Самое древнее зло (СИ) - Лагно Максим Александрович (читаем книги онлайн .TXT) 📗
Двери трактира постоянно хлопали. Входили новые пассажиры, а предыдущие спешили занять места в обновлённом экипаже. Рядом с нами встал возница:
— Уважаемые кэры, мне очень жаль, но мы задержимся тут на два витка. Нет свободных лошадей. Будем ждать, когда отдохнут ближайшие в очереди.
«Витками» в Химмельблю называли обороты крошечной Зюстерхен вокруг Грювштен. Каждый виток (я замерял по своим часам) равнялся где-то сорока земным минутам. Не велика задержка.
— А мы и не торопимся, не так ли, союзник? — Баэст ожидающе ткнул меня локтем в бок.
— Вовсе нет, ты же знаешь, дружище, меня нигде не ждут.
Мы прикончили дрикк. Я заказал ещё, на этот раз оба зерновые. От ягодного у меня всё слиплось во рту. Насколько я знал, дрикк был единственным алкогольным напитком в Химмельблю, Драйденских Землях, Форвирре и Вейроне. Делился он по возрастанию крепости на травяной, ягодный, зерновой и ягодно-зерновой. Последний — самый крепкий — не превышал нашего портвейна. Словом, выпивохи из голдиварцев были слабые. Баэст захмелел от первой кружки. После половины второй доверительно наклонился ко мне:
— Знаешь, брат, я поначалу подозревал тебя. Мутным ты показался.
— Эт-та, па-а-ачему? — спросил я, притворяясь более пьяным, чем он.
— Да зыркаешь ты.
— Это как?
— Ну, как-то вот так.
Баэст выпучил глаза, потом мнительно прищурил, повёл вправо и влево:
— На всё смотришь, будто украсть хочешь. Или будто впервые видишь.
— Хм.
— Ага. Вот чего ты постоянно на Семилунье поглядываешь? Чего ты там не видел? Тут-то я и заподозрил. Ты или за временем следишь или вычисляешь расстояние. А зачем это простому человеку? Значит — лазутчик, решил я.
— А потом?
— Потом понял, что ты хороший парень. Когда признался, что подарил своих лошадей армии. Это поступок честного человека. Были бы у меня экипажи, тоже отдал бы всё. Если хочешь принять гражданство Химмельблю, я помогу, есть связи в Бюро Подданных. Ты уже сдал документы?
— Нет ещё.
— Не спеши. Мне надо в Скерваре кое-какие дела уладить, вместе вернёмся в Химмель, я тебе подскажу, как пройти аттестацию.
— Одна беда, языком не владею.
— Это да, это плохо. Но человек, который готов тратить по сотне пеньгенов за рулль знания химмельского, подтверждает своё стремление усвоить культуру великой страны.
— За Химмельблю, — поднял я кружку.
— За будущего подданного.
Я залпом прикончил свою кружку, вынуждая Баэста сделать то же самое. После этого я сразу же постучал по бару, вынимая стопку купюр:
— Трактирщик! Ещё две. На этот раз ягодно-зерновой «Ночной рассказ».
— Ну, не стоит такой дорогой дрикк брать, — попробовал отказаться Баэст.
— Для дорогого друга не жалко.
Баэст обречённо принял кружку. Посмотрел в окно:
— Ещё первый виток не закончился.
— Тем больше выпьем, дружище, — потрепал его за плечо.
Дверь трактира в очередной раз хлопнула, вошёл высокий человек в жёлтой робе с капюшоном, скрывающим верхнюю часть лица. В таких ходили маги. Правда, цветов были сдержанных: тёмно-синий, коричневый, чёрный… Этот маг постоянно поднимал капюшон, но тот снова сваливался обратно на лицо.
Половина присутствующих потянулось к нему навстречу. Женщины оставили солдата и обратились к магу. Солдат подхватил свой мешок и выскочил на улицу. Им больше никто не интересовался.
— Пошли, — дёрнул меня Баэст. — Фронтовые сводки принесли.
Маг повернулся, приветствуя собравшихся. На спине его робы вышит герб Гувернюра и подпись «Умобразы правды». Вероятно, она дублировалась на вейронезском, но на перевод этого языка действие рулля чтения, который создал для меня Драген, не распространялось.
3
Поправляя непослушный капюшон, маг достал из сумки свиток умобраза и расстелил его на пустом столике в углу.
