Восход Вечерней звезды - Мулл Брендон (читать полную версию книги .txt) 📗
— Ей нужно поискать себе другое увлечение, — заметил первый голос.
— Может, ей стоит заняться плаванием? — предложил третий голос, и вокруг Кендры снова заплескался смех.
— Пожалуйста, не говорите так, будто меня здесь нет, — сказала Кендра. — Я прекрасно слышу каждое ваше слово!
— Она нас подслушивает, — хихикнули из-под пирса.
— Пусть подойдет ближе к воде, тогда мы лучше ее расслышим, — предложил еще один голос у конца пирса.
— Спасибо, мне и здесь хорошо, — ответила Кендра.
— Говорит, ей и там хорошо, — передразнил насмешливый голос. — Большая неуклюжая ворона, приклеенная к земле, топает на своих ходулях! — Последнее замечание вызвало новый и самый продолжительный взрыв смеха.
— Лучше уж топать по земле, чем безвылазно сидеть в аквариуме, — возразила Кендра.
Ей довольно долго не отвечали.
— А она не очень-то вежливая, — наконец заметил голос из-под пирса.
В общий разговор вмешался новый голос:
— Чего вы ожидали? Она, наверное, ноги натерла!
Снова услышав хихиканье, Кендра недовольно насупилась. Она не сомневалась, что наяды готовы издеваться над ней до утра.
— «Дивное» в опасности, — сказала она. — Общество Вечерней звезды захватило в плен бабушку и дедушку. Моего брата Сета убили. Мне нужно поговорить с Линой!
— Кендра, я здесь, — послышался знакомый голос. Он стал чуть более легким и напевным, чуть менее теплым, но сомнений не оставалось: говорила действительно Лина.
— Замолчи, Лина! — шикнул голос из-под пирса.
— Я с ней поговорю, если захочу, — возразила Лина.
— Какое тебе дело до дрязг смертных? — укорил Лину один из прежних голосов. — Они приходят и уходят. Ты что, забыла, что получается у смертных лучше всего? Умирать! Они умирают — все до одного!
— Кендра, подойди ближе к воде, — велела Лина. Голос ее стал ближе. Кендра смутно видела ее лицо под поверхностью воды слева от пирса. Ее нос почти касался поверхности.
— Хорошо, но не слишком близко, — сказала Кендра, садясь на корточки почти у самого края.
— Зачем ты пришла?
— Мне нужна ваша помочь. Заповедник снова на грани гибели.
— Его судьба тебя очень волнует, — заметила Лина.
— Но это в самом деле важно, — возразила Кендра.
— Это только кажется важным. Как жизнь.
— Разве вам безразлично, что будет с бабушкой и дедушкой? Они ведь могут погибнуть!
— Они так или иначе умрут. Вы все умрете. И в свое время тебе покажется, что это и есть самое важное.
— Это действительно важно! — воскликнула Кендра. — По-вашему, ничего важного нет? А как же Пэттон? Разве он ничего для вас не значил?
Ответа она не получила. Лина высунулась из воды и посмотрела на Кендру своими лучистыми глазами. Даже при слабом освещении Кендра заметила, что Лина очень помолодела. Морщины на лице разгладились; цвет лица стал более свежим. В волосах осталось лишь несколько седых прядей. Вода вокруг Лины вспенилась, пошла кругами, и она исчезла.
— Эй! — воскликнула Кендра. — Оставьте ее в покое!
— Свидание закончено, — ответил ей голос из-под пирса. — Мы не хотим тебя видеть!
— Вы ее утащили! — воскликнула Кендра. — Дурочки завистливые… Безмозглые существа! Что вы там делаете, промываете ей мозги? Запираете в чулане и поете, как прекрасно жить под водой?
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — возразил голос из-под пирса. — Она была обречена на гибель, а теперь будет жить. Вот тебе наше последнее слово: иди и встреть свою судьбу лицом к лицу. И оставь Лину в покое. Ей здесь хорошо!
— Никуда я не уйду! — решительно заявила Кендра. — Верните Лину. Вы ничего мне не сделаете, если я буду держаться подальше от воды.
— Да что ты говоришь! — возразил голос из-под пирса.
Кендре не понравилась многозначительная и слишком уж уверенная интонация. Она решила, что наяды блефуют. Стоит им выйти из воды, и они превращаются в смертных… И все же Кендра то и дело озиралась по сторонам: вдруг наяды хитростью затащат ее в воду?
Она никого не увидела.
— Эй! — закричала Кендра. — Эй!
Ответом была тишина, хотя она не сомневалась в том, что наяды ее слышат.
