Три короны для Мертвой Киирис (СИ) - Субботина Айя (библиотека книг .TXT) 📗
— Я польщена твоим доверием, — шутливо подразнила она и вернула поцелуй.
Его губы были сочными, словно вызревший экзотический плод. Одновременно твердыми и мягкими. И он совершенно точно знал, как завести женщину одним только поцелуем.
— Дай мне свой язык, Киирис, — шепотом потребовал он прямо в ее раскрытые губы.
Она выставила кончил языка, дала Рунну скользнуть по нему своим языком, обхватить губами, посасывая так заманчиво многообещающе. Она выдохнула, когда тенерожденный отпустил ее затылок и погладил ладонью спину, опускаясь ниже и ниже, пока не прихватил ягодицу. Другая его ладонь сомкнулась у нее на груди. Пальцы перекатывали твердый сосок, то сжимаясь, то отпуская. Не прекращая ласкать ее язык, Рунн соблазнительно толкнулся бедрами, напоминая о том, что его стояний член обделен вниманием.
— Рунн… — Она откинулась назад, потерлась промежностью о его живот, наслаждаясь новой порцией стона, который Наследник тени явно не без усилий вытолкнул из горла.
— Еще раз, — потребовал он. Мягко отвел руку на спину, побуждая ее доверчиво откинуться назад. — Ты просто само совершенство, пташка.
Его губы сомкнулись вокруг ее соска, прихватили и потянули, словно в его руках она превратилась в какой-то экзотический музыкальный инструмент. Киирис вскрикнула, когда вслед за мягкой лаской губ, он прикусил плоть зубами.
— Рунн, — повторила она, нарочно растягивая каждый звук. Похоже, этому мужчине доставляло особенное удовольствие слышать, как она перекатывает на языке его имя.
— Хватить зажиматься, пташка, — прошептал он, вновь целуя ее губы. — Ты готова отдаться, так какого дьявола продолжаешь держать себя в клетке?
Киирис до предела откинулась назад позволила волосам растечься по водной глади рыжим пятном. Пальцы снова сомкнулись вокруг его члена, яростно заработали вверх и вниз. Рунн подхватил бедрами ее ритм.
Нужно отпустить. Нужно выбросить из головы мечты и желания. Тело просит дать ему хотя бы немного передышки, оно само нашло лазейку и теперь проталкивает в нее распаленное до бела желание. Ну и что, что она бы отдала всю оставшуюся жизнь ради одного поцелую хозяина непроницательных темных глаз. Ну и что, что ее влага между ног вся без остатка принадлежит ему, потому что с того момента, как Дэйн, играючи, подарил ей пару поглаживаний она буквально горит от одной лишь мысли…
— Дэйн… — выдохнули губы с болезненной страстью неудовлетворенной самки. — Боги, Дэйн…
— Если бы ты хоть раз повала меня вот так… — ответил ей грубый мужской голос. Бешенный и дикий одновременно.
— Проклятье, Дэйн!
Киирис встрепенулась, повернула голову так резко, что боль пронзила каждый шейный позвонок. Она так завелась, вспоминая его, что теперь у нее галлюцинации? Но почему они так реальны, и почему Рунн отодвинулся от нее и ругается так, будто повстречал саму смерть.
Хозяин Нэтрезской империи стоял в арочном проеме, оборванный полог валялся под его ногами. Вид Дэйна не сулил ничего хорошего. Он даже не скрывал, что в мыслях уже множество раз разорвал на куски каждого из них, предал таким изощренным пыткам, о которых инквизиция не могла и помыслить.
— Дэйн, — совсем тихо произнесла она. Зачем-то прикрылась руками, хотя все они видели ее обнаженной.
— Заткнись, Киирис, — предупредил он. От резкой интонации задрожали оконные стекла. — Не смей открыть рот, пока я не разрешу. Поняла?
Она просто кивнула.
Рунн успел выбраться из лохани и в два счета влез в штаны. Удивительно, как ему это удалось за столь короткое время. Наверняка не обошлось без многолетней практики побегов от молодых жен накануне возвращения их увенчанных рогами супругов.
— Не помню, чтобы приглашал тебя присоединиться, — сально пошутил Наследник тени. — Я, знаешь ли, предпочитаю иметь в постели двух или даже трех женщин, но ни одного мужика. Не люблю смотреть на чужой член на своей территории.
