Убить Рыбку Джонса - Кинг Каро (читать книги полностью txt) 📗
Рыбка озирался по сторонам, пытаясь найти способ обойти трещину, которая так внезапно пролегла у него на пути, но он не видел возможности преодолеть ее, сделать что-либо прежде, чем Могущественное Проклятие вырвется на волю. Яркое пламя света потоком лилось из впадины, и Рыбка в ужасе смотрел на то, что восставало из ее глубин. Темная фигура с рогатой головой поднималась над пещерой, на спине у нее были сложены крылья.
Пошатываясь, Рыбка начал двигаться в сторону существа, не имея плана, надежды, подгоняемый только отчаянием.
Стоя на вершине небоскреба в Лондоне, в Лимбе, Тан наблюдал, как меняется город после Морганий.
Это было не обычное обновление каждые три часа. Это было что-то новое. Все происходило так быстро, что Лимб синхронизировался с Реальным Миром на скорости Моргания каждые пять минут. Тем временем в Реальном Мире обеспокоенные люди спешили домой, и машины возникали и пропадали, по мере того как движение на дороге становилось плотнее. Некоторые машины были пусты, потому что их владельцы отчаялись и пошли пешком, бросив свой транспорт посреди шоссе или припарковавшись на тротуаре. Самолеты падали с небес при каждом Моргании, на дикой скорости несясь к земле и осыпая улицы города своими обломками. Металлические конструкции исчезали при следующем обновлении, Лимб воссоздавался снова и снова.
С каждым Морганием деталей становилось все меньше, пока строения не превратились в бетонные фигуры. От колеса обозрения остался скелет из расплавленного металла, отпечатавшийся в небе, а здание парламента представляло собой огромную плиту, кое-где небрежно расписанную под камень. Биг-Бен был безликой колонной, возвышавшейся над невыразительной грудой бетона. Даже в воздухе стоял запах не старых носков, а отдаленных пожарищ.
Тан ссутулил плечи-скелеты и засунул когтистые руки в складки темной мантии. В глубинах капюшона страшные глаза пылали лихорадочным возбуждением, вызванным отчасти страхом, отчасти ликованием.
Далеко на востоке замерли Сестры. Леди выронила из рук Скитальца. Дрожа, Флейта взяла Ярость за руку.
— Что я наделала, — заплакала она, — нужно было остаться в стороне. Я не думала, что он сделает это! Я была уверена, что он позволит людям жить!
В склепе зевнул вор Лампвик. Лимбу нечего было обновлять в каменной темнице, и он не слышал непривычных запахов. Он знал благодаря Актам и Фактам, что планирует Гримшо, но не более того. Он придумал несколько фраз на выбор, чтобы встретить ими Воплощение, когда оно вернется с очередным жалким провалом.
Чтобы хоть чем-то заняться, он сел прямо, откашлялся и начал репетировать их вслух.
Вытаращив свое внутренне око, читавшее будущее, Гримшо вскрикнул от страха. Будущее было так ужасно, что сердце демона замерло, и от немедленной смерти его спасло лишь то, что он в нем не нуждался.
Это действительно произойдет! Перед его внутренним оком расстилался конец света. Опустевшее озеро, поваленные камни, оголенная земля с выжженным и иссохшим зеленым покровом из деревьев, небеса, превратившиеся в хаос из кричащих птиц, туч и молний. Он увидел, как Могущественное Проклятие расправило крылья и вызвало ураганы, разрушавшие поля, леса и дома. Удары молний струились из его глаз, и одного рева было достаточно, чтобы обрушить целые города и обратить все в ад. Гримшо увидел, как Рыбку Джонса, и Сьюзан, и всех Благородных Людей поглотили белесые языки пламени, и Человечество было стерто с лица земли, его пороки и добродетели превратились в вихри праха, объятого огненной бурей.
Он увидел море, его беспокойные волны закипали и обращались в пар, а гора была свергнута со своей высоты, облака испарились, и темно-голубое небо объяло пламя. Он увидел, как осыпался подземный собор, его колонны и светящиеся камни крошились в пыль. Он увидел джунгли, как разрушались его затерянные города, а обезьянки превращались в пепел. Дерево, на котором он отдыхал, полыхало на фоне черного неба, а леопарды… красавцы-леопарды… ревели от боли, пока огонь сдирал с их костей роскошные шкуры. Наконец, он увидел монстра из озера, который больше не был могуч, мрачен и силен, он даже не был больше плотью и кровью, а лишь прахом среди другого праха.
