Вода: Наперегонки со смертью (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич (книги без сокращений .TXT) 📗
Из группы вызвались идти трое мужчин. Два парня и один пожилой, за пятьдесят. Роман проводил их взглядом, собрался задремать, но мысли были с теми, кто ушел. Думалось об опасностях, которые могут их подстерегать, либо о том, что «разведчики» просмотрят что-нибудь полезное.
Неожиданно Романа осенила мысль. Он встал, подошел к бойлеру и набрал из него полстакана уксусного раствора. На жаре уксус быстро испарялся, создавая вокруг себя облако едкого запаха. Роман дошел со стаканом к островку с белым песком. Взял щепотку песка и бросил в стакан. Как ни странно, вода вспенилась. Что — то вступило в реакцию с кислотой.
— Ха! — довольно усмехнулся Роман. — Не все мозги еще сварились.
Он отхлебнул из стакана и скривился. Досыпал песка и дождался, когда осядет пена. Попробовал кончиком языка.
— Во, вкус мерзкий, но не кислый.
Ангелина увидела, что супруг практикует что-то непонятное на острове и решила проверить. У нее появились подозрения в том, что Романа стукнул тепловой удар. Иначе, зачем ему было сыпать песок в стакан.
— Рооом? Ты как?
— Нормально. Попробуй и оцени гениальность своего мужа, — Роман протянул ей стаканчик с песком на дне.
— Ты сдурел? Ты перегрелся что ли?
— Ты попробуй сперва, прежде чем диагнозы ставить.
Ангелина взяла стаканчик из рук мужа с недоверием. Понюхала, только потом проверила на язык.
— Хм, а как это понимать?
— А так это понимать, что темный ты человек, без кругозора. Все острова Мальдивского архипелага находятся на атоллах. А атоллы образуются на месте коралловых рифов. Отмирая, коралловые полипы оставляют после себя скелет, состоящий в основном из мела. А мел, как ты помнишь, вступает в реакцию с кислотами. Белый цвет песка на местных пляжах обязан как раз измельченным частицам кораллов.
— Серьезно?
— Вкус воды тебя еще не убедил?
— Блин, Роман, я признаться, в шоке. Нет, не в шоке, в состоянии ментального оргазма перед твоим умом.
— Цени и лелей.
— Да я и так…
— Больше лелей, — Роман уже стебался. — Пойдем, народ обрадуем.
Руслан радовался новой форме, потому что с другими радостями были больше напряги. Тяжелый неуклюжий бушлат с расцветкой «флора» заменили на легкую и удобную «цифру». После диверсии с китайской стороны командование перестало делать скидку на возраст «партизан» и гоняло их в хвост и в гриву. В прежней форме, в полной выкладке любой марш-бросок по сугробам утомлял на первом километре.
Тем подразделениям, что участвовали в перестрелке, поменяли каски, выдали бронежилеты и заменили часть оружия. Старые «калаши» поменяли на новые, ПКМы поменяли на Печенеги. На СВДшки поставили новые прицелы и приборы ночного видения. Получилось, что мужики в бою доказали свою состоятельность и командование перестало считать их простым «мясом», из-за чего расщедрилось на новое оружие и обмундирование.
У границы чувствовалось нарастание напряженности. На дорогах появились колонны бронетехники, воздух сотрясали вертолеты и самолеты. Целый день где-то рядом с лагерем ухали разрывы обучающихся танкистов и артиллеристов. Иногда ухало и ночью. Когда Руслану выпадало стоять на посту, он видел вспышки разрывов за горизонтом.
Как-то морозным, но солнечным днем в лагерь приехали несколько тентованных грузовиков. Через час в палатку заглянул старлей Шаров.
— Мужики, собираемся, полная выкладка, получаем оружие. Через час выдвигаемся.
— Куда? Опять диверсия? — спросил Макаров, настроившийся задремать после караула.
— Нет, китайцев депортировать. Работа вроде не как для военных, а для нас самое то. Сопровождать до Амура и проследить, чтобы перебрались на ту сторону.
— Понятно, наши решили избавить себя от «спящих». Давно пора, — Щербаков рад был отвязаться от надоевшей заготовки дров. — Там хоть безопасно?
— Безопаснее некуда.
— А они согласны на депортацию?
