Книга 2. Быль о Холодном Огне - Олненн Иней (мир книг TXT) 📗
— А кто твой хозяин?
— Известное дело — хозяин, — как эхо, ответил человечек.
— Имя у него есть?
— А то как же, — и замолк.
— Какое? — силы покидали Риэл.
— Известное дело — хозяин, — повторило существо.
— Я хочу есть и пить, — последнее, что сказала Риэл и закрыла глаза.
Через некоторое время ее два раза стукнули по плечу.
Человечек сидел перед нею, в одной руке держал что-то похожее на коричневую щепку, в другой — чашку с полурастаявшим снегом.
— Что это? — привалившись к стене, спросила Риэл. Спина сразу стала мокрой от потекшего инея.
— Еда и питье. Это — сушеное мясо, это — вода.
Она не стала спрашивать, чье это мясо и где он его взял, а просто сжевала эту коричневую щепку и запила водой из чашки, на дне которой плавали снег и мусор. С того самого дня, когда Риэл освободилась от власти цепей, ей постоянно хотелось есть и пить.
Три дня человеческое существо исправно приносило ей полоску мяса и немного воды. Это позволило ее исхудавшему телу подняться, а ногам — вновь начать ходить.
— Как долго ты живешь здесь? — спросила она у существа, которое так и звала про себя: существо.
— Долго, — эхом откликнулся тот.
— Сколько месяцев? Лет?
— Не знаю. Долго, — человечек сел около двери, положив подбородок на острые коленки.
— Напомни мне, как тебя зовут.
Человечек охотно и с гордостью перечислил все свои имена, но имени пленницы так и не спросил. В этом перечне Риэл уловила одно знакомое.
— Астармор? Тебя так хозяин зовет?
Человечек уставился на нее глазами, полными страха и тоски.
— Астармор? — пискляво переспросил он. — Я сказал — Астармор? Никогда не слыхал такого!
— Но ты сам его только что произнес!
Существо растерянно замолчало.
— Астармор на койне означает Принесший Светлую Весть. Я думаю, — продолжала Риэл, глядя в испуганно бегающие зрачки существа, — это и есть твое первое и настоящее имя.
— Не зови меня так. Мне оно не нравится.
— Ну еще бы. Конечно, не нравится.
Риэл мутило от слабости, но все же она задала вопрос, который мучил ее, лишая покоя:
— Скажи мне, где человек, что находился в этом подземелье вместе со мною? Он… ушел?
Вопрос почему-то развеселил человечка, он затряс лысой головой и рассмеялся булькающим смехом. Потом замолчал и глазами, ставшими вдруг колючими, впился в Риэл:
— Уйти отсюда? Куда? И зачем надо отсюда уходить?
И снова весело забулькал.
— Тогда где он? — Риэл смотрела существу прямо в глаза, чтобы он не смог отвести взгляд. — Что сталось с ним?
Съежившись, существо спрятало голову в колени.
— Он умер, — тихо произнес он.
Риэл показалось, что она седеет — медленно, волосок за волоском, выбеливаются волосы, покрываются инеем…
— У него ведь не было дара, — сказала она, и голос сорвался.
— Да, не было, — с сожалением подтвердил человечек. — И хозяину это очень-очень не понравилось.
Риэл опустилась на пол и закрыла лицо руками. Она была слаба, почти сломлена и не верила, что можно выиграть у противника по его правилам и на его территории. Ивьял Нрон был намного, намного сильнее ее, и он не смог победить, на что же надеяться ей? Она сидела в таком положении долго, не чувствуя ничего, кроме гудящей необъятной пустоты внутри, ни о чем не думая и ничего не замечая вокруг.
— Попей.
Существо совало ей чашку с талой водой. Риэл непонимающе взглянула на него, потом в грязную посудину и зарыдала — тяжело, мучительно, без слез. Ей не стало легче. А за своими рыданиями не сразу разобрала всхлипывания — это плакало, забившись в угол и вздрагивая всем своим тщедушным тельцем, существо. Размазывая слезы по грязным щекам, уткнувшись в торчащие из прорех острые коленки, старик-дитя, похоже, искренне переживал, и Риэл впервые подумала: что живет в душе этого странного человека? Откуда он взялся? О чем думает? Но все ее попытки узнать это заканчивались ничем: человечек боялся вопросов и сразу убегал.
