Сила магии - Панина Наталья В. (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Теперь рядом с плетью в камере извивалась грубая плетеная веревка. Их дикий танец завораживал, как взгляд змеи.
Запястья, щиколотки и ягодицы заболели авансом, предчувствуя момент расплаты. Я еще крепче прижался к стене, будто она могла защитить меня от расправы.
– Ты волнуешься и делаешь глупости, – спокойно сказал Таур. – Советую успокоиться, раздеться и лечь на лавку. В этом случае тебя только привяжут и выпорют. Если ты продолжишь упорствовать, наказание будет ужесточено.
Не знаю, что на меня нашло. Может, достали туманные – как в плохом рыцарском романе – рассуждения Магистра о нашем будто бы предначертанном сражении, может, это лицемерное – я, мол, ум, честь и совесть местного правосудия.… Собрав остатки сил и гордости, я выпрямился, посмотрел в холодные голубые глаза и усмехнулся:
– Да пошел ты… господин!
Глава 24
То, что я вступил в бой с волшебством наказания, можно объяснить только моим послеколодезным одурением и страхом. Рассчитывать на победу не приходилось. Я просто оттягивал исполнение приговора ценой его ужесточения. Спрашивается, ну не идиот ли?
В мгновение ока с меня слетело все до нитки. Не успел я осмыслить потерю штанов, как меня подбросило в воздух и швырнуло на лавку, а веревка немедленно намертво прикрутила меня к ней. Пара ведер ледяной воды выплеснулись мне на спину прямо из высоты, и семихвостка, дорвавшись до работы, приступила к исполнению приговора.
После первого же удара я изогнулся от боли, насколько позволяли веревки, и утвердился в мысли, что не уйду отсюда на своих ногах. Черный Магистр был страшнее, чем его репутация. Истинная правда, зрителей не было, зато была Черная Башня, полностью парализовавшая мою волю и начисто лишившая меня возможности отражать удары. Я был не в состоянии сопротивляться боли, и, что хуже всего, не мог справиться со своим сознанием. Мозг отказывался подчиняться приказам, разум цепко держался за реальность. Сознание, вместо того, чтоб отключиться, фиксировало каждый удар, отдаляя завершение экзекуции на неопределенное время. Кроме традиционного объекта порки, плеть хлестала по спине, по ногам и рукам. Прав был Таур в своих предсказаниях. Сесть для меня будет до конца дней роскошь недоступная, как, впрочем, и лечь, и встать, и просто шевельнуться.
Сколько нужно времени, чтобы забить до потери сознания сильного здорового человека? Часа два? Это человека, а Волшебника? Хотя это как бить. Можно и за полчаса управиться, если постараться, а можно и на всю ночь растянуть. Тело, как чужое, бьется на лавке, будто рыба, выброшенная на берег. Не хотелось бы доставлять Магистру столько удовольствия, но сегодня победил он. Извиваюсь при каждом ударе, в кровь обдирая связанные руки и ноги, хотя изо всех сил пытаюсь сохранить неподвижность. Не получается, одурел от боли, разум рассорился с телом, они теперь каждый сам за себя. С трудом, но могу еще сдержать крик, с Таура и немого кино предостаточно. Соленый вкус крови во рту… Видно, прокусил губу в неравной борьбе со стонами.
И вдруг я словно увидел происходящее чужими глазами: обнаженное, покрытое опухшими багровыми рубцами тело судорожно вздрагивает под ударами плети. Прилипшие к покрывшемуся испариной лбу волосы, бессознательно сжатые кулаки, содранные в кровь, опухшие запястья и щиколотки. Я понимаю, что вижу себя глазами Таура, и что для него я на данный момент физическая субстанция, при каждом новом ударе дающая мощный энергетический импульс, так необходимый Магистру. Горячая волна чужой боли и отчаяния, придающая ему силы.
Кто-то ухватил меня за волосы, поднял мою голову, плеснул в лицо водой. Грохот ведер, поток ледяной воды по телу. Сознание, померкшее было, немедленно отвоевывает потерянные позиции. Я с ума сойду, все сначала. Ногти до крови вонзились в ладони, чугунно-тяжелая голова, ни одной мысли, только барабанные удары пульса в висках. Свист плети, удар, резкая боль, очередной рывок связанного, разбитого тела и опять свист плети… Сознание все же смилостивилось надо мной и погасло – не по приказу духа, а по мольбе изломанного болью тела.
