На пересечении (СИ) - Шерола Дикон (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Одной из самых ярких представительниц врагов Родона Двельтонь была Амбридия Бокл. Эта неприметная женщина, не наделенная красотой и особыми умственными способностями, тем не менее являлась любимицей толпы. В первую очередь интересна она была из-за своих ехидных сценок, и Элубио даже подумывал позволить этой даме устраивать спектакли каждый месяц, где за определенную сумму денег она будет высмеивать и позорить неугодных. В том, что Бокл согласится, он даже не сомневался, и поэтому, когда получил от нее ответное письмо, Элубио уже знал, что в нем написано. Но всё это могло произойти только в будущем. Сейчас же требовалось разобраться с тем, что имеется на данный момент, а именно с ведьмой.
Выступать перед большим количеством людей для Элубио Кальонь было привычным делом. Внимание он любил, и взгляды, направленные на него, юношу совершенно не смущали. Однако в этот раз его уверенность впервые дала трещину. Толпа затаилась, словно дикий зверь, принюхиваясь к чужаку, который предстал перед ним на помосте. Сотни глаз устремились на Элубио: кто глядел с подозрением, кто с любопытством, кто с неподдельным страхом.
Но вот, заметив на губах Амбридии Бокл одобрительную улыбку, юноша наконец набрался смелости и заговорил:
— Достопочтенные горожане! Я, Элубио Кальонь, сын Дария Кальонь, смотрителя всего южного полуострова, собрал вас здесь, чтобы сообщить вам, что ведьму наконец разоблачили. Несмотря на то, что кто-то пытался защитить ее в своих анонимных письмах, ссылаясь на то, что черный предмет ей подбросили, магический ритуал доказал, что именно Акейна Окроэ является той самой чернокнижницей, которая творила бесчинства в вашем городе. Посему именем правителя Юга эта женщина приговаривается к смерти через сожжение.
В толпе прокатился гул. Люди не могли скрыть своего волнения, отчего немедленно начали переговариваться.
— А почему это сообщаете вы? Где Родон Двельтонь? — выкрикнул пекарь Ронди, и в толпе послышалось недовольство. В этот самый миг Элубио понял, почему Рикид и Баркал так старательно отговаривали его приводить Родона с собой. Увидев своего правителя, люди могли повести себя непредсказуемо, причем эта непредсказуемость могла быть направлена в первую очередь против самого Элубио.
Кальонь же полагал, что, едва Родон появится на помосте, люди начнут его высмеивать, но настроение горожан говорило об обратном. В итоге Двельтонь так и остался сидеть в карете в сопровождении нескольких стражников, мысленно радуясь поддержке со стороны своих людей. Он узнавал голоса ремесленников, которым когда-то помог, ссудив необходимую сумму денег, различал резкий хриплый голос нового начальника стражи, которого поставил совсем недавно взамен Инхира Гамеля, а также звонкие женские восклицания.
— Тише! Замолчите! — попытался перекричать толпу Элубио. — Родон Двельтонь обвиняется в сокрытии чернокнижников, и, пока идет разбирательство, по воле правителя юга я буду управлять вашим городом. Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваш город расцвел. Вы не бываете за воротами и поэтому не знаете, как плохо живете по сравнению с жителями других земель.
— Я как раз таки очень часто бываю за пределами города, и я вижу, как часто обещания не выполняются, — теперь до Родона донесся громкий голос Пехира Агль.
В толпе вновь прокатился гул, а Элубио несколько опешил, увидев, как дюжина вооруженных всадников во главе с господином Агль приближается к площади. Разумеется, их было меньше, чем солдат Элубио, но все же юноша в страхе посмотрел на толпу, боясь, как бы в случае заварушки люди не поддержали Пехира.
— Тогда вы очень удивитесь, когда я сдержу свою клятву! — попытался парировать юный Кальонь. — И моим первым решением будет уничтожение того зла, которое допустил Родон Двельтонь. Больше проклятая ведьма не будет убивать ваших детей, насылая болезни, не сможет уничтожать урожай и вызывать голод, больше не поднимет мертвецов и не сотворит над вами расправу. Именем южного правителя я приговариваю Акейну Окроэ к смерти!