— Мы их спрашивать должны? Это же потенциальные враги, они глаза и уши для китайской армии, обо всем доложат, чтобы мы тут не предприняли.
— Ну, да, логично. Лучше их через границу на родину отправить, чем загонять в лагеря.
— А как же те, кто подженился на наших бабах? Таких-то уже много.
— Эти остаются, будут отмечаться каждый день у участкового. Но это уже не наша забота. Давайте, живее мужики. Работы непочатый край.
Руслан поспал в машине, пока ехали к населенному пункту, стоящему на берегу Амура. Дорога заняла три часа. По пути попадалось большое количество автобусов, под завяз набитых китайцами. Между автобусами, через определенное количество обязательно шел БТР, либо военный грузовик. Картина, по мнению Руслана, была совсем не радужной. Он верил, что депортированным ничего не грозит, но ему было жалко их, будто они были обречены.
К исходу третьего часа вокруг обочин, очищенных от снега, скопилось огромное количество автобусов. Китайцы, нагруженные баулами, рюкзаками, тележками с вещами, за руку с детьми, строились в колонны. Военные с оружием стояли по периметру колонн, напоминая моменты с черно-белых снимков из другого места и времени. Их грузовик съехал с дороги и уперся в корму такого же грузовика.
— Приехали, выгружаемся, — приказал Шаров. — Запомните, близко к депортированным не подходим и бдим за оружием, возможны провокации.
«Партизаны» по одному вышли на улицу. Было шумно, как на базаре, доминировала китайская речь. Люди перекрикивались между собой, дети ревели, но над всем шумом довлел голос, усиленный мегафоном. Какой-то военный в генеральских погонах, через переводчика направлял потоки депортированных.
В сторону реки вели несколько наспех сооруженных коридоров из колючей проволоки. По ним, на лед реки, шли потоки китайцев. Их были тысячи, но десятки тысяч еще были на российском берегу. На том берегу никто не принимал беженцев с распростертыми объятьями. Китайцы, опасаясь внедрения вместе с толпой российских диверсантов, тщательно проверяли документы своих граждан.
Шаров ушел куда-то и вернулся через десять минут.
— Нам туда, к новому коридору.
Сооружение из свежих досок еще пахло хвоей. Руслану, конструкция напомнила деревенское детство, когда колхозных коров загоняли по таким же коридорам в кузова грузовиков, чтобы отвезти на скотобойню. Сравнение было глупым, но на ум лезло само собой. Китайские граждане, проживающие на территории России, в случае нападения Китая, несомненно, встали бы на его сторону. Депортация была нужна, и эта мера была наиболее гуманной по отношению к китайцам, решившим осесть в России.
Шаров доложил по рации, что их коридор готов принять депортированных. Голос из мегафона отделил от толпы один рукав и направил его в сторону взвода Шарова.
— Организованнее! — кричал на них какой — то здоровенный майор. — Чего, как бараны толпой прете?
Мать с двумя маленькими детьми, по одному в каждой руке, споткнулась и попала под ноги толпы, напирающей сзади. Майор кинулся ей на помощь, грубо раскидывая людей. Китаец, мельче майора раза в два, не видел по какой причине его так грубо оттолкнули в сторону и кинулся на военного. Майор не стал церемониться и ударил того кулаком в лицо. Китаец упал без сознания.
— Мужики, подтягиваемся ближе! — приказал Шаров, видя, что обстановка становится напряженной.
Тем временем майор добрался до женщины и ее детей. Помог им подняться и вывел на край потока. Пока он вел женщину, какой-то молниеносно незаметный китаец ткнул ножом майора в бок и тут же растворился в толпе. Майор вышел из толпы и сел на снег. По бушлату растеклось пятно крови.
— Сука узкоглазый, ткнул-таки.
Майору вызвали медиков, которые тут же его забрали.
Этот случай заставил Руслана быть гораздо бдительнее. Толпа больше не казалась ему мирной. Народ был зол, за то, что их вынудили все бросить и любая искра могла зажечь в них огонь неповиновения. Взглядом он искал того китайца, на которого пало его подозрение. Руслан следил за майором, заинтересованный его поступком и невольно заметил, как мужчина в синей куртке оказался возле военного и шел какое-то время, вероятно для нанесения удара в удобный момент.
