Гроза над Элладой (СИ) - Колосов Александр (книги онлайн полностью TXT) 📗
— Видимо, дело для нас нашлось. Априкс не такой человек, чтобы попусту шум поднимать.
— Смотрите, фивяне!
Да, это действительно были фивяне. Да ещё какие: к лагерю Кэнта подходил Священный отряд в полном составе. Высокие плечистые гоплиты, с великолепно тренированной мускулатурой. Люди, которые ничего не знали в жизни, кроме бесконечных воинских упражнений. Самые сильные из многих тысяч беотийских мужчин были собраны в этом отряде. Человек мог прославиться в десятке боёв, прогреметь на всю Элладу, но пока в Священном отряде не погибал кто-нибудь из его бойцов, в отряд ему не попасть, а погибали Священные нечасто. Уж на что опытны были воины из отряда Кэнта, а и они уступали Священному отряду по всем статьям.
— Интересно, — пробормотал Кул, — зачем нам девственники? Понагнали тут всяких…
— От этих девственников толку побольше, чем от иных-прочих, — сказал Фидий. — Поправь-ка перевязь, умник!
Наконец появился Априкс в сопровождении самого Тенция.
— Нале-во! — скомандовал тысячник. — Марш!
За пределами лагеря афиняне соединились с сотней из тысячи адаманта и с фивянами. Оглянувшись, Кан заметил, что невдалеке строится отряд изолийцев и две сотни пелопонессцев. Тенций, адамант и командир беотийцев Гивс возглавили первую группу. Энох и Изолий — вторую. Общее руководство взял на себя Кэнт. Вперёд умчались полтора десятка джитов.
Шагая по рыжей от зноя траве Кан не сомневался, что приближается к врагу. Врагу жестокому, храброму и умелому. Шестой когопул — это вам не шуточки.
— Не ровен час — напоремся на крупный отряд, — вздохнул Гифон.
— Да нет, не на крупный, — откликнулся Кэм и расхохотался во всю глотку, — Кэнт решил весь когопул истребить!
— После боя трепаться будешь, остряк! — рыкнул на него Фидий. — Ну что за десяток мне достался, три тысячи воронов! Только языками трещать горазды!
— И десятник — зануда… — добавил Торит. — Гифон, тебе не кажется, что власть Фидия портит?
— А кто самый шустрый, — немедленно отозвался Фидий, — тот первым в дозор пойдёт.
— Э-эх, мамочка родная, — протянул Кул. — Лучше от врага смерть принять, чем такое наказание. Ну, молчу, молчу!
— Тебе с Султанами драться не приходилось? — тихонько спросил Кана Леон. — Как они?
— А Танат их знает! Посмотрим.
Прошло чуть больше часа, внезапно на вершине небольшого пологого холма показались бегущие джиты.
— Началось! — прошептал Торит.
Гоплиты прибавили шагу. Разведчики поспешили к Тенцию.
— Атланты, — доложил старший. — Идут навстречу. Три сотни.
— Далеко?
— Меньше двух стадиев.
— Молодцы. Отходите за линию. Отряд, слушай команду! Бегом на вершину, марш!
Взбежав на холм, ахейцы чётко, как на смотре, развернулись в фалангу, так, что на флангах и в центре оказались фивяне. Афинские сотни заняли места между краями и центром.
— Вон они! — сказал Кэм, сдерживая бешено колотящееся сердце.
Три сотни блещущих крепкими доспехами Султанов шли прямо на ахейскую фалангу. Шли колоннами по четыре. Казалось, им и дела нет до того, что враг близок. Лишь поднявшись до середины холма, они также чётко — не хуже эллинов, развернули свою линию, сомкнув шеренги щит к щиту.
Сердце в груди Кана билось часто-часто. И не у него одного. Покосившись на стоящего справа Леона, младший Норит заметил в глазах своего бесстрашного брата лёгкий трепет — слишком уж уверенно держали себя атланты. До врага оставалось чуть больше полусотни шагов.
— Попались! — не слишком-то радостно воскликнул младший сын Тенция. — Хорошо, что Фидий натаскивал нас до седьмого пота. В силе этим подонкам мы не уступаем, а кроме того, их меньше.
Леон, молча, облизнул пересохшие губы. До вражеской фаланги осталось двадцать шагов, когда позади Леона сухо щёлкнула тетива. Один из Султанов, не проронив ни звука, осел наземь — стрела Эвридики пробила ему горло. И тут же раздался громкий, чуть хрипловатый голос Тенция:
— Женщины начали! Не пора ли и нам за дело?! Ахайя!