Возникло изображение Щербатых Гор, чьи вершины я наблюдал всю дорогу. Многочисленные солдаты армии Химмельблю стояли у палаток, грелись у костров или молились походным статуям Триединого Первомага.
Изображение сопровождалось «закадровой» речью:
— За прошедшие сутки отряды гофратских захватчиков были замечены на перевале Спитта, а так же близ деревни Домид и города Брустерблю. Трусливые вылазки были отбиты пятнадцатым легионом магов Второй Отметки при поддержке Ультрехсткого полка арбалетчиков. На Скерварском направлении противник применил массивные огненные шары, отравленный воздух и осуществил множественную высадку крипдеров. Все атаки были успешно отбиты нашими войсками или блокированы ингермаггерами…
— Что такое ингермаггер? — шепнул я Баэсту.
— Разве не слышал? Новейшая разработка магической лаборатории академии Химмельблю. Устройство, которое снижает эффективность боевой магии в радиусе десяти флю.
«Флю» — это мера длинны. Как пояснил мне Драген, она тоже не переводилась, потому что это древнехиммельское слово, означающее «полёт». Подразумевался полёт стрелы, но сколько именно это, я так и не выяснил.
— Когда началась война, для наших врагов ингермаггеры стали бо-о-льшим сюрпризом!
— Почему тогда мы всё ещё отбиваемся, а не нападаем?
В нашу беседу вмешался бородатый мужчина:
— Ингермаггеры дорогие в производстве. Кроме того, для работы с ними требуется магия Четвёртой Отметки, такой владеют немногие.
Я уважительно покачал головой. Передо мной стоял классический диванный аналитик. Таких и в нашем мире полно: люди, которые не служили в армии, но зато рассуждали о тактико-технических характеристиках ракетных комплексов «Тополь», детально поясняя в чём они превосходили западные аналоги.
Умобраз показал какое-то неясное мельтешение, огненные всполохи и неразборчивые крики. Потом появился богато одетый вояка, украшенный лентами и медалями. Подняв меч, и явно позируя, прокричал: «За Гувернюра!» Клич подхватили рядовые, и все куда-то побежали.
Голос за кадром уверял, что «враг был отброшен». Но сама битва не была показана. Показали трупы гофратцев, а так же толпу пленных оборванцев. На этих кадрах умобраза все в трактире закричали, осыпая врагов проклятьями.
— Трусливые гады, — кричал диванный аналитик. — Мы поддерживали их торговлю, снабжали едой пограничные регионы. Вот чем они отплатили!
Ему вторил Баэст:
— На этот раз мы не повторим ошибок прошлой войны. Наша армия не остановится, пока не возьмёт Эль-Сабху. Весь Гофрат будет присоединён к Химмельблю, как Северный Нип Понг после Третьей Мировой.
— Кто с огненным шаром к нам придёт, тот от него и погибнет! — провозгласил я, чтобы не отставать.
— Отлично сказано, енавец, — хлопнул меня по спине диванный аналитик.
Маг в жёлтом плаще, поставил умобраз на паузу, давая толпе выговориться. Сам оставался безучастным, поглядывал на людей с высокомерием. Пропагандисты, которые знали, что пропаганда — ложь, считали себя выше толпы. Я же понимал, что раз Гувернюр Химмельблю запустил информационную обработку населения, значит, дела на фронтах обстояли не так хорошо, как в хронике умобразов…
Моё сомнение разделяла и женщина с тощим слугой. Пока шёл умобраз, она пробиралась к выходу. В самый разгар всеобщего возбуждения заверещала:
— Чему вы радуетесь? Каких побед ждёте? Любая победа — это смерть. Вы готовы, чтобы вместо неизвестных солдат, погибли ваши дети?
Женщина ткнула пальцем в другую женщину, с двумя мальчиками в коротеньких штанишках, что ликовали при виде военных картинок:
— Ты готова их отправить на войну?
— Они же дети.
— Все солдаты чьи-то дети. Мой мальчик погиб от ран в госпитале близ Спорных Территорий. В одной из лживых сводок было сказано, что его отряд отбил нападение номасийских конных слоггеров. На самом деле все наши мальчики и девочки погибли или обожглись отравленным воздухом. Где были ваши хвалёные ингермаггеры? Я скажу где — охраняли резиденцию Гувернюра, вместо того, чтобы прикрывать армию. Номасийцы не только захватили Спорные Территории, но и начали движение к Ультрехту.
