивнул. Внезапно ему захотелось стереть самодовольную ухмылку с лица Куортерса.
– Ты поверил ему?
– Да.
Очоа был одним из его самых преданных людей.
– Это доказывает, какое влияние имеют деньги. – Куортерс осушил кружку. – Сколько потребуется денег, чтобы повлиять на тебя?
– Для этого у тебя недостаточно глубокие карманы.
– Может быть, глубже, чем ты думаешь.
– Нет. Куортерс вздохнул:
– Мне дали указание сделать такое предложение, приятель, но не в моих силах заставить тебя согласиться. Уверяю тебя: происшедшее вчера не должно было случиться. Нашлись люди, решившие, что оказывают мне услугу, и начали действовать без моего приказа. Мне не хочется, чтобы ты начал мстить.
Трэвен всмотрелся в лицо Куортерса и понял, что тот лжет.
Первая половина матча закончилась, на видеостенке появилась надпись «Специальное сообщение», затем отрезок ленты с изображением убийцы в квартире Нами Шикары. Изображение исчезло, вместо него возникло лицо ведущего, олицетворяющее честность и откровенность.
– У полиции нет ни малейшего представления, кто этот человек и как ему удалось закоротить охранную сигнализацию, считающуюся исключительно надежной. Сегодня вечером, сразу после окончания матча, репортер Робин Бенедикт сообщит про обстоятельства, которые утаивали от общественности. Наш телевизионный канал не жалеет сил, стараясь обнаружить убийцу, известного под именем «мистер Никто».
– Вот за кем тебе надо охотиться, – произнес Куортерс, – за мистером Никто, а не за мной.
Трэвен кивнул, допивая остатки пива:
– Это верно, Донни, но ты не беспокойся: и для тебя тоже найдется время. Советую постоянно оглядываться, потому что скоро ты увидишь меня. – Он встал. – Только не думай, что я собираюсь мстить тебе. Просто у меня такой бизнес, все просто и очевидно. За это я и получаю свое огромное жалованье. – Трэвен мрачно усмехнулся и пошел к выходу, чувствуя на себе тяжелый взгляд Куортерса.
30
Ковальски подошел к Трэвену, когда тот стоял перед лифтами. Одетый в сапоги, джинсы и пуловер, огромный полицейский ничем не отличался от остальных посетителей, с увлечением кричащих, глядя на экраны видеостенок.
– Этот парень выглядел, как Донни Куортерс, пах, как Донни Куортерс, и говорил, как Донни Куортерс, – а вот вел себя совсем не как тот Донни Куортерс, которого я знал.
Послышался звонок, дверцы лифта раздвинулись, и они вошли в кабину.
– Кто-то взял его на короткий поводок, – объяснил Трэвен, нажимая на кнопку гаража.
Ковальски кивнул. В кабине лифта они были одни. В это раннее вечернее время гости только начинают приезжать в «Табаско», и никто еще не собирался уезжать.
– Такого беспрекословного повиновения от своих людей требуют обычно яки.
– До сих пор якудзи не пытались объединиться с людьми вроде Донни Куортерса или с американскими гангстерами, – произнес Трэвен. – Интересно, что заставило их передумать? Или кто. Кроме того, Куортерс всегда считал их конкурентами.
– Думаешь, появился посредник?
– Да, но не представляю, кто он. – Трэвен смотрел, как мимо проносились этажи. Наконец кабина лифта замедлила спуск, остановилась с легким толчком, и дверцы раздвинулись. – К тому же возникает вопрос, почему в этом не участвует Эскобар.
– Если он действительно не участвует.
– Не сомневаюсь в этом. После разговора с ним у меня не осталось ни малейших сомнений в его искренности.
– Эскобар всегда стремился к самостоятельности, – заметил Ковальски.
Трэвен шел по бетонному полу гаража. Два охранника сидели и курили в углу. Кевларовая броня, защищающая их тела, была черной и сливалась с царящим здесь полумраком, и охранников было почти не видно.
– Может быть. Да и Эскобар говорил, что у яков свои источники снабжения наркотиками. Им не нужны поставщики Эскобара.
– Ты имеешь в виду «Золотой треугольник»?
– Да, именно это.
– Но им нужно найти способ ввоза в страну.
– В их руках сосредоточено восемьдесят процентов рынка наркотиков Далласа, – сказал Трэвен, останавливаясь рядом с «Чероки». – Они нашли какой-то способ ввоза, можешь не сомневаться.
– Но мы говорим о колоссальных масштабах, – запротестовал Ковальски, опираясь на капот джипа. – И ты утверждаешь, что ни таможня, ни Департамент по борьбе с наркотиками даже не подозревают об этом?
– Не исключено, что объем контрабандного ввоза наркотиков даже еще больше, чем мы полагаем, – заметил Трэвен. – После того как японские корпорации укрепились в Соединенных Штатах, наши законы, контролирующие импорт и экспорт, потеряли силу. Некоторые грузы таможенники проверяют, а некоторые – нет.
– Ты имеешь в виду поставки корпораций?
– Именно это я и имею в виду.
– Мысль пугающая.
– Я знаю. – Ветер проносился по гаражу, полоскал плащ Трэвена и бросал острые песчинки им в лица. – Кроме того, Куортерс пытался объяснить мне, как я должен выполнять свою работу.
– Говорил о мистере Никто? Трэвен кивнул:
– А это значит, что кому-то известно, какими расследованиями я занимаюсь.
– Нам и раньше приходилось работать в таких условиях.
– Только не в том случае, когда за нашими действиями наблюдал противник, способный наносить столь жестокие удары, как якудзи, – покачал головой Трэвен. – Не говоря уж о том, что на нас оказывают давление по официальным каналам.
– И все-таки у нас еще есть шанс попасть в цель до того, как нам вставят палки в колеса. – Ковальски сверкнул широкой улыбкой, обнажившей чуть искривленные зубы.
– Только в том случае, если будем действовать осторожно и бесшумно. – Трэвен достал ключи из кармана. – Постарайся, чтобы группа была, насколько возможно, наготове. Присматривайте друг за другом.
Ковальски вздохнул и выпрямился. Его широкое лицо помрачнело.
– Может оказаться, что это уже не в моей власти. Трэвен повернулся и вопросительно посмотрел на
своего друга.
– Сегодня Кайли назначил твоего преемника. Завтра он приступает к выполнению своих обязанностей. Это Кейл Томпкинс.
– Лучший из тех полицейских, которых можно купить за деньги, – вырвалось у Трэвена прежде, чем он спохватился.
Ковальски поднял вверх огромные руки.
– Этого, однако, так и не смогли доказать. Парень оказался скользким, как уж.
– Сукин сын. – Слова Трэвена были полны холодной ярости. Он уставился на пробоины в капоте «Чероки». – Неужели Кайли настолько глуп?
– Приказ поступил от более высокого начальства. – Ковальски сунул руки в задние карманы джинсов, кожаная куртка распахнулась, и показалась рукоятка огромного двенадцатимиллиметрового пистолета, висящего в наплечной кобуре слева. – Пока не знаю, насколько высокого. Зензо пытается проследить путь распоряжения, попавшего в наш отдел, но ты ведь знаешь, насколько трудно сделать это при тех мерах секретности, которые существуют в полицейском департаменте.
