Зеркало любви (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Как хорошо, что Малена перестраховалась. Как замечательно!
- Может, попробовать его расспросить? Прощупать?
Хорошо, что телом управляла Мария-Элена, потому что Матильду от такого предложения аж заколбасило. Она бы точно или с ноги сбилась, или в кого-то врезалась...
- Сестренка, ты с ума сошла?
- Тильда, а если...
- Цыц! Сиди смирно и улыбайся, как пингвин с Мадагаскара. Поняла?
- Нет. При чем тут пингвин?
- Я тебе потом их покажу. А пока улыбайся и помалкивай. Помалкивай и улыбайся.
- Хорошо. А...
- Малечка, милая, не лезь в интриги. Из нас с тобой Холмсы, как из дубинки - экскаватор. Не лезь. Что бы ни случилось - не лезь.
- Это...
- Нехорошо?
- Я Домбрийская, и дворянка.
- В могиле тебе это не сильно поможет. Малечка, не надо. Варсона уработали, а он и опытнее был, и умнее, и нам неизвестно, сколько еще трупов в этом деле. Не лезь...
- Тильда, это моя страна.
- Я знаю. Только бить надо в нужном месте и в нужное время, понимаешь? А не просто так руками махать.
- Понимаю...
- Тогда - включай режим пингвина. Улыбаемся и молчим. Точка.
И спорить с Матильдой было сложно.
Матильда Домашкина.
Жить с мужчиной можно. Но - сложно.
Матильда это поняла еще неделю назад, когда они приехали домой. Что-то менялось в мире, в Давиде, в ней самой... ладно, не в ней. Но сестренка однозначно менялась.
Неделю она была на больничном.
Еще неделю - улаживала дела. Хотела выйти на работу, но Давид треснул кулаком по столу.
Исключая все 'национальные' выражения, звучало это так, что его невеста с Антоном работать не будет. Если уж Матильде так хочется... у тебя сколько квартир готово? С дизайнами?
Три?
Мало, конечно, но ты давай их сюда.
Поговорю со знакомыми, и устроим тебя в дизайнерскую контору. Пока - на роль 'принеси-чая', потом, если себя получше проявишь... сама пробиваться будешь, без особых оглядок на Асатиани.
Верилось плохо.
Но Давид был неумолим. Да и Малене не хотелось видеться с Антоном. Умерла - так умерла, точка. И вообще, нечего собаке хвост рубить по кусочкам.
Объясниться Антон тоже не рвался. Да и черт с ним. Или шервуль - кто позарится.
Дизайнерская контора понравилась Матильде уже тем, что там была начальница - женщина. То есть - никаких погульбушек на работе. Правда, на саму Матильду она смотрела, как солдат на вошь, но ознакомившись с проектами, стала чуть дружелюбнее.
Ничего, еще будет время наладить мосты.
Еще Матильда созвонилась с семьей Булонье.
Нельзя сказать, что ей там обрадовались, или приняли, как родную, но поняв, что ей ничего не надо, оттаяли. И даже обещали поделиться ксерокопиями документов. Прислали по факсу.
И спустя сто лет Матильда читала строки, написанные ее прапра...
Купец не церемонился, видимо, в критический момент вылезло не аристократическое, а пролетарское, крестьянское, или из какой он среды был? Если в борделе воспитывался?
Булочников не тратил время на сантименты, и писал прямо.
Вот и пришел мой смертный час, дорогая Мари.
Не знаю, как скоро оборвется моя жизнь, но думаю, что недолго ждать осталось. Уже вчера я видел у дома Кривого Сеньку, коего выгнал со службы, выпоров кнутом за наглость, и был он при оружии и красной повязке...
Дня два, может, три...
Пишу тебе, чтобы известить о нашей внучке. Болезнь оказалась к ней милостива, и я молюсь, чтобы жизнь и дальше была к ней добра. Известная тебе и мне особа позаботится о ней.
Верю, что у вас все хорошо, и прошу тебя выполнить мою волю.
Большевики пришли надолго, я вижу это. Если Иришка или ее дети смогут вырваться из грязных лап этой сволочи - не откажи им. И детям завещай, чтобы помнили.
Мне не жалко уходить. Я позаботился, чтобы красная сволочь не жирела на моей крови. Жаль, что не увижу детей и не смогу обнять тебя, моя Мари... мне стали утешением ваши портреты.
Помнишь ли ты сад, который стал свидетелем нашей первой встречи? Ах, как буйно цвели розы, как пьянил их аромат, и я чувствовал себя молодым, словно и не было за плечами этих лет. Но самой прекрасной розой была ты.
Золотом сияли твои глаза, и ангел парил над нами.
Молюсь за вас ежечасно.
Твой Иван.
'Яти', 'Еры', дореволюционная орфография.
И жалко было до слез. Уж как они там жили с супругой - неизвестно, но на пороге смерти Булочников все же вспоминал о ней, благодарил, что-то у него в душе романтическое сохранилось...
Матильда обещала зайти в гости, как будет в Париже. А в остальном...
Чужие люди. Слишком большая разница, слишком много поколений прошло... и все равно хотелось плакать. О тех, кого разметала кровавая рука революции. О тех, кто уже не придет назад...
Времена перемен - подарок или проклятье?
Интересно, родится ли на Руси хоть одно поколение, которое проживет спокойно? Без потрясений, без революций, в том или ином виде, без лозунгов, без...
Девушки этого не знали. Нет ответа.
***
Еще они вместе с Давидом перевезли оставшиеся вещи Малены.
Поставили в известность тетю Варю. Та рассказала в ответ, что Петюню кое-как выпустили. Прасковья схватила сыночка и собирается переезжать куда-то, как бы не в другой город. И правильно, здесь ей все равно жизни не дадут.
Что будет с Германом Домашкиным Матильда даже не спрашивала. Ее это не интересовало. Заступаться за этого человека? Просить, чтобы отпустили? Не возбуждать уголовного дела?
Знаете... это уже не садо-мазо, это кретинизм. Полный и окончательный.
Неблагодарные дети?
А как насчет родителей, которые не заслуживают благодарности? Ничего не заслуживают, кроме хорошей трепки? Вот и пусть...
Возможно, Семен и Лидия, или как их там, окажутся более благодарными. И точка.
***
В пятницу Мария-Элена, именно она, шла забирать свои вещи с работы, писать заявление об уходе, и вообще - прощаться.
Давид хотел пойти с ней, но герцогесса упросила его не поступать подобным образом. Ни к чему. Мало ли кто и что скажет, случится гадкая сцена... нет, не надо. И вообще, она не трусиха.
Давид вздохнул, но согласился.
Ровно в восемь-тридцать утра Мария-Элена входила в знакомый офис.
И кого она увидела первым? Разумеется, Антона Владимировича.
- Доброе утро, Малена.
- Доброе утро, Антон Владимирович.
Шеф, почти бывший, кивнул на кабинет.
- Зайдешь?
Малена пожала плечами. Она во все глаза смотрела на Антона, а в душе... Больно было. Пусто, глухо и больно. Иногда Боги вкладывают дешевую душу в красивую обертку. Для чего? Нам не понять, мы можем просто принять их волю. И не роптать... если получится. У Малены получалось плохо. Все же, первая любовь - и такое гадкое ее окончание.
Она медленно вошла в кабинет, но дверь прикрыла неплотно. Ни к чему.
- Присаживайся, - Антон кивнул на диван.
- Благодарю.
- Увольняешься.
Он не спрашивал, и так было все понятно. Малена развела руками, но опять промолчала. Антон прошелся по кабинету, подумал пару минут, вздохнул...
- Я не хотел. Правда. Юлька, зараза... поверь, если бы я мог - я бы не допустил, чтобы эта стерва копалась в моем телефоне.
- Я верю, что вы не хотели.
- Я их расспросил потом. Воспользовались, паразитки, Анжелкиным джипом, там задние стекла тонированные, и охраннику денег сунули.
Малена смотрела безучастным взглядом. Какое это теперь имеет значение? Теперь уже поздно - для всего. Для любви, доверия, понимания, объяснений. Да и неважно. И - ненужно.
- Ты меня так и не простишь за это?
- Я и не сердилась, - ответила Малена тихо.
- Но не останешься. Я понимаю, Давид - выгодная партия, а ты наследница Булочникова.
- Я не наследница, просто родня по крови. Денег мне это не принесет. Ни копейки.