Прошло еще два дня. Риэл осунулась и почернела лицом, постоянное ожидание удара потихоньку сводило ее с ума, убивало медленно, как яд. И она решилась.
— Где твой хозяин? — спросила она существо.
Существо съежилось.
— Его здесь нет, но он здесь, — еле слышно произнесло оно.
— Тогда пошли.
Держась за стену, Риэл поднялась, на несколько мгновений закрыла глаза, чтобы увидеть свой дар, как учил ее Ивьял Нрон, и стряхнула с запястий железные кольца. Человечек испуганно отскочил к двери, и теперь в подземелье была только его лысая голова на тонкой шее, на шее болтался, как собачий ошейник, обрывок толстой веревки. Его глаза были полны изумления и ужаса, он не представлял, как может человек снять Цепи, сделанные Им, и не умереть на месте! А когда Риэл к нему шагнула, человечек кинулся бежать, подвывая на ходу, как побитый пес.
…Ступеней было всего двадцать семь, но она преодолевала их, казалось, двадцать семь дней. Холодный пот застилал глаза, и сердце стучало гулко и с болью, но она, стиснув зубы, взбиралась все выше и выше, и все труднее было удерживать свое сознание под защитой дара.
Но вот ей в лицо ударил сильный порыв ледяного ветра, обжегший кожу колючими снежинками. Защищаясь, Риэл прикрыла лицо рукой и задохнулась от проникшего в грудь холода, холод придал ей немного сил. Потом отвела руку.
И замерла.
Как рассказать несколькими словами то, что увидела она в один миг? Ибо в этот миг ее слух стал слухом зверя, глаза — глазами зверя, чутье — чутьем зверя, попавшего в западню. А такой зверь не беспомощен — он опасен.
Восемь высоких прямоугольных колонн упирались в непроглядное черное небо. Мертвенно-белый свет низкой луны серебрил их заледеневшие грани. Страшными украшениями висели на них прикованные цепями тела людей — неживых людей. Ветер шевелил обрывки одежды и длинные волосы — темные, светлые, седые, присыпал их снежной крупой, как прошлогоднюю траву.
Ветер завывал голодным волком, и волки из ледяных полей вторили ему, чуя добычу.
Ветер поземкой шуршал по земле — или то лед спал под ногами?.. — и Риэл шла по этой поземке, не чуя ног, забыв о холоде. Она шла к Камням.
Могучие глыбы чернее черноты стояли кругом, вершинами чуть склонясь друг к другу, словно беседовали меж собой. Эти глыбы дышали могуществом столь сильным, что Риэл задохнулась. Их сила согнула ее, заставила опуститься на колени, прижала к земле, как хищник прижимает жертву, ибо Камни те — сердце Махагавы, отмеченное Рунами Заклятий и Предостережений, начертанных эльямарами во времена, когда земля еще не знала людей.
А в круге тех Камней возвышался трон — весь из чистого белого льда, и на нем извивалась, клубилась, текла ночь, то расплываясь, то вновь приобретая очертания человеческой фигуры, и в этой ночи Риэл видела глаза — живые, горящие ненавистью такой сильной, что она могла бы править миром. Это был Черный Король.
Позади трона застыли двое из тех, кого Кирч звал нелюдями — эгнарами, и которые прежде — теперь Риэл знала это — были ормитами. У подножия пристроилось существо все с тем же обрывком веревки на шее, и она вспомнила одно из его имен — Верный Пес.
Ужас и безмерное отчаяние нахлынули на Риэл. Она стояла на коленях перед великолепным троном, ожидая, что сила Камней вот-вот раздавит ее, чувствовала себя жалкой и беспомощной, чувствовала, как возвращается безумная боль, тонкими ручейками просачиваясь сквозь защиту дара.
— Чего ты хочешь от меня? Не заставляй меня ждать. Говори.
Голос ее дрожал, но его услышали, и ветер принес ответ отовсюду:
— То, чем наградили тебя эльямары. Твой дар.
— Нет.
Риэл сказала это прежде, чем успела понять вопрос.
Ввергнув ее в подземелье, показав ей ее ничтожность и свое величие, он имел право требовать у нее дар.
— Зачем он тебе? — страх мешал ей дышать. — Ты добился всего, чего хотел, ты покорил Долину и стал ее королем. Чего ты хочешь еще?..
И клубящаяся ночь голосом ветра вновь ответила ей:
