Сильнейшие - Дильдина Светлана (читать книги полные txt) 📗
Огонек осторожно влез в воду. Неуверенно улыбнулся девушкам.
— Тогда отмывайся! — Киаль ловко бросила ему флакончик из полупрозрачного зеленоватого камня. — Или их попроси! А я подберу тебе одежду.
Киаль ушла, девушки остались, со смехом глядя на него. Все темноволосые, похожие, как сестры — у одной волосы были не черные, а каштановые с медными искрами.
— Ну что дружок, помочь тебе? — одна из девушек со смехом прыгнула в воду, змейкой — на ней была короткая, до колен, юбочка и полоска ткани, прикрывающая грудь и сходившаяся на спине. Все тут же намокло.
— Отдай! — она, играя, потянулась за флаконом. Кажется, вода в бассейне была особенной — она снимала усталость. Нежные гибкие руки мелькали, едва прикасаясь. Так ветерок касается человека, так ящерка скользнет по плечу.
— Уйдите, пожалуйста! — взмолился он, и они помогли выбраться мокрой подруге и убежали со смехом. Огонек вылил содержимое флакончика на ладонь. Что-то розоватое…густое, с запахом цветов. В башне он мылся просто водой…
Скользко… натер тело, намочил волосы, осторожно притронулся к ссадинам, отмывая засохшую кровь. Хорошо….
Подумал о девушке. Никто еще так не дотрагивался до него. Он так и не понял, понравилось ли ему. Девушка была слегка ненастоящей — словно придуманная для одной из сказок, которые он порой рассказывал себе сам — или вспоминал, в полузабытье ныряя куда-то на дно спящей памяти.
Потом девушки появились снова, Огонька извлекли из бассейна, смазали чистые теперь ранки, завернули в огромное белое полотно. Он не противился, да и разморило в теплой воде.
— Ой, какие волосы! — восхитилась одна. — Ты откуда? Кто сам-то? Кто тебя привез?
— Кайе… и Къятта, — споткнулся на именах. — А я… я с Севера. — Ложь далась с трудом, но, сказав ее, Огонек почувствовал облегчение. Да и ложь ли?
— Ну, ясно, что не наш, — фыркнула девушка. — У нас бы тебя давно заприметили, с такой гривой! Вот… одевайся…
Ему протянули легкие штаны и раскрытую безрукавку-околи цвета топленого молока. Не такое он носил в башне.
Огонек огляделся было в поисках подходящего угла, чтобы скрыться от весело блестевших глаз, но не решился взять и сбежать. Оделся, пытаясь использовать полотно как прикрытие — ну, что они смотрят, и смеются еще? Смущенно взглянул в протянутое серебряное зеркальце. Вот он как выглядит… кроме как в воде себя ни разу не видел. И так нарядно ни разу не был одет. Хотя вроде особенного — ничего… Шелковистая ткань без узора и тесьмы, с мягким утренним блеском. Но вот волосы — мокрая копна, от воды темно-рыжая.
— Мне бы причесаться, — сказал нерешительно. — А то высохнут — ужас что будет.
— Давай, помогу! — другая девушка начала расчесывать его волосы белым костяным гребнем. Очень осторожно, с видимым удовольствием. Сказала задумчиво:
— Странно… Волосы — пусть их, но ты и по всему другому полукровка… Зачем северяне брали тебя с собой? И что ты делал в лесу? Отбился от своих?
— Я потерялся, — эти девушки были, судя по всему, служанками и им Огонек не хотел рассказывать ничего, но не удержался: — А какие это «свои»?
— Ох уж! — сморщила носик первая. — Свита послов, конечно. Вы же стояли возле реки, да? Пока самые важные были здесь? — Она примолкла, склонила набок головку, присматриваясь: — Или ты с другими сюда пришел? Или прокрался с нашими из торговых мест? Шпионить, что ли? Тогда я тебе не завидую… Для чего тебя вообще подобрали?
— Нет, я не крался! Я ничего не помню о себе… А зачем меня подобрали, боюсь даже думать…
— Ну, зачем подобрали, предположить могу — ты славный! — она засмеялась.
— И… что?
— Ай, как упустить такую забаву!
— Что со мной сделают?! — начавший было успокаиваться, он снова перепугался.
— Да ладно… — С легкой веселой досадой девушка щелкнула его по носу. — Не забивай голову! Сейчас отведем тебя к Киаль. Вставай.
Девушки поднялись, и одна тихонько шепнула ему:
— Вы все такие самонадеянные… северяне! Но ты мне нравишься, глупый… Осторожнее с ним…
— С кем? — так же тихо спросил он.
— С энихи… он только выглядит человеком. А сейчас — ала ждет тебя.
Незнакомое слово… но похоже на «элья». Значит, тут говорят так?
— Спасибо, я запомню — благодарно шепнул Огонек в ответ, хотя ничего не понял. Его собираются скормить какому-то зверю? Да нет же… сказали — выглядит человеком. Огонек положился на волю судьбы — слишком устал, а спрашивать в открытую опасался. Эльо-дани не любил любопытных.
Камни казались живыми — они почти дышали. Приятно наступать на такой камень босыми ногами. В башне были совсем не такие полы… Тамошний камень казался древним — хоть и не мертвым, но глубоко спящим, холодным.
Покои Киаль располагались неподалеку. Девушка сидела на узком длинном сиденье со спинкой; радостно улыбнулась Огоньку, указав на пол подле себя. Вскинула голову — зазвенели длинные серьги из множества колец и цепочек. На столике возле хозяйки стоял поднос с чашками, темными, украшенными замысловатым узором — от них ароматный пар поднимался, — и плетеное блюдо с разноцветными плодами расположилось рядом. Таких и не видел раньше. А еще — коричневые кусочки чего-то и румяные лепешки…
— Садись. Бери, что хочешь — ты голодный, наверное. Долго в лесу жил, да?
Огонек устроился на теплых плитах пола.
— Спасибо, элья, — он теперь только понял, насколько голоден — робко взял самую румяную лепешку и надкусил, отпил глоток из чашки. Постепенно робости поубавилось — лепешки со вкусом меда таяли во рту, а питье напоминало мальчику о нагретых солнцем ягодах.
Двигался он неловко, и смущало то, что Киаль следила за ним. Хозяйка смотрела — и улыбалась. Взмахивала неправдоподобной длины ресницами, живая, хорошенькая.
— Так ты Огонек? Настоящее имя?
— Нет, элья. Настоящего я не помню. Так назвал меня Кайе.
— Конечно! Хорошо назвал — мог придумать что и похуже, воображение у него бурное. Но ты похож. А знаешь, болотные огоньки заманивают путников в трясину! А еще есть огни тин — это куда хуже!
Мальчик поежился. И начал оправдываться:
— Но, элья, разве я что-то сделал не так? Ведь меня так назвали, а сам я… — заметил, что Киаль сдерживает смех.
— Болота далеко! Вряд ли ты забежал оттуда!
Тогда и Огонек улыбнулся.
— Расскажи, куда я попал, элья, — попросил нерешительно.
— Незачем! Это долго и совершенно обычно!
— Но не для меня же. Я впервые здесь… Твой брат Кайе сказал — Астала?
— Астала! И что? Это неинтересно. А вот ты — нечто новенькое!
Огонек только вздохнул. Киаль добра к нему, но помочь ему что-то понять не собирается. Да и верно — зачем ей? Она здесь живет, здешняя жизнь, должно быть, наскучила.
— И что же с тобой делать? — уже задумчиво сказала девушка. — Что говорят братья и дед?
— Они… они ничего толком не говорили, элья… — он робко посмотрел на девушку, и ему отчаянно захотелось определенности, — Если скажешь, буду служить тебе… — он больше всего хотел попасть под ее защиту. Боялся представить что-то ужасное, о чем упомянула служанка. Зверь…
— Что? Да зачем ты мне? — девушка удивленно подняла тонкие брови.
— Я буду делать все, что ты велишь, элья… — пролепетал он, — А я быстро всему учусь…
— Полагаешь, мне не хватает слуг? А что ты умеешь? — рассмеялась Киаль.
— Я… я умею делать домашнюю работу… петь…
— Для домашней работы у нас достаточно людей… разных. Песни… северные? Интересно! Хотя они хуже наших. Впрочем… спой чего-нибудь. А может, играешь на ули или тари?
— Нет, элья, никогда не видел ни одного, — признался Огонек, — А петь…
Память не сохранила прошлого — но пощадила песни. В башне никто не любил пения, но мальчик порой мурлыкал себе под нос, или осмеливался петь громче, когда оставался один. Порой мелодию грубо прерывал окрик — хоть шуму от мальчишки было не больше, чем от жаворонка.
Затянул первое, что пришло на ум:
