Айшет. Магия разума (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
– Не можем.
– Почему? Деньги у нас есть, нам хватит…
– Не в деньгах дело.
Корс смотрел на меня упрямо, серьезно, совсем по-взрослому.
– Либо объясни, либо я с тобой пойду.
А как тут объяснить? Что тут сказать, чтобы брат понял меня правильно? Мыслями проще, словами намного сложнее.
– Я… я помню то, что помнила и Шайна. И в ее жизни было мало счастья, Корс, очень мало. Деду было безразлично, дядя спихнул ее в монастырь. Счастьем в ее жизни стал муж. А дядя отнял у нее и мужа, и саму жизнь – потом.
– Ты этого знать не можешь.
– Узнаю, – недобро улыбнулась я. – От него самого и узнаю, никуда не денется, тварь такая. Я пользовалась именем Шайны, и собираюсь поступать так впредь, я заняла ее место, и должна сделать то, что хотела бы она. Раздать долги.
– Мы не сможем удрать незамеченными.
– Не мы, а я. Ты будешь на корабле, а я пойду в дом Истарских. И там…
– Попадешься.
Я пожала плечами.
– Посмотрим. Там, на заставе, я знала, что могу держать под контролем всех, и солдат, и командира. Это два десятка человек.
– А у графа может быть больше.
– Может. Нот это необходимость, братик…
Спорили мы долго, упорно, с криками, с шумом, слезами, шантажом… брат упирался, как мог. Но в итоге послушался меня.
Получил сумку с остатками наших денег, получил несколько наскоро нацарапанных строчек для капитана, оплату проезда до Раденора. И я лично отвела его на корабль.
– Отлив через четыре часа, не опоздай, – только и сказал мне капитан.
– Последите за братом, – попросила я в ответ. – Сейчас прикуплю кое-чего, да и прибегу. Совсем забыла…
И я ушла с корабля.
Быстро шла по темным улицам, поглядывая на небо.
Время, время, самое главное сейчас – время.
И – месть.
Серые камни послушно ложатся под ноги, кажется, кто-то затаился в темных переулках – жаль, что никто не попадается мне на пути. Может, самой поймать кого-нибудь?
Нет. Это долго, муторно, неудобно, и еще кого там поймаешь, да и контролировать постоянно – неохота.
Вот и ограда особняка.
Привратник смотрит на меня презрительно – секунды три, а потом взгляд его становится тупым, рассеянным, он открывает мне ворота и отворачивается в сторону. Как только я прохожу ворота, он прикрывает их, но засов не опускает, и ложится спать. Крепко и сладко. И ему приснится что-нибудь хорошее.
Правда, проснется он только с первыми лучами солнца. Зато выспится.
И что приятно – граф сегодня здесь. Сегодня у него прием…
Я улыбаюсь.
Когда вы видели свою племянницу, неуважаемый граф? Давно?
Будем знакомы…
Это был небольшой прием для самых близких, всего-то человек двадцать разной знати. Ну и слуги, конечно, разная челядь… я прищуриваюсь, раскидываю сеть и оцениваю количество людей и свои силы.
Да, нашуметь придется. И выкладываться до донышка нельзя, иначе до корабля не доберусь.
И времени не так много, часа два с половиной на все. Значит здесь – час, а потом бегом на корабль.
Я медленно поднимаюсь по мраморной лестнице. Шайна ее никогда не видела, она не бывала в столице. А этот…
Мрамор совсем не скользит под подошвами туфелек. Повезло – у нас с Шайной одинаковые ноги, ее чуть побольше, но это не страшно. Я поднимаюсь, и оказываюсь перед двумя раззолоченными лакеями.
– Вы… – открывает рот один из них.
Движение «щупальца» заставляет его замолчать. А через минуту оба лакея разворачиваются – и убегают.
Приказать – самое простое. Сейчас им очень надо купить копченого осьминога. Почему – его?
А, просто так. Потому что ничего лучше я не придумала. Пусть побегают до рыбного рынка, а потом обратно.
Туда же, к копченому осьминогу отправляются все встреченные мной слуги и служанки. Мало ли, что понадобилось? А вдруг…
Красивые залы, картины, которые я бы с удовольствием рассмотрела поближе, скульптуры, паркет, роспись стен…
Вот и нужный мне зал.
Большая столовая, в которой сейчас и проходит званый ужин.