— Не говори, что мы тебя не предупреждали, — пропел знакомый голос.
Кендра пригнулась, готовясь ко всему. Может, наяды собираются чем-нибудь в нее бросить? Может, они сумеют сломать пирс? Ночь по-прежнему была тихой и безмятежной.
Из воды в конце пирса высунулась рука. Кендра отскочила; сердце у нее переместилось куда-то в горло. Деревянная рука с золотыми крючьями вместо суставов… Из темной воды выкарабкался Мендиго и заполз на пирс.
Вот Мендиго встал; Кендра попятилась. Заколдованный деревянный слуга Мюриэль! В прошлом году наяды затащили его в воду. Девочке и в голову не приходило, что наяды способны освободить Мендиго! Она не подозревала, что кукла так хорошо сохранилась. Мюриэль в тюрьме. Она заперта вместе с Багуматом глубоко под землей, под цветущим холмом. Но Мендиго об этом, видимо, ничего не известно.
Деревянная фигура бросилась на Кендру. Хотя Кендра и выросла с прошлого года, Мендиго по-прежнему был немного выше. Кендра побежала по пирсу назад, к настилу. Сзади гулко топали деревянные ноги. Мендиго догонял ее.
Он нагнал ее у нижней ступеньки лестницы, ведущей к беседке. Кендра извернулась и попыталась отцепить деревянную руку, но Мендиго ловко уклонился и, обхватив ее за талию, перевернул вниз головой. Чтобы Кендра не вырывалась, Мендиго стиснул ей руки, прижав их к телу.
Кендра оказалась совершенно беспомощна — вверх ногами, лишенная свободы действий. Она пробовала извернуться, но Мендиго оказался на удивление сильным. Когда кукла-переросток затрусила прочь от озера, стало очевидно: Кендра отправится туда, куда хочет Мендиго.
Глава 14
ВОССОЕДИНЕНИЕ
Оторвав очередной кусок губчатой стены, Сет сунул ее в рот. По вкусу она напоминала лимонную цедру. Он жевал и жевал, пока во рту не осталась несъедобная безвкусная масса, которую он проглотил. Выпятив губы, Сет припал к стенке кокона и стал пить. Из стенки сочилась жидкость с привкусом медвяной росы.
Оллох снова заревел; кокон затрясся и перевернулся. Сет повалился на спину. Потом тряска прекратилась, и он снова сел. Мало-помалу он привык к неудобству, хотя тряска и рев его забавляли. Он изнутри слушал, как переваривается пища в желудке демона.
Сет много раз пробовал заснуть. Вначале, едва он задремывал, сразу просыпался от шума. И все же он так устал, что ему удавалось немного поспать.
В бесконечной черноте время стало бессмысленным. Однообразие нарушали прыжки демона да шумы в его животе. Поедая внутреннюю оболочку кокона, Сет соображал, сколько времени он провел в желудке Оллоха. День? Два? Три?
Сет утешался тем, что в коконе сравнительно удобно. По размерам он идеально подходил к нему. Тесный, но не слишком; можно двигать руками и отрывать кусочки стенки, если хочется есть. И если даже кокон переворачивался, падать было небольно, потому что губчатые внутренние стенки смягчали удары.
И все же приходилось сидеть скорчившись. Первое время Сет боялся, что воздух в коконе вот-вот закончится, но дышал он по-прежнему беспрепятственно. Странно, но даже в желудке у Оллоха воздух в коконе оставался свежим. Из-за тесноты Сет испытывал нечто вроде клаустрофобии, но в темноте, лежа неподвижно, он внушал себе, что его убежище достаточно просторно.
Оллох заревел как-то особенно злобно. Кокон затрясся. Демон два раза рыгнул и снова завопил — громче, чем когда-либо. Может, демон с кем-нибудь сражается? Рык и рев продолжались. Потом кокон вдруг сдавило. Сету показалось, будто на его голову надели обруч. Потом обруч переместился к плечам, потом на талию, потом к коленям и ступням. Злобные вопли не утихали.
Вот кокон снова дернулся, и вдруг наступила тишина. Сет лежал неподвижно и ждал, когда тряска возобновится. Каждую секунду он ожидал услышать новый вопль. Только что демон неистовствовал, и вот наступила странная тишина. Неужели Оллоха кто-нибудь прикончил? А может, демон победил и рухнул в изнеможении? С тех пор как Оллох проглотил Сета, он почти все время двигался и рычал. Томительно тянулось время; наконец веки у Сета отяжелели, и он забылся глубоким сном.
