Черная татуировка - Энтховен Сэм (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
В этот момент лапы Слоута конвульсивно дрогнули, и он вышел из тени на краю арены. Противно шипя и скаля прикрытую жвалами пасть, он низко наклонил голову к белому песку и выгнул туловище дугой. Тридцатисантиметровые шипы у него на спине задрожали. В тот момент, когда Эсме приземлилась после подскока, Слоут сделал глубокий вдох. Перепончатые мешки по обе стороны от его пасти раздулись, и он швырнул шипы прямо в Эсме.
Рипитит Ганч, материализовавшийся посередине тучи саранчи прямо позади Эсме, обнажил длинный меч, но вдруг понял, что неверно рассчитал время внезапной атаки, и проворно преобразился в стаю летучих мышей. Однако несколько мышей из этой стаи пострадали от ядовитых шипов, брошенных Слоутом. Они с визгом упали на песок и забились в судорогах — яд сделал свое черное дело. В виде чуть поредевшей стаи мышей Ганч долетел до дальнего края арены и, собравшись воедино, осмотрел себя. В его плаще зияли три-четыре здоровенные дыры — вот так сказалась на нем гибель нескольких летучих мышей. Ганч подхватил испорченную полу плаща и забросил за плечо. А потом вдруг напрягся, вытаращил глаза. Его холодная кровь словно бы сгустилась в жилах. Еще секунду он, весь дрожа, простоял на месте, но вот и он рухнул замертво ничком на песок.
Двое пали, осталось одолеть четверых. Толпа неистовствовала. При этом Тунку Робкий вел себя в высшей степени хладнокровно. Тонкое длинное щупальце, прикоснувшееся к затылку мастера перевоплощений и выпустившее яд, спокойно поднялось вверх, к водянистому, медузообразному телу Тунку. Однако у Робкого осталось еще немало яда. Он отлетел в тень и затаился.
Тем временем Эсме билась за свою жизнь.
Выпущенные Слоутом ядовитые шипы разлетелись слишком широко. И не было времени прыгать и уворачиваться. Бросив на песок ножны, Эсме сжала рукоять голубиного меча обеими руками и с быстротой, рожденной как инстинктом, так и годами упорных тренировок, стала рубить мечом летящие шипы. Лезвие меча мелькало так стремительно, что воздух перед Эсме превратился в серебристую дымку и отлетающие от клинка куски шипов застучали по массивным каменным глыбам, окружавшим арену. Но шипы летели слишком быстро — даже для Эсме.
Эсме отступила на шаг назад, выставила меч перед собой и отбила низко летящий шип. Но при этом лезвие клинка оказалось слишком далеко от ее тела, чтобы она смогла успеть закрыться от следующего шипа, летевшего выше. Эсме упала на спину и, согнув правую ногу в колене, перехватила и отбила последний шип.
Но тут Слоут со зловещим шипением бросился в атаку.
Его челюсти, с которых капала мерзкая слизь, щелкнули с такой силой, что перекусили бы ноги Эсме на уровне бедер, если бы она не среагировала мгновенно: в последний момент она перекувыркнулась назад и, вскочив на ноги, отчаянным рывком выставила перед собой меч. Увидев сверкающее лезвие, Слоут попятился назад, и это дало Эсме драгоценные секунды, чтобы отскочить на безопасное расстояние.
Эсме мысленно выругала себя. Ей повезло: сосредоточенность на атаке соперника, а не на нем самом — это была типичная ошибка непрофессионала. Сейчас слишком многие моменты, слишком многие мысли мешали ей сосредоточиться, требовали ее внимания. Она следила за Слоутом — а как насчет остальных гладиаторов? За Гладраш Эсме могла следить по топоту ее копыт: гигантская корова скакала по арене, нападая на всех, кто попадался на ее пути. Но остальные противники Эсме… Один из них мог сейчас находиться позади.
И тут у нее появилась идея. Уголки губ Эсме тронула едва заметная усмешка. В следующий миг она пошла в атаку.
Сверкающее лезвие голубиного меча со свистом рассекло воздух, Слоут нагнул широкую приплюснутую голову, и удар плашмя, нанесенный Эсме, пришелся мимо — меч промелькнул всего в нескольких миллиметрах от головы Слоута. В изумлении отвратительное существо отпрыгнуло назад на пружинящих лапах. Держа меч за самый конец рукоятки, чтобы выиграть в расстоянии, Эсме снова сделала выпад и нанесла рубящий удар. Слоут контратаковал и попытался ухватить Эсме за ноги клешнями, но они сомкнулись в воздухе. Эсме подпрыгнула, сделала сальто вперед, поджала ноги и, прыгнув прямо на голову Слоута, пригвоздила ее к земле всем своим весом.
