Королевское чудовище - Кашор Кристина (читать книги регистрация TXT) 📗
— Позади вас с детьми придворных разговаривает мальчик с очень странными глазами. Кто это?
— Я понимаю, о ком вы, — кивнул Бриган. — Он приехал вместе с Каттером. Помните Каттера, торговца животными? Я бы не стал иметь с ним дела — он не только контрабандист, но еще и подонок — вот только он продает великолепного жеребца, очень похожего на речных коней. Будь продавцом кто-нибудь другой, я бы его тут же купил. Но мне, как вы понимаете, не очень к лицу покупать коня, который, скорее всего, окажется краденым. Может быть, я все равно его куплю — и Гарана хватит удар, когда он прознает о цене. Хотя, наверное, он прав. Мне сейчас не нужны лошади. И все же я бы даже не сомневался, будь он из настоящих речных… вы видели серых в яблоках лошадей, которые свободно живут у истоков реки, миледи? Волшебные создания. Я всегда такую хотел, но поймать их непросто.
Лошади сводили его с ума точно так же, как его дочку.
— А мальчик? — сухо напомнила Файер.
— А, точно. Мальчик какой-то странный, и дело не только в красном глазе. Когда я пошел поглядеть жеребца, он все слонялся поблизости, и у меня, миледи, осталось от него странное чувство.
— В каком смысле, странное чувство?
Бриган растерянно покосился на нее.
— Не могу объяснить. Что-то в нем было… тревожное. В том, как он говорил. Мне не понравился его голос. — Он раздраженно умолк и взъерошил волосы, от чего они встали дыбом. — Я понимаю, что несу чепуху. Никакой ясной проблемы не было. Но я все же сказал Ханне держаться от него подальше, а она ответила, что уже говорила с ним и он ей не понравился. Сказала, что он врун. А что вы о нем думаете?
Файер, собрав все силы, сосредоточилась на вопросе. Разум у него был необычный, странный, она даже не знала, как к нему подступиться. Как определить его границы. Она его не видела.
От него оставалось какое-то забавное ощущение. Забавное — в смысле странное, а не в смысле приятное.
— Не знаю, — произнесла она. — Не знаю.
А мгновением позже, сама не зная почему, добавила:
— Купите жеребца, ваше высочество, если это заставит его исчезнуть.
Бриган ушел — видимо, чтобы исполнить совет Файер, — и она осталась в одиночестве раздумывать над таинственным мальчиком. Правый глаз у него был серый, а левый — красный, что уже само по себе было странно. Волосы золотистые, как пшеница, кожа светлая, на вид — лет десять-одиннадцать. Может, он пиккиец? Мальчишка сидел к ней лицом, держа на коленях какого-то грызуна — кажется, мышь-чудовище с мерцающей золотой шерсткой — и обвязывал ему шнур вокруг шеи. Почему-то Файер точно знала, что этот зверек ему не принадлежит.
Он слишком сильно затянул шнур, и мышь задергала лапками. «Прекрати», — яростно подумала Файер, целясь мыслью в странное нечто, заменявшее ему разум.
Мальчик немедленно ослабил узел. Мышь лежала у него на коленях, с трудом пытаясь отдышаться. Улыбнувшись, он встал и подошел к Файер.
— Ему не больно, — сказал он. — Мы просто играем в удушение, это весело.
Его слова со скрежетом проехались по ее барабанным перепонкам и, кажется, по самому Мозгу. Это было ужасно, словно крик хищной птицы, и ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не закрыть уши ладонями. И все же, когда Файер попыталась вспомнить, как звучал его голос, то не смогла обнаружить В нем ничего необычного и неприятного.
Она посмотрела на него холодным взглядом, чтобы не выдать своего недоумения.
— Играете в удушение? Весело от этого только тебе, и это ненормальное веселье.
Он снова улыбнулся. Эта кривая, красноглазая улыбка почему-то выводила из равновесия.
— Разве это ненормально — хотеть" обладать властью?
— Над беззащитным, испуганным зверьком? Отпусти его.
— Остальные поверили, когда я сказал, что ему не больно, — сказал мальчик, — но вы разгадали. К тому же вы очень красивая. Так что пусть будет так, как вы хотите.
