Сестра (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Да, мы пойдем медленно, постепенно, но время же еще есть? Правда?
Васька, разинув рот, смотрел на въезжающие во двор школы кареты. Да, среди ребят ходили слухи, что будет новый набор, но что, как, кого — никто не знал. А — вот.
Никто толком ничего не знал, но на территории школы спешно строилась еще одна казарма, расширялась конюшня, спортивная площадка, благо, Софья, когда чертила проект школы, закладывала ее 'на вырост'.
В неведении мальчишки оставались недолго. Вечером того же дня перед ними выступил царевич Алексей. Всех построили на учебном поле для игры в мяч — и царевич вышел перед строем. В обычной простой рубашке, в холщовых портах, единственным его отличием от босоногих ребят были аккуратные сапожки. Но и у мальчишек стояли не хуже, разве что не такие расшитые да дорогие… Просто ни к чему сапоги на тренировке, босая?то нога — она цепче и ловчее.
— Товарищи мои. Да, товарищи, потому что год мы проучились вместе. — Голос мальчика был звонким, но не дрожал и не сбивался.
— Сегодня к нам начали приезжать новые ученики. Прошу вас отнестись к этому серьезно. Вы — первый набор царевичевой школы. Именно глядя на вас, они увидят, чему здесь учат, чего они могут достичь, какими стать. Прошу вас не драть перед ними нос, а помогать, чем возможно. Учить, показывать… к каждому из вас будет прикреплен один новый ученик, к некоторым — по двое — и вы будете за них отвечать. Отнеситесь к этому серьезно. И еще… не позволяйте драть перед собой нос. Вы — воины. Будущие защитники государства. В том числе — вы будете защищать и бояр, и князей. Это они вам обязаны, а не вы им, помните об этом. А еще о том, что все люди равны перед богом. И, — на губах мальчишки вдруг проскользнула лукавая усмешка, — что вы знаете и умеете больше, чем боярские и стрелецкие дети и можете это доказать. И будьте готовы доказывать. Все вы здесь ученики — и они такие же, как и вы. Не забывайте. И что можете попросить у меня суда и помощи — тоже.
Васька почувствовал… восхищение. Никогда бы он не смог так сказать. А вот царевич… и сказать, и сделать… сможет ли гон когда?нибудь ну не так же, но хоть как?то? До сих пор ведь иногда на уроках риторики запинается. И казацкие ухватки ему не все хорошо даются…. А ведь придется кого?то еще учить, показывать… ой, мамоньки! Нипочем ему не справиться! Страшно?то как…
Может, хоть не сразу?
Увы, судьба, в очередной раз не спросив мальчишку, подкинула ему задачку на следующий же день. Княжеского сына.
Михаила Григорьевича Ромодановского.
Васька только и сказал, что 'ой, мама…'.
Мальчишка и отдаленно не знал о том, что Софья и царевны расписывали все по людям задолго до приезда новичков. Не знал, что к нему, как и к остальным воспитанникам школы, приглядывались весь год, что собирали все сведения о тех, кто хотел поступить в царевичеву школу. И что они посчитали — справится.
Он не знал, но это не отменяло факта.
Ему, бывшему босяку, придется учить княжеского сына. А если он не послушается?
Опять?таки, о том, что за всеми воспитанниками строго приглядывают и казаки, и слуги, и девушки — и обо всем, даже самом незначительном, доносят царевне Анне, а через нее и Софье — он тоже не знал. И что ему могут прийти на помощь — тоже. Васька должен был справиться сам. Своего рода переходной экзамен.
Княжич оказался невысоким щекастеньким мальчишкой, который тяжелее петушка на палочке явно ничего не поднимал. Мамки — няньки помогали. Васька посмотрел на него, вздохнул — и представился.
— Утро доброе, Михаил. А я Василий. Я на первое время приставлен тебе помогать.
— Слугой, что ли?
Васька тряхнул головой.
— Э, нет, слуг тут ни у кого нет. Сами одеваемся — раздеваемся.
— Как — нет? А…
— Сами по кухне дежурим, посуду моем, кровати застилаем, полы метем…
Судя по круглым глазам мальчишки, Васька сказал что?то страшное. М — да, не жил он никогда под мостом. И в канаве не ночевал. И на зиму в трактир не нанимался, за крышу в хлеву и объедки. Васька улыбнулся.