– Они обе на Земле в единой сущности, – белый маг Элрой, дознаватель комиссии по магической этике, протянул председателю тонкую кожаную папку рыжего цвета. – Здесь все изложено.
– Какая экзотика, Элрой, – ухмыльнулся председатель, вертя в руках папку. – У них сейчас это модно?
– Как у них, не знаю, а местный следователь – весьма экстравагантный мужик. Часок провел в его шкуре – море ощущений.
– Ты не арестовал их, хотя имел на руках магистральный ордер. Почему?
– Они не отделимы от физической оболочки земного ребенка. Если б я извлек их, ребенок бы умер. Их ментальность поддерживает материальное тело. Велес постарался.
– А где сущность ребенка?
– Гуляет по Запределью.
– Что с Илаем?
– Не знаю, сгинул где-то во владениях Таура.
– Если он умрет, они обе будут осуждены за убийство. И ты должен будешь произвести их арест вне зависимости от земных раскладов.
– Он не умрет, – спокойно сказал Элрой.
– Ты уже стал соавтором Книги Судеб? – иронично приподнял бровь председатель.
– Книга Перемен, Тарра, предсказывает его победу.
– Черная Книга Перемен, – уточнил председатель. – Неужели ты веришь в предсказания лжепророков?
– Я верю в справедливость.
– Ладно, об этом после. Как вел себя Илай до того, как попал в Запределье?
– Нормально. В соответствии с положением.
– Ты знаешь, о чем я говорю. Он вел себя как Волшебник или как человек?
– Я не вижу разницы между действиями относительно честного человека и среднестатистического Волшебника.
– Пик честности, надо полагать, пришелся как раз на тот момент, когда Илай согласился пойти в ученики к Маше.
– Тогда он был Волшебник, а сейчас – человек. Ты спрашивал о человеке.
– Да уж, самое время сразиться с Черным Магистром.
– Так упали карты.
– Таура или Илая?
– Обоих. Они должны были встретиться, и они встретились. Книга Перемен не лжет. Будет битва.
– И кто победит? – поинтересовался председатель.
– Сильнейший, – пожал плечами Элрой.
Я открыл глаза и увидел прямо перед собой отполированную до зеркальности золотую поверхность. Все тело болело так, будто стадо единорогов станцевало на нем брачный танец. Мучительно хотелось пить. Я попытался приподняться на локтях, и с третьей попытки мне это удалось, правда, реальность закачалась перед глазами. Солнце, ратуша, площадь, уходящие в небо золотые прутья клетки. Силы небесные, никогда я не ощущал такой беспомощности.
Вспомнились холодные, как арктические льды, глаза Таура. «Трое суток в клетке на площади без еды и питья, потом тебя казнят». А можно казнить меня сегодня? Я вполне готов. Солнце жарит так, будто я уже в аду, клетка раскалилась, как сковорода. Проклятое Запределье! Нельзя убить дважды, а, как Волшебник, я один раз уже умер. Если это чертово солнце не зайдет в ближайшие пару часов, я сэкономлю Ваурии оплату стрел, лучников и аренду клетки: самостоятельно умру от жары и жажды.
Нечеловеческим усилием мне удалось подняться на колени. Звякнули цепи. Идиотская фантазия заковывать полутруп в кандалы. Я осмотрелся. Народу на площади почти не было, внимания на меня никто не обращал. Нелюбопытная в Запределье публика. Если б подобное представление происходило в Мерлин-Лэнде, сбежался бы весь город. Как же меня тауровская плетка отделала! Малейшее движение причиняет одуряющую боль. А я-то еще обижался на Ронни с его молниями, подумаешь, ладошки обжег. Какие мы нежные были, с ума сойти. Зато теперь все по-взрослому. Полжизни за глоток воды! Впрочем, если верить Тауру, мне осталось так мало, что даже на глоток не наберется, особенно если ополовинить. Посмотрел, и хватит. Стараясь не делать резких движений, я осторожно лег на пол. Судя по ощущениям, присесть мне теперь суждено только в следующей жизни. Ну, попал… в страшном сне не приснится. Жара, жажда…, и не болят у меня на данный момент только джинсы. Зато в золоте, как в шоколаде, клетка – и та из чистого золота.
