Черный тан - Лау Миллер (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
В то же время казалось, что Нокс действовал один. Когда подъехали к дому, он провел Тристана через черный ход, и поднимались они по очень узкой боковой лестнице, так как Нокс боялся, что их увидят. Откуда-то из дома доносилось пение, но никто не услышал и не увидел прихода Нокса. Скооры исчезли сразу же, как только Триса поместили в фургон. По крайней мере он не видел больше ни одного с тех пор, как они покинули дом Беа.
Тристан подумал о девушке. Она, конечно же, испугалась больше его, но кричала, боролась и швыряла все, что попадало под руку, в Нокса. Когда тот попытался ее схватить, Беа плюнула ему в лицо, прежде чем ударить в голень с такой силой, что можно было услышать треск. У Тристана не было сомнений, что у Беатрис душа воина. Будь у нее еще и меч, может, у них появился бы шанс.
Нокс, пожалуй, пострашнее скоора. Есть в этом молодом человеке какая-то сила. Трису только раз приходилось встречать нечто подобное, у Джала. Хотя помимо этого во взгляде Нокса присутствовали еще страх и какая-то отрешенность, как будто он упал со скалы и вот-вот потеряет сознание.
Несмотря на испуг и холод, Тристан почувствовал, что глаза слипаются. Свернувшись в клубок, он улегся на полу, уткнувшись лицом в предплечье. Что сказал Нокс?
Он что-то бормотал о боге. Какого бога он имел в виду? Совершенно ясно, что в этом мире может быть только один бог. Он должен быть очень могущественным. Но зачем ему Трис? Одна маленькая душа из далекого мира. Никому он здесь не может понадобиться.
Трис спал, а за ночь мороз спал, и пошел снег, покрывая старый дом и укутывая холодное пространство чердака в одеяло одинокого отчаяния.
Они ехали сквозь темноту и снег всю ночь. Атмосфера в машине была очень серьезной, долгое время никто не произносил ни слова. Но вскоре настроение Беа изменилось. На смену страху, а потом облегчению пришло мрачное возбуждение. Девушка выкурила три сигареты подряд, наполнив салон машины ядовитым желтым дымом, гася окурки в переполненной пепельнице. Сандро закашлялся и попытался открыть окно, но ручка была сломана. Беа, не издав ни звука, открыла окно со своей стороны, глядя перед собой.
– Ты сердишься на нас, Беа? – нахмурился Сандро.
– А как вы думаете? – сердито проговорила она.
Опять в машине воцарилась тишина. Талискер угрюмо смотрел в окно, хотя там ничего не было видно, кроме разве серебристых следов, которые падающие снежинки, похожие на маленьких ночных бабочек, привлеченных светом фар машины, оставляли на окне. «Дворники» на лобовом стекле двигались с монотонным скрипучим звуком, от чего Талискера потянуло в сон на удобном заднем сиденье.
– … думаешь, нас не было всего пару лет… – Голос Сандро проникал на заднее сиденье вместе с дымом. Талискер догадался, что тот пытается объяснить Беа, как все произошло. Он вспомнил, что его друг говорил раньше. – Верь мне, Беа. Мы не можем объяснить. Нам никто не поверит.
Она возразила, что поверит им. Талискеру очень хотелось услышать, что девушка ответит, но…
– … итак, вы просто решили остаться? А вы подумали о тех людях, которые беспокоились о вас обоих, Сандро? А как насчет…
Она, похоже, очень страдала. Сандро, ты идиот. Неужели тебе не понятно, что Беа имеет в виду себя?
— Да кто мог о нас беспокоиться?
Никто. Это правда.
— Я не могу понять. А ваша работа? Все хорошее, что вы делали? Неужели ты думаешь, Диана захотела бы, чтобы вы ушли в другой мир?
Ого. Не надо бы ее вмешивать в наши дела.
— Давай оставим Диану в покое…
– И ради чего? Ради какого-то жуткого, дурацкого места, где водятся такие… твари.
Похоже, она сердится.
— Из-за чего ты сходишь с ума? Сутра – прекрасное место. Я там прожил жизнь. У Дункана там появились дети. Эти существа, скооры, не все, что там есть.