— да ты не думай, это все не страшно. Раз в неделю?то….
Страшно. Наверное…
— Зато тут интересно! Грамоте учат… вот ты разумеешь?
Мальчишка важно кивнул.
— Разумею.
— А на латыни? На франкском?
Ответом были удивленные глаза.
— Научат… Нас вот год уже языкам учат.
— а еще чему?
— Цифири разной, чтению, письму, церковные книги читают да объясняют, про соседей рассказывают, воинским ухваткам учат, верхом ездить… да все так сразу и не перечислишь…
— а ты тут тоже учишься?
— А я — первый набор царевичевой школы.
— А какого ты рода?
Васька чуть поежился, но откуда?то на язык сами собой всплыли слова.
— Самого высокого. Нам царевич всем — отец родной, а мать — земля русская, христианская, православная. Лучшего и не надобно. Высшая честь, какая есть — родину защищать, за то и голову сложить не жалко.
После такого заявления Михаил чуть опешил. Обычно?то как. Ты князь? Нет? Значит, букашка. А тут что?то новое, да еще так заявлено. А Васька, не развивая опасную тему, потянул мальчишку за собой.
— Пошли, я тебе все здесь покажу. Мне на сегодня увольнительную дали, чтобы я с тобой позанимался, завтра уже с утра гонять начнут…
— княжича?
— так с нами царевич заниматься не брезгует… говорит — науку познавать не зазорно, глупцом быть стыднее… Пошли?
Михаил послушно последовал за своим гидом.
Нет, будь он постарше, поопытнее, пожестче — не так сложился бы этот разговор. Но дети очень быстро забывают про социальные границы, если им интересно. А в школе все было ново, непривычно — и загадочно. И все выяснить хотелось больше, чем ругаться и ставить себя. Да и не было рядом ни стада холопов, ни мамок — нянек, ни… никого знакомого. И что делать? Особенно ежели отец строго — настрого наставлял, ни с кем не ссориться, а с царевичем дружить и всячески ему потворствовать, дабы товарищем стать.
Не начинать же с лая да ругани? А потом уже и ругаться не захотелось, насмотревшись на местные порядки, да ребят…
— Сонечка, мы завтра едем в Коломенское.
— Зачем?
Софья уже не коверкала речь. Как?никак, почти пятилетка, время?то летит. Попала в трехлетнее тело, ближе к четвертому году жизни, теперь ей почти пять. Год прошел, чуть больше, а сколько сделано?
— Сонюшка, так братец письмецо прислал. Хочет видеть меня на именины в Коломенском.
— Тятя? — уточнила Софья, хотя кто бы еще мог вытащить царевну Анну из Дьяково.
Женщина кивнула.
— А кто еще едет?
— Мы все…
— а в школе кто?
— Танюша согласилась приглядеть. И Аввакум Петрович присмотрит за порядком…
Софья чуть улыбнулась краешками губ. Эти двое присмотрят, а то ж! И кто бы думал, что они так споются? Татьяна же в Никона была влюблена по самые ушки, а Аввакум — тут вообще отдельная статья. Борец за счастье во всем мире. И чтоб никто от него не ушел обиженным, вот! А гляди ж ты! Татьяна любила людей идеи, поэтому увлечь ее оказалось просто. Переключатель повернули — и она уже смотрит восхищенными глазами на Аввакума, а тот, знай себе, соловьем разливается про ересь погубительную. А заодно гоняет всех школьников вдоль и поперек, заставляя учить языки и требует учить языки, чтобы потом перевести с латыни и греческого старинные религиозные тексты. Софья подозревала, что толку будет чуть, но если человеку хочется?
Заодно и мозги ребятам прочистит. Нескольким уже досталось на предмет гордыни, а уж как умел протопоп давить на психику, Софья ей — ей, восхищалась. И все больше удивлялась, что им удалось повернуть его в свою сторону. Хотя удалось ли?
Наверное, все?таки несколько целей совпали. И у них, и у протопопа, такое тоже бывает…
— а надолго мы?
— да нет, дня на три, не больше…
Софья пожала плечами. Почему бы и не съездить, развеяться, к сестрам присмотреться, к придворным, что кому надо, чего ждать… Ордин — Нащокин, конечно, был полезен, но ведь не полагаться же на один — единственный источник? Глядишь, еще о ком что интересное услышим…
