Бродяги (СИ) - Кузьмина Ольга Владимировна (книга жизни TXT) 📗
— Погоди! — спохватилась Дилла. — Лейн, это что же получается: у Диви язык вырос, как был до замены?
— Разумеется. Ты ведь слышала, как он чирикает. На пение не похоже.
Бор кивнул.
— Я помню, как никкены промеж себя болтали до изменений. Их язык похож на птичий, это верно.
— Так, про Хофгана и его дела кое-что прояснилось, — подытожил Лейн. — А теперь давай про Кедара. Только покороче.
— О, Кедар — это орёл… ощипанный! — Бор зло ухмыльнулся. — Дара у него с мизинец, а гонору — до неба. Тоже лучше всех знает, как надо. Только по-другому. Возмечтал о мире без магии, без фэйри и, само собой, без богов. Повезло ему однажды заполучить амулет удачи, очень сильный, нездешней работы. Вот и остался последним волшебником в мире.
— Ты видел этот амулет? — быстро спросила Дилла.
— И ты видела — кольцо у него на пальце, серебряное с хрусталем. Удача на исходе уже, камешек совсем мутный. Но последнюю службу сослужил. Кедар спал и видел заполучить дневники Хофгана, а вы их ему доставили.
— И что он с этими дневниками делать будет? — не поняла Дилла.
— Мечту свою исполнит! — Бор ощерился. — Узнает, как снять заклинания, которые Хофган установил вокруг леса, и спалит его вместе с Древом жизни.
— Разве такое возможно? — не поверила Дилла.
— Запросто. Земля здесь иссохла без магии. Весь лес можно простым огнём сжечь. А у него ещё и твой перстенёк имеется, и ветряной узел.
— Почему ты нас не предупредил?! — простонал Лейн. — Мы бы не взяли заказ!
— Чего ради? — Бор недобро сощурился. — Я этот дерьмовый мир спасать не нанимался. У меня здесь интерес простой — отдать долги и свалить на Дорогу.
— Но про Диви ты предупредил, — заметила Дилла.
— Это другое!
— Ладно. — Лейн раскатал рукава рубашки и застегнул плащ. — Что сделано, то сделано. Дилла, пойдем, посмотрим, сколько к нам гостей пожаловало.
Они пробрались на опушку. Длинная цепочка огней медленно, но неуклонно приближалась к лесу.
— Кедар что, целое войско ведет? Против нас троих?
— Не только против нас. Против богов.
— Но ведь Бор сказал, что боги умерли!
— Не всё, что умерло, мертво, — загадочно ответил Лейн. Отстегнул с пояса нож, протянул Дилле. — Сохрани.
— Ты что задумал?
— Пойду к Дереву. Не знаю, как сложится, но пусть лучше у меня не будет никакого оружия.
— Я с тобой!
— Нет, останься здесь. — Он обхватил ладонями её лицо, посмотрел в глаза. — Тебя расстреляют сразу, как только увидят, а я нужен Кедару живым. Я вернусь, Дилла. Но если… если это буду не я… ты знаешь, что делать.
— Это и Бор знает. Предлагаешь мне сидеть в сторонке и ждать тебя? Я не смогу, Лейн.
— Тогда… — Он покусал губу. — Помнишь, что я сказал, когда Диви сумкой замахнулся? На людей порошок пикси действует гораздо сильнее, чем на нас. Сама только не надышись, лицо закрой. — Он вложил ей в руку мокрый платок. — Выиграй для меня немного времени, если сможешь, только не подставляйся, умоляю! Сразу убегай в лес. И не стреляй в Кедара. Он хоть и ненавидит магию, но себя защитить сумеет. И сына тоже.
— Я поняла.
Губы у Лейна были сухие и горячие.
— Ну… до встречи.
Он запахнулся в плащ и побежал. Зеленый шёлк впитал в себя темноту, Дилле только краем глаза удавалось следить за мелькающей тенью. Она вынула нож. Серебряные руны тускло светились. Если вместо Лейна вернётся нежить, они вспыхнут ярче огня.
— Не доводилось мне видеть, чтобы делали нежить из сидов, — сказал за её спиной Бор. — А из гоблинов — тем паче. Но если такое случится, ты сможешь его упокоить?
Дилла качнула головой.
— Не знаю.