— Ты пообещал вернуть ее в замок. — Дэйн с хрустом сжал кулаки.
— Как видишь, мы решили задержаться по уважительной причине.
— Вижу, что твоя рожа просит моего кулака, — предостерегающе зарычал император. Киирис впервые видела его таким бешенным. Он разве что не сжигал и не крошил все вокруг.
— Эй, погоди, — Рунн шутливо заглянул ему через плечо. — А где же твоя невестушка?
— Вон!
— Что?
Прежде чем кто-то успел понять, что происходит, Дэйн схватил брата за глотку. Рунн пытался увернуться, но расслабление после ванной определенно притупило его инстинкты. Императору понадобилась всего одна рука, чтобы оторвать брата от земли. Рунн вскинул руки и почти высвободился от его хватки, но Дэйн сам разжал пальцы. Наследник тени отскочил на пару метров, его босые ноги неустойчиво заскользили по полу.
— Я сказал — убирайся вон, пока я не исполнил свое обещание. Видят боги, сейчас я как никогда близок к тому, чтобы перегрызть тебе глотку.
— Что такое, Дэйн? — не желал отступать тенерожденный. — Обидно, что я поимел кого-то, на кого ты положил глаз? Обидно, что кто-то, кого ты выбрал для себя, не смог передо мной устоять?
Дэйн вопросительно посмотрел на Киирис.
Ну и глаза! Она едва не задохнулась от того, как беспощадно он подавил ее попытки сопротивляться.
— Мы не… — только и смогла сказать она, безошибочно угадав, что именно желает услышать этот беспощадный тиран.
— Я разрываю наш договор, Рунн. Больше никакого дележа, никаких сраных четных и нечетных дней, никакого сна в одной постели. Рас'маа'ра принадлежит мне, а вы, если желаете оспорить мое право владеть ею единолично, можете попробовать меня убить. Вдвоем или поодиночке.
Киирис громко выдохнула, все еще сомневаясь, что услышанное — не плод ее воображения. Он только что сказал, что не желает делить ее ни с кем? После стольких дней безразличия, унизительного отсутствия внимания — он вдруг пожелал владеть ею? Что успело произойти, из-за чего император превратился в жадного собственника?
«Он просто осознал, что тебя может не оказаться рядом, — сладко выдохнула Соблазнительница. — С мужчинами так иногда случается, особенно если они пытаются отмахнуться от женщины, которая успела проникнуть в их голову».
Пока мужчины убивали друг друга взглядами, Киирис выбралась из лохани, обернулась в одну из простыней, которые ровной стопкой лежали на узкой скамье у стены. Приторные благовония полностью растворились в запахе Дэйна: горячем, обжигающей аромате мужественности и злости, силы и власти.
Она едва не согнулась пополам от острого приступа сладкой боли между ног. Стоило взглянуть на его громадную фигуру, которая, казалось, вытолкнула наружу все свободное пространство, как в голове вспыхивали образы один другого непристойнее.
— Пташка, — Рунн раздраженно оценил ее заинтересованность братом. — Ты хочешь остаться с ним? Хочешь дать этому кретину снова получить то, что он хочет? Ты всего лишь трофей для него, игрушка, которую он сломает и бросит. Отдавшись ему, ты себя погубишь. Так было всегда и со всеми.
Хотела ли она остаться с ним?
— Разве я могу выбирать? — Она сама поразилась немыслимой горечи в столь малом количестве слов. — Могу сказать, чего хочу для себя?
— Нет, не можешь, — обрубил ее Дэйн. — И Рунну, хочет он того или нет, придется убраться. Или сдохнуть.
«Боги, этот мужчина должен сегодня быть в тебе. — Соблазнительница издала низкий гортанный стон. — Если ты ему откажешь, я сделаю так, что тебе приспичит поиметь кого-то, когда поблизости будет команда голодных моряков. Представляешь, в какую потасканную тряпку ты превратишься после такого знакомства?»
Интересно, они могут в самом деле… причинить друг другу зло? Рунн, в отличие от Дэйна, совершенно безоружен — их одежда осталась в комнате, там же лежат его клинок и кинжалы. Впрочем, император не выглядит человеком, окончательно потерявшим голову. Вряд ли он дойдет до того, чтобы убить безоружного брата. Какие бы странные отношения между ними ни были.
