Древнее пророчество (СИ) - Вонави Нави (читать хорошую книгу TXT) 📗
Я поворачиваюсь и вижу, как один врач перерезает горло, а второй вонзает скальпель в сердце того, кто готов был идти за мной на край света. Того, кто меня защищал несмотря ни на что. Того, кто готов был принять меня такой какая я есть и была.
Подбегаю к столу, плачу, пытаюсь закрыть раны, из горла хлещет кровь. Ничего не получается, никакая регенерация не работает, кричу, прошу помощи. Все стоят и просто смотрят. Кровь идёт всё медленней, я стягиваю Никиту на пол, кладу его голову себе на колени, рыдаю в голос.
— Сделайте то, что нужно. — Жёстко говорит Никита. — У нас не больше двух минут, потом ракеты достигнут цели, и будет уже поздно. Мы сможем договориться.
— Ты не сможешь договориться… — Шепчу я. — Ты же даже не понимаешь.
И я вспоминаю последнюю способность, которую получил, или получила — какая разница теперь, в игре. Каждая буква выжигалась у меня в памяти, каждый знак препинания, красными горящими буквами. Не надо даже никаких жестов — только захотеть.
«Призыв господина — уровень 1 — время применения: мгновенно — Вы просите о помощи Тёмного Повелителя. Наложница взывает о помощи, и Тёмный Повелитель приходит что бы ответить на призыв.»
Он тоже всё знал, не знаю уж откуда. Как он там сказал:
«Я могу вернуть к жизни любого, главное, что бы не прошло много времени, запомни это!»
Я применяю способность. На плечи наваливается груз, из носа стекают струйки крови, и капают на лицо Никиты. Мне кажется — я сейчас вижу, что происходит на поверхности. Небеса окрасились красным светом, ракеты остановились, не долетев, время остановилось. Ведь ему не нужен пустой и мёртвый мир.
В спину дует знакомый холодок, меня пробирает дрожь. Я крепче сжимаю голову Никиты.
— Спасибо, жена, встань со мной рядом, и ты будешь равна мне. — Гремит голос Повелителя. — Тут нет богов, и это прекрасно.
— Мы представляем правительство… — Начинает Дмитрий.
Он замолкает, а я чувствую — его больше нет. Просто не стало, он исчез, такова была воля Повелителя. Нового и первого настоящего бога этого мира. Жестокого, злого, привыкшего добиваться своих целей любыми средствами.
— Верни его. — Говорю я, не оборачиваясь, чтобы не смотреть.
— Выбирай — жизнь этого разумного, но ты не сможешь быть с ним вместе. — Начинает он: — Или я возвращаю тебе твоё тело, и он умирает, и выбирай быстрее!
Какой простой выбор. Или вернуть себе всё что у меня отняли, или оставить в живых единственного дорогого на этом свете человека. Усмехаюсь горько, плачу. Это не выбор, это условие.
— Я буду твоей женой. — Говорю шёпотом.
Сразу становится легко. Совсем. Я чувствую, как тело наполняется силой, как заживают раны, как я могу смотреть сразу во все стороны и быть ВЕЗДЕ. Он и правда сделал меня равной. Он не мог тут закрепиться, без такого якоря как я. Наверное, мог бы выбрать и другую, или другого, но выбрал меня. Как странно.
— Верни его. — Говорю я.
— Ты сама можешь это сделать. — Отвечает он, подходя ближе. — Но ты обещала — вы никогда не будете вместе.
— Я помню. — Шепчу сквозь слёзы.
— Это будет отличная легенда, её через пару тысяч лет переврут, но клянусь — будут помнить. — Гремит его голос: — Как женщина пожертвовала собой, ради любимого, и отдала себя Повелителю. Этому миру нужны легенды.
Я тяну Его душу, и возвращаю в тело, резко. Раны заживают — это так просто, надо только захотеть. Главное помнить, что даже Боги не всесильны, и у этого мироздания есть правила. Если их не соблюдать и слишком сильно вмешиваться в происходящее — всю вселенную будет потряхивать. Как совсем недавно трясло весь этот комплекс от орбитальных ударов. Я, кстати, уже остановил спутники, и свёл их с орбиты, они теперь улетают в дальний космос — хватит уже той смерти, которую они принесли.
— Ты сделала это. — Шепчет Никита и смотрит на меня.
— Да, но ты не бойся, ты всё забудешь, я сделаю так — что бы всё было хорошо. — Говорю ему, и глажу по голове.
— Нет, пожалуйста. — Просит Никита.
