Воин кровавых времен - Бэккер Р. Скотт (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

— Я говорю тебе это, Мартем, ибо мне нужно, чтобы ты послужил генералом еще и в другой войне. Помимо всего прочего, ты фигура заметная. Если князь Келлхус собирает сторонников ради какой-то цели, если он добивается расположения влиятельных людей, ты покажешься ему крайне привлекательной жертвой.

На лице Мартема проступило страдальческое выражение.

— Вы хотите, чтобы я разыграл из себя его сторонника?

— Да, — отозвался Конфас. — Мне не нравится, как пахнет от этого человека.

— Тогда почему бы просто не убить его?

«Ну конечно же…» Как Мартему только удается быть одновременно таким проницательным и таким тупым?

Экзальт-генерал наклонил чашу и полюбовался напитком цвета темной крови. На миг букет этого вина перенес его на много лет назад, в те дни, когда он жил заложником при роскошном дворе Скаура. Он снова взглянул на Верховное знамя. Его дорогая Наложница.

— Странно, — сказал Конфас, — но я чувствую себя молодым.

ГЛАВА 8

МЕНГЕДДА

4111 год Бивня, начало лета, равнина Менгедда

— Они празднуют, радуясь почестям, оказанным моему дяде, — сказал граф Атьеаури, ведя Келлхуса через толпу пьяных северян.

Галеоты предпочитали кожаные, украшенные примитивными изображениями животных палатки с треугольной крышей и тяжелыми деревянными рамами. Поскольку растяжки для таких палаток не требовались, их ставили вплотную друг к другу вокруг центрального костра. Атьеаури провел Келлхуса через несколько таких кругов, отвечая на расспросы князя относительно внешности, традиций и обычаев галеотов. Сперва это раздражало Атьеаури, но вскоре молодой граф уже сиял от гордости и изумления, пораженный не только своеобразием и благородством своего народа, но и тем, что сам начал по-новому это осознавать. Подобно множеству других людей, он никогда особо не задумывался над тем, кто он такой или что он такое.

Келлхус знал, что Коифус Атьеаури никогда не забудет их прогулку.

«Так легко и одновременно так трудно…»

Келлхус избрал кратчайший путь. Он получил важные базовые знания о культуре народа, к которому принадлежал Саубон, и заручился доверием его не по годам развитого племянника. Он знал, что теперь Атьеаури будет глядеть на князя Атритау как на друга, более того — как на человека, рядом с которым он становится мудрее.

Постепенно они протолкались в огороженный круг, превосходивший все прочие и по своему размеру, и по степени опьянения находившихся там людей. На дальней стороне круга Келлхус заметил поднятое знамя с Красным Львом, гербом дома Коифусов. Атьеаури стал пробираться к нему, ругая и понося соотечественников. Но когда они очутились неподалеку от костра, граф остановился.

— Вот, вам это будет интересно, — сказал он, усмехаясь.

Перед костром было расчищено значительное пространство, где стояли лицом друг к другу два галеота, полуголые, тяжело дышащие, и держали в руках по два посоха каждый. Келлхус понял, что концы этих посохов привязаны кожаными ремнями к запястьям борющихся. Вцепившись в отполированное дерево, они давили друг на дружку; белые торсы и загорелые руки бугрились от напряжения мышц. Зрители орали и подбадривали их криками.

Внезапно тот, который стоял ближе к Келлхусу, левой рукой рванул шест на себя, и его противник, споткнувшись, полетел вперед. Затем они заплясали вокруг огня, тяжело дыша, дергая за шесты, толкая их, и вообще делая все, что угодно, лишь бы уронить противника на утоптанную землю.

Тот, что был покрупнее, пошатнулся, и в какой-то момент казалось, будто он сейчас упадет в костер. Толпа ахнула, затем разразилась воплями, когда он восстановил равновесие у самой границы огненного столба. На его коротко стриженных густых волосах показался язычок пламени; это зрелище вызвало взрыв хохота. Боец дернулся и выругался. На мгновение показалось, что он сейчас запаникует, но тут кто-то плеснул ему на голову не то пивом, не то медом. Снова смех, перемежаемый криками о том, что это, дескать, не по правилам.

Атьеаури сдавленно хохотнул, потом повернулся к Келлхусу.

— Эти двое действительно ненавидят друг друга, — крикнул он, стараясь перекрыть гомон голосов. — Они жаждут не серебра, им нужно избить или обжечь противника.

— Что это такое?

— Мы называем это «гандоки», «тени». Чтобы победить своего гандоки, свою тень, ты должен уронить его на землю.

Атьеаури непринужденно рассмеялся. Смех человека, полностью уверенного в себе.

— Чурки, — добавил он, используя общепринятый уничижительный термин, обозначающий вообще всех не-норсирайцев, — они думают, что мы, галеоты, народ, не знающий утонченности, — так же и женщины говорят о мужчинах! Но гандоки доказывает, что это не совсем верно.

И тут внезапно, словно появившись из воздуха, между ними очутился Сарцелл, в тех же бело-золотых одеяниях, что были на нем в амфитеатре.

— Князь, — произнес он, отвесив поклон Келлхусу. Атьеаури резко повернулся.

— Что вы здесь делаете?

Шрайский рыцарь рассмеялся, глядя на графа своими большими глазами с неимоверно длинными ресницами.

— Полагаю, то же, что и вы. Я хотел посоветоваться с князем Келлхусом.

— Вы следили за нами! — возмутился Атьеаури.

— Ну что вы… — отозвалась тварь, притворяясь оскорбленной. — Я знал, что найду его здесь, наслаждающегося щедростью Ведущего Битву.

Он скептически оглядел нетрезвую толпу. Атьеаури посмотрел на Келлхуса; в его взгляде, пульсе, даже в самом дыхании чувствовалось едва скрываемое отвращение.

Келлхус понял, что граф считает Сарцелла изнеженным и самовлюбленным типом, особенно отталкивающим представителем вида, который он давно научился презирать. Вполне возможно, что изначально Кутий Сарцелл был именно таким: самодовольным кастовым дворянином. Но Сарцелл — настоящий Сарцелл — мертв. А то, что стояло перед ними в его обличье, было чародейской тварью, невероятно хорошо обученным животным. Оно убило Сарцелла и присвоило все, чем он обладал. Оно украло у шрайского рыцаря даже смерть.

Невозможно представить себе более совершенного убийства.

— Тогда ладно, — сказал молодой граф, отводя взгляд. Кажется, он был немного сбит с толку.

— Позвольте мне перемолвиться парой слов с рыцарем-командором, — попросил Келлхус.

Атьеаури скривился, но все же дал согласие и сказал, что будет ждать его у шатра Саубона.

— Беги, маленький, — сказал Сарцелл, когда граф принялся прокладывать себе дорогу через толпу галдящих соотечественников.

Раздался пронзительный вопль. Келлхус увидел, что рослый гандоки споткнулся и упал под ударами нескольких галеотов, выскочивших из круга зрителей. Но кричал не он, а его противник. Келлхус успел заметить упавшего за частоколом темных ног: кожа, вспухшая волдырями от ожога, в правое плечо и руку врезались дымящиеся угли…

Другие ринулись на защиту гандоки… Сверкнул нож. На утоптанную землю плеснуло кровью.

Келлхус взглянул на Сарцелла; тот стоял не дыша, поглощенный зрелищем драки. Зрачки расширены. Дыхание прерывистое. Пульс учащенный…

«Ему свойственны непроизвольные реакции».

Келлхус заметил, что правая рука твари задержалась у паха, словно борясь с непреодолимым порывом немедленно заняться мастурбацией. Большой палец поглаживал указательный.