Глава 24
Огни приближаются. Дерево слушает землю — гул от топота ног. В этом ритме — приговор лесу: смерть-смерть-смерть… Затаившаяся на ветке химера шипит и бьет лапой по лиане, задевшей её хвост.
"Спокойно".
Кому оно это говорит? Лиане, химере или себе? Не следовало принимать листья. Помнить — это больно. Умирать — еще больнее. Проще съесть химеру, всё забыть и переждать. Люди уйдут, а оно будет жить, как раньше.
— Разве это жизнь?
"Да, это жизнь! Это всё, что у меня осталось! Всё равно я не стану прежним, как не исчезнет эта проклятая гарь. Нет больше трех богов-хранителей".
— И что же с вами случилось?
"Одного уничтожили волшебники во время великой битвы. По ошибке, но сути дела это не меняет. Второго Хофган лишил сознания, забрал душу, а силу упустил, не справившись с ней. А третий…"
— А третий сошел с ума и стал чудовищем.
Кто с ним говорит?! Не химера же!
"Где ты?"
— Здесь.
Из теней появляется рыжий мальчишка.
"Это ты во всём виноват! Надо было тебя съесть! Но ещё не поздно…"
— Поздно, — мальчишка снимает с себя что-то серебристое и накидывает на нижнюю ветку Дерева. Дёргает, затягивая пряжку.
"Что ты делаешь?!"
— Чудовищ держат на привязи.
"И кто из нас безумен? Неужели ты веришь, что сможешь удержать на уздечке бога?"
— Может и нет, — мальчишка улыбается. — Если докажешь, что ты по-прежнему бог, а не просто тупое чудовище, способное только жрать подношения вонючей ведьмы!
Дерево молчит. Лианы замерли наготове.
Огни приближаются.
Глава 24. Смех и слёзы
"Зрителям видно больше, чем игрокам".
Английская пословица
Всего восемь коней на сотню воинов? Причём верхом только двое — Кедар и Эрлин. Для чего привели остальных?
Дилла залегла за поваленным деревом, изучая приближающееся войско. Доспехи на стражниках кожаные. Щиты лёгкие, такие защищают в лучшем случае от стрел. Мечи имеются, но главное оружие у них, похоже, массивные факелы. Да, эти люди идут сражаться с богами не врукопашную. Тактика трусов — поджечь и отойти в сторонку. Она такое уже видела в Шотландии, когда там начали охотиться за ведьмами. Но лес — не дом, его со всех сторон хворостом не обложишь. С одной стороны подожжешь, с другой все разбегутся. Или Кедару важно сжечь только Древо жизни?
И тут она сообразила, зачем нужны лошади. Пешком обходить лес слишком долго. Всадники объедут его гораздо быстрее и подожгут со всех сторон. Потом Кедар устроит колдовскую бурю, а следом подтянутся пешие воины. Кто выскочит из пекла, того зарубят. Но кто сумеет выскочить? Уж точно не та невидимая мелочь, шуршащая в подлеске. И не черепахозмея. А сколько ещё неуклюжих химер прячется в лесу? Даже птицы едва ли успеют улететь.
Войско продвигалось медленно. Людям приходилось расчищать себе путь буквально на каждом шагу, строй то и дело ломался, но лучники держались настороже. Как и уверял Бор, все они смотрели по сторонам, а не вверх.
Дилла глянула на небо. Из-за города поднимаются облака, уже закрывшие одну луну. А Живоглота не видно. Должно быть, ждёт, пока темнота станет совсем непроглядной. Знать бы, где он затаился… Несогласованность их действий бесила Диллу. Надо было как следует всё обговорить, а не разбегаться кто куда. Но теперь-то что локти кусать. По крайней мере, ветер дует удачно — по направлению к лесу. Дилла сложила платок и завязала им нос и рот. Пухлый мешочек с порошком она держала под рукой.
Даже сквозь мокрый шёлк вонь человеческого пота щекотала ноздри. Смесь страха, вины, отчаянья и надежды. Не похоже, что все верят в правду Кедара. Обидно, должно быть, умирать за чужие убеждения. Но, по крайней мере, умрут они, смеясь, а это ли не идеал воина?!
По уму, надо бы лошадей перестрелять, чтобы не помчались за ней в погоню, но, во-первых, Дилла не была уверена, что выполнит наказ Лейна. Глупо убегать, если порошок подействует, и появится шанс прорваться к Эрлину. А во-вторых…