— Ты не понимаешь, я не могу, и тебе эта память не нужна. — Уговариваю.
— Быстрее! — Гремит голос.
Ничего, подождёт, у нас ещё вечность впереди. Все вокруг замерли, и опустили оружие, никто не решается сказать ни слова — все видели, что стало с Дмитрием и, по-моему, все прочувствовали что его просто НЕ СТАЛО. Никакого перерождения, вообще ничего.
— Я прошу тебя, не надо. — Опять умоляет он.
— Прости. — Говорю я, всхлипывая.
Начинаю разматывать его память, как киноплёнку. Нахожу там кусочки с собой и безжалостно их вырезаю, он морщится, он всё чувствует. Мне больно, даже сейчас больно, хотя я уже не человек. Чем больше я вырезаю — тем больнее. Никита плачет, и я заставляю его заснуть, так будет легче.
— Прости, пожалуйста, просто прости, я не могу… — Шепчу, а мои слёзы капают ему на лицо.
Вот как он меня спас в моей первой съёмной квартире в городе, вот как мы ехали из больницы. Вот как мы сидели на кухне у телевизора. А вот как мы пошли в магазин, а это наш первый поцелуй и танец. Я запоминаю всё, так как он видел, откладываю в себе — что бы это было навсегда со мной. Это больно, но так нужно, я чувствую всё. Стереть все воспоминания оказывается трудной задачей, так много в его сердце занимала девушка Саша, и так много нужно почистить. Но я справляюсь, а потом…
— Нет! — Гремит голос сзади.
— Заткнись. — Просто говорю я, и Тёмный Господин замолкает.
Потерпит, и мироздание потерпит. Я просматриваю линии вероятностей, и нахожу место, где Никита будет в безопасности. И где он сможет встретить женщину с которой будет счастлив. Это оказывается один из островов рядом с Японией. Какая ирония — все думали, что этих странных самураев смоет первыми в случае катаклизма, но их остров устоит. Устоит, в отличие от некоторых материков. Никита не будет помнить ничего, только то, как меня подвёз до вокзала, и потом уехал. Так лучше. Я прослежу, что бы он был счастлив, всегда. Тело спящего человека истаивает у меня на руках, исчезает — что бы появиться в другом месте.
Мироздание трясёт, боги не должны вмешиваться ТАК в дела смертных. Плевать, пусть хоть порвётся, сегодня мне можно — свадьба всё-таки, пусть терпит.
— Всё? — Спрашивает тихо сзади Повелитель.
— Да. — Отвечаю я, смотря на свои пустые руки.
— Хочешь они все исчезнут? — Спрашивает Тёмный.
— Нет, им и так будет не сладко, а окончательная смерть — такого они не заслужили, тем более они же тебя хотели призвать, будь благодарен. — Пожимаю плечами.
— Но они обидели мою жену! — Гремит он, и все, кроме нас двоих, падают на колени.
— Я их прощаю. — Отвечаю.
И правда, они все умрут в мучениях, я это знаю. Теперь знаю. По-моему, и так достаточная плата за всё, что они сделали. И со мной, и с Никитой, и с этим миром. Ведь всего то надо было — поделиться знаниями с другими. Но кто-то оказался очень жадным.
— Тогда назови ИМЯ! — Гремит он.
Да, мне нужно новое имя. Я не могу окончательно стать богом и его женой, не выбрав себе имя. Очень странно, непонятно, но я это чувствую. Криво усмехаюсь, и отвечаю:
— Любовь.
— Ха-ха-ха! — Гремит его голос. — Об этом и правда будут слагать легенды, пусть так будет, Любовь.
Я поднимаю глаза и могу рассмотреть, как он пришёл в этот мир. Просто чёрный силуэт человека, кромешная, непроглядная тьма. Да, он был когда-то человеком, и может принимать этот облик. Но сейчас он такой. И мне придётся быть его женой, мне придётся сделать так, чтобы он не превратил этот мир в страшное и гиблое место.
— Пойдём. — Говорит мой муж.
Я медленно встаю, подхожу, смотрю на свою руку — такая же Тьма. Нет, я так не хочу. Тьма рассеивается, и я вижу белую кожу. На мне остаётся только тога, сотканная из самой Тьмы. Мне кажется, это будет лучше всего. Я беру его за руку, и мы просто перемещаемся на поверхность. Сейчас нас видят миллионы людей из этого мира, и нелюдей из того, видят и запоминают. Они останутся живы, чтобы сказать другим, а другие ещё одним.