Послышался противный треск. Толпа болельщиков встретила его одобрительным ревом. Эсме ловко отпрыгнула назад, и они со Слоутом отступили друг от друга.
Слоут отходил, пошатываясь. Одно из его большущих жвал болталось, повиснув на полоске хитина.
Эсме выпрямилась, тяжело дыша. Последняя атака далась ей нелегко. Хотя она и ранила Слоута, но рана не так уж сильно его обеспокоила. На самом деле она добилась только того, что здорово разозлила чудовище. Между тем Слоут находился довольно близко от края арены — задняя часть его туловища была в тени, всего метрах в трех от черной каменной стенки. Этого могло хватить.
Неожиданно Слоут резко сорвался с места и, нацелив свою раненую голову в живот Эсме, сбил ее с ног, и она упала на спину. Слоут проворно вонзил в песок две передние клешни, и Эсме оказалась в капкане.
Чудище смотрело на нее не мигая. С его разбитой челюсти стекала зловонная слизь и с мерзким звуком падала на песок. Но Слоут издал довольное шипение, встал на дыбы и в последний раз глянул на Эсме сверху вниз.
И увидел, что она улыбается.
Толпы зрителей разбушевались. Все ревели, вопили, визжали, тявкали. Но кроме этого страшного шума Слоут вдруг услышал другой звук. Раскаты ритмичного грохота звучали все ближе и ближе. Улыбка на губах маленькой вкусной землянки превратилась в злорадную усмешку. Слоут был огромен — что да, то да, но мозг у него был крошечный, как у любого насекомого, и в этом крошечном мозгу мелькнула догадка.
Слоут изогнулся от боли в тот миг, когда на него наступила гигантская корова. Эсме проворно приподнялась и отскочила на безопасное расстояние. Эхо удара копыт Гладраш еще звучало у нее в ушах. Покрытые толстым панцирем бока Слоута треснули, его внутренности растеклись по песку широким мокрым кругом, но его передние лапы все еще пытались оттолкнуться от земли, клешни тянулись к Эсме, глаза злобно глядели на нее. Чудовище все понимало. Только теперь Слоут сообразил, как жестоко его обманули.
Но Эсме уже повернулась к нему спиной. А в следующее мгновение Слоут был мертв.
Третий готов.
Эсме позволила себе сделать глубокий вдох и выдох, после чего настроилась на продолжение боя.
Глаза гигантской коровы налились кровью. Это жуткое животное явно предпочитало наносить удары передними копытами. Не обращая внимания на восторженные вопли своих болельщиков, Гладраш опустила могучую черную голову, заревела и снова бросилась в атаку. На этот раз ее целью стала Инанна.
Эсме пристально наблюдала за Гладраш и великаншей.
Высокорослая синекожая воительница не трогалась с места. Гигантская корова с жутким топотом подбегала к ней все ближе. В последнюю секунду, когда Эсме уже подумала, что Инанна позволит Гладраш растоптать ее, великанша метнулась в сторону, взмахнула ятаганом, и от сокрушительного удара огромный зверь едва не рухнул на песок.
У Гладраш подкосились колени, она проскочила мимо Инанны и врезалась головой в каменную стенку. Ее болельщики — а они занимали целый сектор на трибунах — ахнули от ужаса, вскочили и тут же испуганно опустились на свои сиденья. Гладраш Дерзкая отошла от стенки, повернулась мордой к противнице и потрясла рогатой головой.
А потом замерла и повалилась на бок.
Четвертый готов.
Инанна ухмыльнулась и повернулась к полосе тени, лежавшей вдоль края арены. И тут Эсме увидела Тунку Робкого. Медуза выплыла из тени, расправив вытянутые щупальца. Эсме сама толком не успела сообразить, что делает, а рукоять голубиного меча выскользнула из ее пальцев, и меч полетел над ареной, пролетел над плечом Инанны и пригвоздил третьего гладиатора к черной каменной стенке.
В течение секунды зрители молчали. Тунку Робкий висел, прибитый мечом к камню. Его щупальца недолго подергались и безжизненно повисли.