– Я не схожу с ума. Может быть, только совсем немного. Я просто испугалась за Тристана. И за всех нас. Как первая женщина в мире, вступившая в схватку со скоором, должна сказать, что имею право сходить с ума… или что-нибудь еще в этом роде.
– А ты не можешь просто сказать, что скучала по мне?
– Самовлюбленный негодяй…
Она скучала по тебе, Сандро.
— Да, глупая твоя башка, я скучала по тебе.
Могу дать голову на отсечение, она улыбается в темноте.
Дункан проснулся от того, что у него замерзли ноги. С переднего сиденья доносилось сопение. Сандро и Беа спали в обнимку, накрывшись пледом. Во сне лицо Сандро выглядело еще моложе, потому что разгладилась складка между бровей. Беа, наконец выговорившись, измотанная до предела событиями минувшего дня, спала, прижавшись к его груди и запустив руку в темные волосы в разрезе рубашки. Талискер улыбнулся и протер окно кончиком своего пледа, что тем не менее не принесло видимого результата, так как стекло снаружи было залеплено снегом. Дункан открыл дверцу машины и ступил на землю, покрытую ослепительно белым снегом.
Талискеру и в голову не приходило обращать внимание на дороги, по которым они ехали. «Дорога в никуда» было в данном случае весьма уместным определением. Все вокруг покрывал свежевыпавший, сверкающий снег. Они находились в долине, тянувшейся до горизонта. В нескольких футах от машины по дну долины с веселым журчанием бежала речка. Небо было необыкновенно чистого голубого цвета. Вполне подходящий пейзаж для Сутры, если бы не электрические столбы, тянущиеся вдоль склона холма. Талискеру очень хотелось бы, чтобы его настроение соответствовало радостной атмосфере солнечного утра. Он машинально пошел от автомобиля вниз по дороге, вдыхая свежий, морозный воздух. Его мысли работали сразу в двух направлениях: инстинктивно Талискер искал подходящее, достаточно уединенное место, чтобы опорожнить мочевой пузырь, и при этом не переставал думать о Тристане. Как его найти? Каким образом здесь оказались скооры? Трис, возможно, сейчас мертв.
Потребность увидеть сына охватила его с такой силой, что Дункан почувствовал, будто кто-то стальной проволокой стянул ему грудь.
Талискер, облегчаясь, рассеянно смотрел на сугроб. Его внимание привлек маленький белый холмик, который постоянно перемещался в поле зрения, вроде головастиков, которые мелькают перед глазами, если долго смотреть на солнце. Когда Талискер справил нужду, он собрался повернуть назад и в этот момент понял, что видел. Заяц. В памяти сразу возникли ассоциации. Он видел зайца в тот день, когда все изменилось. Тогда Дункан встретил Малки. И позже, в Сутре, заяц привел его к Мирранон, когда она лежала смертельно раненная. Только этот заяц белый, а не коричневый. Его шкурка была немного темнее, чем снег, и зверек пристально смотрел на Дункана. Талискеру стало интересно, все ли зайцы становятся белыми зимой или только некоторые их представители.
– Привет, – пробормотал он.
Заяц, убедившись, что человек смотрит на него, начал целенаправленно двигаться вдоль сугроба. Талискеру стало ясно, что зверек приглашает его последовать за собой. Он оглянулся на машину – там по-прежнему не наблюдалось признаков жизни – и медленно пошел вслед за зайцем, наслаждаясь странным чувством дежа-вю. Заяц прибавил скорости, и Талискеру пришлось сделать то же самое, пока он почти не побежал. Когда он уже решил остановиться, чтобы не потерять из виду машину и не заблудиться, заяц выскочил на соседнее поле. Талискер сошел с дороги, и его обнаженные ноги провалились в ледяную белизну по самые бедра. Он сделал несколько шагов вперед, прежде чем решил вернуться на твердое бетонное покрытие, но тут заяц неожиданно исчез из поля зрения.
Как только Талискер повернулся, то почувствовал, что нога его стоит на чем-то твердом, скрытом под сугробом. Он наклонился и смахнул рукой снег с небольшого участка поверхности предмета, который нашел. Это был грубый каменный столб около трех футов высотой, но достаточно широкий, чтобы быть частью памятника. На поверхности вырезаны какие-то буквы. Талискер смахнул остатки снега. Обнажилась надпись, кое-где скрытая кусками слипшегося снега.
