Вода и Перо. Узел (СИ) - Пляка Анна "VivienTeLin" (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
— Она не соответствует оригиналу, — заметил мастер.
— Но заказчику подходит. Чернила монастырские, их качества будет достаточно. А вы мне называете цену стада овец.
— Если хотите дешевле, обратитесь к Этти, — спокойно парировал Брент. — С учетом бумаги, готов сбросить пять снопов. Не больше.
— Десять.
— Пять, иначе я уйду прямо сейчас.
— Брент, — голос у Гира стал совсем задушевный, — посмотри вокруг. Мы в Бараньем роге? Нет. Как думаешь, я могу сейчас так легко достать тебе полновесную копну?
Ада аж задохнулась в своей кладовке. По пять снопов за лист, что ли? Брент озерной воды нахлебался, столько просить?!
— Но если ты поможешь мне сейчас, — продолжал Гир, — я этого не забуду. Ты много берешь, сам знаешь, многие правда идут к Этти. Но я тебе слово даю, тринадцать моих будущих подделок — твои.
Повисла тишина, только доски поскрипывали. Ада поджала губы. Сволочи. Гирея уже сбросили со счетов? Хотят ободрать последнее и продать страже? Прижать бы Брента вместе с его Юргеном, напомнить, кто их вообще в люди вытащил!
— Ладно, — согласился наконец мастер. — Три крестца и три снопа. Кому отдать работу?
— Ребенку, который придет с этой шкатулкой, — пауза, звон монет. — Спасибо, Брент. Я не забываю тех, кто мне помог.
Ада вздохнула, коснулась лбом стены. Да, они сейчас не на позиции силы, но как можно позволять так с собой обращаться? Еще и благодарить за это! Нет, Гирей не прав. Если он покажется слабым, его здесь обмолотят, как колос, и выкинут.
Однако подделка у нее будет. Завтра, самое позднее послезавтра женишок должен разливаться дырявым кувшином о своем прекрасном прожекте, а через неделю он отправится в Гарн. И перспектива замужества развеется, словно озерный туман.
***Южная Империя, подземелья
16 Петуха 606 года Соленого озера
Живой. Живой. Казалось, вся боль, весь страх вытекают из нее по капле, хотелось танцевать и немножко ругаться. Ну почему ей сразу никто не сказал?
— Мы же не знали, что ты меня видела и вспомнила, — Айдан обнимал ее, и казалось, весь прошедший месяц был сном. Просто долгим кошмаром, от которого она наконец проснулась.
Но ведь…
— Кого же казнили? — Эш отстранилась, посмотрела в дорогое лицо. Прикусила губу, снова, как впервые, наткнувшись на черную повязку.
— Кадо нашла похожего на меня человека, — ответил Айдан серьезно. — Он был правой рукой главаря одной из трущобных банд, Кадо решила, он заслуживает смерти больше меня. Только глаза у нас оказались разные, у него были черные, как у всех. Давай сядем, я расскажу, как меня спасли. Только помоги дойти, пожалуйста, я еще совсем не умею без зрения ориентироваться, даже просто стоять сложно.
Эш подвела его за руку к столу, помогла сесть. Айдан нащупал кромку, осторожно вытянул ноги. Ему было ужасно неудобно, Эш видела. И больно. Он, наверное, уже привык, но все равно сразу понятно, что он сейчас как Отектей, каждую секунду сдерживает гримасу страдания.
Айдан собрался говорить дальше, когда к ним подошел один из андаварудцев, протянул чаранг.
— Это тебе подарок, — сказал. — От твоего палача, судя по всему, мы нашли на месте передачи записок.
Эш засмеялась, спрятав лицо в ладонях. Ну точно, им же мастерица сказала, Текамсех покупал инструмент! Они совсем про него забыли, не выяснили, куда потом делся. А оно вот как.
Ей хотелось знать, какова на самом деле Империя? Она думала, этот гвардеец воплощает ее?
Ей хотелось петь. Для него, для всех этих жестоких людей, которые оказались похожи на пустынные цветы. Они ведь тоже совсем сухие, жесткие, колючие. Но стоит пролиться дождю, и плотный высушенный шар разворачивается, подставляет листья солнцам, становится зеленым, прекрасным, мягким. Нужно только найти правильную воду. Дождь для этой земли.
Она сумеет. Теперь она обязательно сумеет.
— Айдан, — потянулась, накрыла его руки, бережно изучающие инструмент. — Давай я спою тебе. Твоим глазам. Я сейчас смогу.