Наблюдая за разрушением, Гримшо ощутил боль потери, и внутри него что-то сломалось. Вся эта поразительная красота, вся эта свирепая, дикая грация исчезнет в стремительных потоках огня. Стыд от потери хронометра, от неудачи со Страдальцами блекнул перед этой болью. Не стоил и слезы, не говоря уже о мире. Что значило восхищение других демонов в сравнении с удовольствием посещать Реальный Мир? Даже воспоминания, знание того, что мир был на месте, стоили бесконечного уважения таких, как Ханут и Тан.
Слезы текли по его лицу, когда Гримшо в ужасе наблюдал за тем, что Могущественное Проклятие сотворит с землей, которую он, неведомо для себя, полюбил. Небеса в кипящих облаках, солнце, сокрытое от мира, в котором не осталось даже крохотного, мельчайшего существа посреди серой пыли. Демон увидел самую темную из ночей, и он был ее создателем.
Гримшо снова открыл глаза.
— НЕТ! — взвыл демон.
Он побежал к Могущественному Проклятию.
Элис закричала, когда земля затряслась и берега Озера начали разрушаться, когда мощь Могущественного Проклятия вздымалась из его глубин. Повсюду градом сыпались камни, земля и обрывки деревьев. Снова послышался рев, и затем она внезапно почувствовала, как сотрясение стало ослабевать. Элис какое-то время лежала, хватая ртом воздух, сердце бешено колотилось, лицо было вымазано грязью и слезами.
Треск деревьев и дрожь земли действительно стихали, и, когда она набралась смелости посмотреть в небо, она увидела, что тучи уже начали светлеть.
С трудом поднявшись, Элис дала волю чувствам и разрыдалась. Она дрожала от страха и ужаса, осматриваясь вокруг. Озеро было завалено обломками деревьев, кустов и обвалившейся земли. Вода почти выкипела, а берега больше не были крутыми. Над головой разлетались стаи птиц, а тяжелые тучи рассеивались так же быстро, как появились. Даже солнце вдруг показалось, омывая разоренную поверхность светом и теплом. От этого Элис заплакала еще горше.
Рыбка мертв. Могущественное Проклятие было разбужено, а теперь оно снова погрузилось в сон, и, чтобы это случилось, потребовалась жизнь. Жизнь Рыбки.
Элис порывисто втянула носом воздух и вытерла лицо рукавом. Хотя она знала, что его не может быть в живых, она не могла вот так сдаться. Подойдя к самому краю озера, она откинула голову и позвала его, вложив в крик все дыхание без остатка:
— Рыбка! Рыбка!
Ее голос эхом отозвался в пустоте, и ей показалось, что внезапно все замерло и затихло, прислушиваясь. У нее над головой ярче засияло солнце и небо окрасилось в тот особенный синий цвет вечности.
— Рыбка? — повторила Элис, привлеченная едва различимым звуком. — Рыбка!
Она начала пробираться вниз, сквозь преграду из стволов и поломанных веток, одеждой и волосами цепляясь за их скрюченные пальцы.
36
Последствия
Рыбку окружала кромешная темнота. Он дрожал, лежа в удушающем жаре и пыли, почти ослепнув и слыша лишь неровные удары сердца.
Последнее, что он видел, прежде чем Могущественное Проклятие остановило разрушение и погрузилось назад в глубины впадины, унося за собой огонь и смерть, был демон, скачками приближавшийся к нему. Мальчик почувствовал на голове мягкое касание его лап, когда демон воспользовался им в качестве трамплина, чтобы перепрыгнуть через расщелину, и, с грациозностью кошки спланировав в воздухе, приземлился на противоположном краю впадины. Мягкий голос существа эхом отдавался в пещере, прорываясь сквозь шум разрушения:
— Забери меня и позволь миру жить!
Демон совершил еще один прыжок, его скрюченная фигура на секунду осветилась пламенем, а затем исчезла, сгинув в сердце бездны.