— Ахайя! — дружно проревела фаланга и покатилась навстречу атлантскому отряду.
Султаны хладнокровно отразили первый натиск эллинов, им не удалось с наскока снять опытных, прекрасно обученных воинов шестого когопула. Кан изо всей силы ударил копьём в щит своего противника; противник покачнулся, но устоял.
«Крепкий орешек!» — озабоченно подумал сын Тенция, скорее почувствовав, чем услышав, как загудела бронзовая пластина его собственного щита. Некоторое время они с озлоблением били копьями напропалую, но так продолжалось недолго. Противник первым попытался попасть Кану в лицо, тот уклонился в самый последний миг. И, в свою очередь, ткнул копьём в забрало атлантского шлема. В это время сарисса Кэма внезапно скользнула поверх плеча товарища, и этот выпад стоил шестому когопулу ещё одной жизни. Кан, отбросив копьё, заученным движением выхватил из ножен отточенный клинок меча и попробовал втиснуться во вражеский строй, но место павшего уже занял другой противник.
Белые Султаны дрались умело и зло, имевший опыт схваток с атлантами, бравшими скорее азартом, чем расчётливым упорством Кан сразу ощутил разницу в манере боя. Ему ещё не приходилось сталкиваться с врагами-ахейцами, но именно к такой неподатливой, жестокой рубке в ближнем бою готовили его и преподаватели гимнасия, и отец — знаменитый своей силовой манерой поединщик. Обе стороны, стало быть, исповедовали одну и ту же тактику боя. И те, и другие старались опрокинуть противника, сойдясь как два матёрых оленя. Холодная ненависть поддерживала ахейцев; воспитанная, взлелеянная с детства жажда убийства толкала вперёд атлантских выкормышей.
В глазах своего нового противника Кан прочитал откровенную радость, даже веселье. Атлант считал, что ему достался лёгкий соперник, с которым можно немного поиграть и зарезать, когда надоест. Кан понял это, но не умом, а каким-то внутренним чутьём, подсказавшим ему беспроигрышный вариант поединка. Несколько минут он отражал игривые, не несущие серьёзной угрозы выпады противника, стараясь лишь уловить момент нанесения решающего удара. И в то мгновение, когда атлант решил закончить игру, со всего маху обрушив свой тяжёлый отточенный клинок на голову юного ахейца, Кан отмахнул его вбок с такой силой, что меч вылетел из рук ошеломлённого Султана. Ошеломлённого до такой степени, что следующий удар застал его врасплох — он не успел прикрыть голову щитом, и, молча, осел на каменистую ахейскую землю, насмерть поражённый своей самоуверенностью.
Стоящий в следующем ряду молодой негр, с интересом следивший за действиями обоих бойцов, тоже упустил время, необходимое для того, чтобы сомкнуть строй — он тоже не ожидал такой прыти от афинского парнишки. И Кан успел раньше него, с силой пнув негра в щит, он вклинился во вражескую фалангу, прикрывшись щитом слева и рубанув по боку стоящего справа Султана. Леон тут же втиснулся в образовавшуюся щель, а их места заняли Кэм и Фидий.
Своим классически-правильным телосложением негр с успехом мог потягаться и с сыном Изолия; кипучая энергия била ключом в его мускулистом теле атлета. Кроме того, он понял, что, на вид не слишком крепкий ахейский юноша, на деле опасней иных-других. А потому бой пошёл в открытую. Кроме того, Кан, с детства знакомый с тактикой, прекрасно понимал значение прорыва фронта. Чем скорее фронт врага будет расколот надвое, тем скорей и с меньшими потерями завершится разгром.
Защищаясь от мощных и частых, будто проливной ливень, ударов ахейского меча, Султан всё чаще вынужден был поднимать свой массивный тяжёлый щит. Всё чаще Кан косился на открывающиеся колени противника… И дождался-таки момента. От страшного пинка хрустнула кость, хрустнула и выскочила из колена, не помогла и поножа. Кан рубанул по спине падающего противника и невольно поморщился — собственная беспощадность неприятно поразила его. Но времени на переживания не оставалась — следующий атлант занял место убитого.
Пока младший из Норитов рубился с негром, Кэм тоже не дремал — ему удалось оттеснить своего соперника, уже дважды раненного, и добить его. Наметился прорыв, с фланга поддержанный выдвинувшимися вперёд Гифоном и Орфеем. И вот среди гула и звона яростной сечи ближе и ближе зазвучал громкий голос Тенция — тысячник спешил возглавить и ускорить прорыв.