Он улыбнулся, такой счастливый, но тут же стал серьезным.
— Они, наверное, ужасно выглядят. Тебе обязательно смотреть?
— Конечно, обязательно, — погладила его вместо улыбки, которую он сейчас не мог видеть. — Не бойся. Ну какая разница, как они выглядит? Ты живой, а у меня должно получиться вернуть тебе зрение.
Айдан вздохнул.
— Не зрение, — поправил. — Глаза. Их пришлось совсем выколоть. Я ведь столько всего выдержал, а простую слепоту как будто не смог? В это бы не поверили.
Мотнул головой, перебрал струны. Эш улыбалась, хотя опять хотелось плакать. Нет. Не месяц ей приснился. Всего неделя: его казнь и после. А до того он правда был в плену. Его правда мучили.
— Они меня из-за письма взяли, я же отправил тогда на фальшивое имя Кадо в Зарицу записку про разрывы в Цитадели. Доказательство не самое верное, а у Императора пунктик, что все должно быть точно. Так что добивались, чтобы я с одной стороны признался, с другой к птицам не ушел раньше времени, ну и вообще на казнь смог на своих ногах выйти. После того, как год бродил по Приозерью, неприятно, конечно, но выдержать можно. Я так подумал. Потом оказалось, что день можно, два, а к десятому стало понятно, что я скоро с ума сойду от боли. Но тут мне повезло, остальных гвардейцев куда-то отослали, остался только Текамсех. Я ему и выложил про разрывы, про певчих, про то, что засухи все чаще и дольше, что озерщики и рыбаки с возрастом становятся странными. В общем, что мир скоро умрет, если так продолжится. Не то чтобы Текамсех мне сразу поверил, я ему долго это все рассказывал, прямо в процессе, кхм, допросов. А потом еще пару дней отдыхал, молясь птицам, чтобы разрыв в трущобах никуда не успел деться — я Текамсеха туда послал посмотреть. Когда он вернулся, снова потащил меня в пыточную и сказал, что на месте дома руины, я решил, что все, конец. Надо признаваться во всем, что от меня хотят, умирать и не тянуть больше. Но Текамсех оказался дотошным. Он опросил там людей — гвардеец, в трущобах! Как его не убили, не понимаю. В общем, поверил.
— А как тебя подменили?
— Ну, — усмехнулся Айдан, — мне очень повезло с тюрьмой. Я сразу заметил, какой там пол, прямо в пыточной, сразу ясно, что есть лаз в тоннели, и что им не пользовались последние лет дцать. Показал Текамсеху, рассказал, где оставить записку для Кадо. Еще несколько дней мы вместо допросов просто сидели, разговаривали. Я про Приозерье байки травил, про Праздник имени спрашивал. Помнишь, я рассказывал, что он там тоже был, но упустил Кадо? Я так и не понял, как это вышло, она только хитро улыбается. Ну, ты ее знаешь.
Эш кивнула, сложила руки на столе, поставила на них подбородок. Ей всегда нравилось его слушать. В этот раз было жутко, но все равно.
— В общем, они с Кадо договорились, что она украдет человека на замену и приведет его прямо к спуску, только с цветом глаз проблема. Когда Текамсех вернулся и рассказал об этом, я даже не испугался, знаешь? Плясать был готов, музыку сочинил, «Избавление», потом сыграю. Целый город вдохновить можно! Ну, по крайней мере, целый рынок. Потом, правда, оказалось, что просто ослепить меня горячим железом нельзя, нужно именно совсем глаза выколоть, другого у них в списке пыток не значится. Я и не помню ничего, только подготовку, а дальше уже когда меня Кадо передавали. Несколько дней было совсем плохо, потом привыкать начал. У нее же получается обходиться без зрения. Я решил, что тоже смогу.
Эш ползком обогнула стол, обняла Айдана. Попросила:
— Покажи мне.
Он вздохнул, медля. Отложил чаранг, коснулся повязки, потянул вверх.
Это правда выглядело жутко — провалившиеся внутрь срастающиеся веки. Но зато Айдан был жив. Он просто рассказал Текамсеху правду, и тот сразу начал ему помогать. Спас его, как смог.
Она в них не ошиблась. Во всей гвардии, в Империи. Они умели быть добрыми по-настоящему, даже рисковать собой, и сами решали, что правильно.
— Нас будет больше, мы справимся! Не обязательно бежать, прятаться в норах. Можно все изменить!