Все правильно, этот обычай от века не меняется и в знатных домах, и в хижине лесоруба. Собрал гостей?
Корми!
Граф старается. Блестит золото приборов, блестят свечи, блестят драгоценности на дамах и кавалерах, блестит все…
Я недобро улыбаюсь, стоя в дверях пятном мрака. А вот и тот, кто мне нужен.
Дядюшшшшшка.
А он даже красив.
Высокий, статный, лет сорока – сорока пяти, моложавый, с темно-рыжими, почти каштановыми волосами, с точеными чертами благородного лица и рассеянной, чуть снисходительной улыбкой.
Фигура тоже на уровне, широкие плечи, узкие бедра, кому-то он мог бы и понравиться.
Я же слышу его мысли.
И омерзение он вызывает, как гнида. Видишь такое, и сразу раздавить хочется.
Выгода, выгода, золото…
С другой стороны – много ли людей думают о боге на званом ужине? А вот и на меня обратили внимание. Я мило улыбаюсь, проходя в зал.
– Прием? А почему не пригласили хозяйку? Я возмущена вашей наглостью, господа.
В зале повисает тишина.
У одной дамы из руки падает вилка, звенит по полу, лакей машинально наклоняется за ней, и в шоке кладет обратно на стол. Хотя так не делают.
Я перебрасываю через плечо толстую рыжую косу.
– Позвольте представиться, господа. Ее сиятельство Шайна Элизабет. Истарская. Законная хозяйка этого дома.
И на миг мне кажется, что сзади встала тень Шайны, положила мне руку на плечо – и улыбнулась.
Она одобряет происходящее.
Дядюшка медленно поднимается из-за стола.
– Это неправда!
Голос его дрожит, срывается. Я скалюсь, словно дикая рысь.
– Почему же, дядюшка? Вы так надеялись, что я мертва? Вы подослали убийц к моему мужу, вы подослали убийц ко мне. Вы полагали, что я умерла? Есть одно обстоятельство, о котором вы не знали.
Я смотрю в красивое лицо, и понимаю, что все – правда.
Я обвиняю, а в разуме человека вспыхивают картинки.
Он нанял убийц для Ленера, мужа Шайны.
Он подкупил Мерту.
И снова нанял убийц… упорный. Сегодня ночью они должны прийти в гостиницу, в которой я остановилась. Ему ведь доложили, что я в городе.
Даже не жалко, мразь такую.
– И все это ради денег, дядюшка. Ради каких-то медяков…
Медяков?! Да там…!!!
В разуме дядюшки вспыхивает картинка.
Не доверяя никому, он хранит свое достояние в драгоценных камнях.
Тайник, ловушки, но достать можно быстро – мало ли? И есть документы, и есть некоторая сумма на расходы, в золоте…
Прочитать это легко.
Кто-то из гостей пытается встать. Пожалуй, пора заканчивать с этим.
– За ваши преступления, дядюшшшшка, я приговариваю вас к смерти. Возьмите нож.
И в последнее слово я вкладываю силу. Ту, которой наделена от рождения.
Эрон Рангор Истарский медленно, против воли поднимает со стола золотой нож. С закругленным кончиком, мягкий. Это – столовый прибор, не оружие.
- Перережьте себе горло.
– Да что ты…!!!
– Молчать. Всем.
Слова падают приказом, силы тают.
А рука дядюшки Шайны медленно, словно рывками, поднимается к горлу. Вот он приставляет нож к сонной артерии, вот нажимает на нее… сколько же ненависти в его глазах. Сколько ужаса, сколько ярости – убил бы. Сам бы свернул мне шею.
Ничего.
Шайне тоже было больно и страшно. И ее мужу тоже.
Я вижу, как прорывается кожа под нажимом тупого лезвия, еще несколько судорожных движений – и наружу начинает бить струя крови. Яркой, алой…
Смерть наступает не сразу.
Даже если бить в сердце, смерть может наступить далеко не сразу. И я жду.
Жду, когда погаснет последняя искра жизни в дядюшкином теле.
Ждут и все гости.
Никто не решается что-то сделать, они уже все поняли. Дураков связываться с магом разума – нет.
Я медленно прохожу через столовую.
Останавливаюсь рядом с дядюшкиным телом, поднимаю за волосы его голову. И спокойно смотрю в мертвые глаза.
