Умирать вечно - Алейников Кирилл (бесплатные версии книг TXT) 📗
Такие вот души и попадают что в Яугон, что в Актарсис. Души мелких пакостников и жестоких убийц, ничем по сути не разнящиеся, разве что смелостью. Пусть и не помнят они прошлых жизней, но это ничего не меняет.
Этот проклятый Судный день не мог не настать на планете, населенной столь незадачливыми (самое мягкое слово из всех, какие можно тут употребить) существами. Он стал логическим завершением «прогресса» и «развития». Удивляет, как планета еще держится на своей орбите, а не падает на Солнце или не улетает прочь за пределы солнечной системы. Люди ведь и такое способны сделать, дайте только время.
Так что Слияние — это не результат интриг сущностей Света и Тьмы, а последствие человеческого существования в разладе с прочей вселенной. Существует теория, что человек — человеческий организм — это вирус планеты Земля. Вот так вот просто и банально: вирус. Не венец чего-то там, не последняя ступень эволюции, а всего лишь сложный, совершенствующийся из года в год, но все ж нацеленный на конкретную задачу вирус. А задача какова? Уничтожение носителя, вот какова. Уничтожение Земли…
Человек, астер и демон — одно и то же. Лишь разные обертки, а начинка одна. Потому глупо разделять Свет и Тьму, ведь это тоже суть одно.
…Из забытья меня вывел тревожный писк приборов броневика. Рядом уже копошилась Ника. Девушка пробежалась пальцами по клавиатуре, потом всмотрелась в экран монитора.
— Что там? — не поворачивая головы, поинтересовался Георгий Виссарионович жестким голосом.
— Похоже, кто-то летит в нашу сторону. Скорость небольшая. Думаю, это вертолет.
— Охотники? Или это патруль Виссена?
— До зон патрулирования еще далеко. Да и охотничьих баз поблизости нет. — Девушка гадала. — Наверное, это путешественники какие-нибудь…
— Ага, — крякнул Гоша. — Марко Поло, мля, с компанией.
Я поднялся, опершись локтем о койку.
— Что, опять проблемы?
— Пока неясно, — ответила Ника. Потом обратилась к водителю: — Гоша, давай на обочину и в лес. Мало ли что там летит…
«КамАЗ» свернул к зарослям деревьев и вскоре замер под их надежным прикрытием. Теперь с воздуха нас заметить было очень сложно, если заранее не знать, что мы тут.
Неизвестный объект приближался. Ника сказала, что объект движется прямо на нас. Будто уже знает заранее, где мы остановились. Девушка поднялась в пулеметное гнездо, я последовал в другое; Георгий Виссарионович бросился было к ящикам, расположенным под нижними койками, в поисках гранатомета, но такого оружия у нас, к сожалению, не имелось. Тогда охотник с до невероятности злым лицом проверил боекомплект автомата, вернулся на место водителя и замер.
Через несколько минут мы втроем услышали рокот несущего винта. Как и предполагалось, то оказался вертолет, и вскоре шум его превратился в свист, а над дорогой хищно зависла боевая машина, некогда принадлежавшая миротворческим силам, на что указывали почти стертые буквы «UN».
— «Апач», — идентифицировал Гоша вертолет. — Наверное, с английской базы ВВС в Западной Франции. Бывал я там однажды, там таких вертушек как грибов после дождя. И все без охраны. — Охотник рассказывал, очевидно, о временах, наступивших после Слияния. — Подходи, заправляй любую, поднимай в воздух да лети бомбить неверных. Вот такая-то хрень, друзья мои…
— Он нас видит? — робко спросил я непонятно кого.
— Вряд ли, — подумав, ответила Ника. — Но он не улетает. Значит, знает, что мы тут.
Вертолет висел прямо над дорогой в опасной близости от верхушек деревьев. Поднятая винтом снежная пыль вихрями мчалась сквозь заросли.
— Откуда он, мать его, знает, что мы тут? — шипел Гоша. — Ведь он нас не видит и вряд ли засек по своим радарам! Мы ж, мля, не пассажирский «Боинг» на курсе, мы в горах на машине!
Я попытался рассмотреть, кто сидел у штурвала «Апача», но блики на стекле кабины мешали этому. Пулемет, установленный между стойками шасси вертолета, вдруг пришел в движение и независимо от летающей машины начал рыскать из стороны в сторону. Пулемет искал цель.