А вот эти слова горожанам пришлись по душе. Толпа громко заулюлюкала, когда на помост затащили измученную женщину. Она была напугана, но не проронила ни слова. Глядя на то, как толпа беснуется у ее ног, выкрикивая оскорбления, женщина не пыталась молить о пощаде или просить одуматься. Госпожа Окроэ могла утешать себя лишь мыслью, что скоро она вновь увидит свою любимую дочь.
Кто-то в толпе закричал, чтобы сожгли и ее пособника-мужа, отчего люди подхватили эти слова, подражая чудовищному эхо.
— Сжечь семью Окроэ! Уничтожьте ведьм и их пособников!
Слушая это, Родон чувствовал, как его охватывает бессильная ярость. Если бы не проклятое письмо правителя юга, Двельтонь с легкостью вышвырнул бы зарвавшегося юнца прочь из города. Маги гильдии Аориана прибыли бы послезавтра на рассвете и провели ритуал, в действительности которого уже никто бы не сомневался.
Родон даже представить себе не мог, что когда-нибудь окажется в таком положении. У него не было конфликтов с соседями, и при его правлении горожане ни разу не устраивали волнений. Наверное, именно поэтому настоящий чернокнижник облюбовал это место. Как говорится, змеи гнездятся там, где их сложнее всего заметить.
Рев толпы становился все громче, все яростнее, невольно напоминая Родону бушующее море. С подачи Амбридии Бокл люди в предвкушении скандировали «В пекло семью Окроэ!».
Элубио с трудом сдерживал улыбку, наблюдая за тем, как Акейну привязывают к столбу. Ее супруга держали поодаль, и, если вначале казнить господина Окроэ Элубио не планировал, то сейчас поведение толпы заставило его задуматься об обратном.
Кальонь смотрел на связанную женщину и впервые чувствовал, как чья-то жизнь, теплая и трепетная, находится в его ладонях. Ощущение какого-то невероятного могущества, сродни божественности, пьянило его, отчего юноша невольно улыбнулся.
— Акейна Окроэ, вы хотите что-либо сказать, прежде чем вас и ваш черный предмет уничтожат? — произнес Кальонь, бросив книгу к ногам женщины.
Акейна вздрогнула, как от удара, и невидящим взглядом обвела собравшихся горожан. Лица расплывались, словно в тумане, а голоса сливались в какой-то сумасшедший гул, обрушивающийся на нее тяжелыми волнами. Кто-то пытался перекричать это безумие, но их жалкие «пощадите!» тонули в ликующем реве толпы.
— Повторяю, ведьма Окроэ, есть ли у вас хоть слово в ваше оправдание? — прокричал Элубио. — Есть ли слова, которые вы хотите сказать горожанам?
Секундного молчания хватило, чтобы стоящие в первых рядах люди услышали тихий голос Акейны Окроэ:
— Да простит вас всех небо…
— Нет, умоляю! — в отчаянии вскричал господин Окроэ, из последних сил пытаясь вырваться из рук стражников.
Но в тот же миг палач получил сигнал от Элубио и бросил горящий факел в солому у ног Акейны. Языки пламени лизнули предоставленное угощение, а затем огонь начал разгораться, словно наконец распробовал предложенное лакомство. Акейна попыталась было отстраниться от огня, но вскоре пламя перекинулось на ткань ее юбки. Женщина дико закричала, чувствуя, как горит ее плоть, и в этот момент толпа возликовала.
— Сдохни, ведьма! Гори, чудовище! Отправляйся в пекло! — кричали люди. Пламя отражалось в их глазах, словно сама ненависть обрела форму и теперь вырвалась наружу бесконтрольным потоком.
Господин Окроэ в ужасе закрыл лицо руками, не в силах видеть мучения своей жены. Сейчас он бы отдал все, чтобы поменяться с ней местами или сгореть вместе, нежели стоять в стороне, не в силах остановить это безумие.
Слушая крики несчастной, Родон Двельтонь невольно сжал кулаки, чувствуя злость уже на себя и на свое бессилие. Пламя уничтожило и черный предмет, а с ним и последнюю зацепку, что госпожа Окроэ могла быть невиновна. Когда крики женщины смолкли, Родон закрыл глаза.
Голодное чудовище по имени Толпа насытилось, однако среди присутствующих вновь раздались крики:
— Сожгите и пособников ведьмы! Защитим наш город! Уничтожим зло! Да здравствует справедливость!