Наклонившись к земле, он опустил руки, и маленькое чудовище, сверкнув напоследок золотом, скрылось в корнях дерева.
— Интересные у вас шрамы на шее, — заметил он, выпрямляясь. — Что вас так поцарапало?
— Тебя это не касается, — отрезала Файер, под его тяжелым взглядом поправляя платок так, чтобы он прикрывал шрамы.
— Рад, что получилось поболтать с вами, — сказал он. — Я уже довольно давно этого хотел. Вы даже лучше, чем я ожидал.
С этими словами он развернулся и покинул двор.
Какой неприятный мальчик.
Никогда раньше не случалось такого, чтобы Файер не могла составить себе образ чьего-либо сознания. Даже разум Бригана, куда ей ходу не было, давал возможность представить, как он выглядит и какие в нем стоят барьеры для восприятия. Даже туманный лучник и стражники — она не могла объяснить, что с ними, но все равно ощущала их.
Разум этого мальчика был все равно что полчище кривых зеркал, которые отражаются друг в друге — все искажено и неправдоподобно, чувства заходят в тупик, ничего не понять и не вызнать. У нее не получалось взглянуть на него прямо, очертить хотя бы силуэт.
После того как мальчишка ушел, она некоторое время обдумывала все это; именно поэтому ей понадобилось так много времени, чтобы додуматься опросить детей, с которыми он разговаривал — тех, кто поверил его словам. Умы их были пусты и затуманены.
Файер никак не удавалось понять, что представляет из себя этот туман, но теперь она была уверена, что нашла источник.
К тому времени, как стало ясно, что его нельзя вот так отпускать, солнце стало клониться за горизонт, жеребец был куплен, а мальчик уже исчез со двора.
Глава двадцатая
В тот же день у них появились сведения, заставившие всех позабыть о юном помощнике Каттера.
Был поздний вечер. Спустившись в конюшни, Файер почувствовала, что во дворец из города возвращается Арчер. Обычно ей не удалось бы так ясно его почуять, не концентрируясь специально, но в этот раз разум его был открыт, словно у младенца — он определенно очень торопился поговорить с ней, а еще был слегка нетрезв.
Файер только-только начала чистить Малыша, который закрыл глаза и от блаженства закапывал слюнями пол в стойле. Ей не особо сильно хотелось видеть Арчера, особенно взволнованного и пьяного. Она послала ему мысль: «Поговорим, когда протрезвеешь».
Через несколько часов Файер, привычно сопровождаемая шестью стражами, прошла по лабиринту коридоров от своих покоев к комнатам Арчера. Но перед его дверью в замешательстве остановилась, почувствовав за нею разум Милы, у которой сегодня был свободный вечер.
Мысли Файер засуетились в поисках объяснений — каких угодно объяснений, кроме очевидного. Но разум Милы был открыт, как и все, даже самые крепкие, в такие моменты, какой Мила переживала прямо сейчас по другую сторону двери, и на Файер нахлынули воспоминания о том, как красива и очаровательна ее юная охранница и сколько у Арчера было возможностей положить на нее глаз.
Файер молча стояла перед покоями Арчера, ее била дрожь. Он совершенно точно никогда еще не злил ее так сильно.
Развернувшись на каблуках, она пошла обратно по коридору, нашла лестницу и устремилась вверх, вверх и вверх, пока не выбралась на крышу, и принялась там маршировать из угла в угол. Было холодно и сыро, пахло приближающимся снегом, а на ней не было плаща, но Файер не замечала, ей было все равно. Озадаченные стражи отошли в сторону, чтобы она в своих метаниях не сбила их с ног.
Через некоторое время то, чего она дожидалась, наконец произошло: Мила уснула. Ждать пришлось долго, было уже поздно, и на крышу устало поднимался Бриган. Нельзя сегодня с ним встречаться. Она не сумеет сдержаться и промолчать обо всем этом, и даже если Арчер и заслуживает, чтобы его имя вот так прополоскали, то по отношению к Миле это будет нечестно.
Она двинулась вниз по другой лестнице, чтобы не наткнуться на Бригана, снова пересекла лабиринт коридоров и остановилась перед дверью. «Арчер, — послала она ему мысль, — а ну выходи сейчас же».