— Кстати, — неожиданно нейтральным голосом обратился Георгий Виссарионович, — на этой штуке стоит инфракрасная система наведения.
— И? — забеспокоилась Ника, потому что догадалась, что значит «инфракрасная система наведения».
— У нас двигатель горячий…
Но договорить Гоша не успел. Тридцатимиллиметровая пушка вертолета нацелилась точно на то место, где под прикрытием ветвей стоял наш «Черт», и ударила длинной очередью. Я будто во сне видел каждый момент полета пуль: как они во вспышке пламени вылетают из ствола пулемета; как пронзают холодный воздух, вращаясь против часовой стрелки; как стремительно несутся сквозь ветви, не задев ни одной, не сорвав ни снежинки с деревьев; как вонзаются в накрытую снегом почву леса, выбивая фонтаны земли и льда. Дорожка из таких фонтанов началась в десяти мерах от броневика, но невероятно быстро достигла машины. Несколько пуль пронзили броню «КамАЗа» наискосок от правого переднего края к левому заднему, две или три пули срикошетили.
Поднялся рев. Я так и не смог понять, что явилось причиной рева: глотка рассвирепевшего Гоши (некоторые люди в критические моменты впадают в панику или страх. Георгий Виссарионович вопреки всему в такие моменты начинает наливаться гневом, яростью и злобой, какой позавидовал бы самый опасный тираннозавр эпохи царствования ящеров) или внезапно заработавший двигатель броневика. Машина сильно дернулась и рванула сквозь чащу, ломая деревья. Я больно ударился головой о защитный колпак турели, так что запоздал с огнем. Ника тряслась всем телом от отдачи пулемета, что-то кричала на своем стрелковом месте. Пулеметы «Черта» были посолиднее, так что вертолету пришлось залечь на крыло и нырнуть в сторону, спасая баки и пилота. Однако «Апач» имел, помимо пушки, еще и ракеты, которые применит сразу же, едва займет удобную позицию.
Георгий Виссарионович направил броневик на шоссе, надеясь, вероятно, оторваться от вертолета. Ника кричала, чтобы водитель немедленно вернулся в лес, где нас хоть немного защищают деревья, но тщетно. «КамАЗ» стал набирать скорость, но оторваться от преследования не смог бы в любом случае. Наши пулеметы в адском хоре исторгали свою песню, не давая возможности противнику навести ракеты, но «Апач» увеличил расстояние между собой и нами, чуть поднялся над дорогой, секунду казался застывшим, а затем выпустил целый рой ракет. С шипением ядовитой гадюки ракеты нагнали броневик, разорвались сразу повсюду: справа, слева, впереди, позади, даже, казалось, под днищем машины. «КамАЗ» швырнуло в сторону, послышался треск сгибаемой брони; Ника не удержалась в турели и свалилась на пол, попутно свернув столик. Я, оглушенный разрывами ракет, палил наугад, пока пулемет не сожрал весь боезапас.
Прошло, должно быть, минут пятнадцать с момента нашего обнаружения. Георгий Виссарионович гнал машину по дороге, которая поднималась все выше и выше в горы. Ника за приборами пыталась найти исчезнувший из виду вертолет, а я перезаряжал пулеметы.
— У нас осталось пало патронов к пушкам, — посчитал я нужным заметить. — Совсем мало.
— Целься ему в винтовую втулку, — посоветовала Ника. — «Апачи» делают бронированными, очень хорошо бронированными. Официально разработчики заявляли, что броня выдерживает попадание снарядов калибром до двадцати трех миллиметров, но на самом деле даже наши «сорокашки» ему нипочем. Тут надо бы гранатомет…
— Наш достопочтенный господин Энвиад-мать-его-так изнахратил все снаряды на танки, — съязвил Гоша.
— Иначе танки изнахратили бы нас! — встал я на свою защиту. — И вообще, хватит меня постоянно упрекать в чем-то!
— А кого мне упрекать-то? — хмыкнул охотник. — Не Господа же Бога, верно?
— Мне плевать, — бросил я громче, чем следовало.
Ника прикрикнула на нас, и спор не получил дальнейшего развития. Напряжение витало в воздухе душным туманом. Где-то совсем рядом рыскал вертолет, но мы не могли его обнаружить. Точно так же мы не могли избавиться от него.
